Глава четвертая,
в которой я занимаюсь нелегкой работой, хотя бегемот – это, кажется, я сама
Настоящая подруга способна даже набрать пару лишних килограммов, чтобы потом можно было вместе худеть.
«Женщины о дружбе»
Все в жизни относительно, говорил старик Эйнштейн, и мне нет смысла ему не доверять. Старик-то дело говорил. Моя зарплата мала относительно магазинов и цен, но велика, если сравнивать ее с папиной пенсией или Аркашкиной заработной платой, выдаваемой в пиве. Строительство дорог полезно относительно идей развития города, но чрезвычайно вредно относительно качества жизни тех несчастных, кто вынужден на этой самой стройке жить. А потом еще получить в конечном итоге автостраду под окнами.
Если измерять длину ног в сантиметрах – результат относительно средний, а если мерить в попугаях – любые ноги становятся значительно длиннее. И уж точно то, что цель оправдывает средства, – это очень, очень относительно.
Возьмем хоть меня. Какова моя цель? Родить ребенка, да? Верно, причем не просто родить, а родить его от зеленоглазого клиента банка, что само по себе относительно нехорошо. Мы не должны вступать в интимные отношения с нашими клиентами, так ведь? Это если ориентироваться относительно деловой этики. Но все относительно, и этика – тоже весьма относительное понятие. Что мне та этика, если во всем районе я не знаю никого, кто бы более всего подходил на роль будущего папаши. С другой стороны, если уж у меня такая цель, то средства, которые я для этого избрала, были более чем относительными. Я решила совершенно случайно столкнуться с Владимиром Тишманом на улице во время его утренней пробежки или прокатки на велосипеде. По теории относительности, если все время бегать и кататься по улице, где он живет, рано или поздно на него обязательно наткнешься. Так говорит наука, а наука – штука полезная, не зря за нее людям Нобелевскую премию дают.
В целях способствования теории относительности я пошла в магазин и там спустила весь свой честно заработанный золотой запас в сумме тридцати тысяч рублей на разнообразные спортивные примочки. И надо сказать, что относительно спорта мой золотой запас оказался крошечным. В конечном счете, после долгих мучений я осталась с:
– велосипед якобы горный – 1 шт.;
– облегающие штаны из черного полиэстера, вполне, кстати, сексуальные, хоть и дорогие, сволочи – 1 шт.;
– розовая и фиолетовая майки с большим (очень большим) вырезом на груди – 2 шт. Как их носить – я не представляла, при беге казалось, что грудь вот-вот выскочит и убежит вперед. Но в моем случае это был бы даже и плюс;
– весьма брутальные перчатки без пальцев для езды на велосипеде – 1 шт.;
– очки в половину лица, черные, от ветра и солнца, делающие мое лицо узким и стильным – 1 шт., но я решила, что буду в них постоянно, так они мне шли. И прикрывали мои самые заурядные карие глаза;
– кроссовки для бега – 2 пары, потому что если брать две пары, на них делается скидка. Скидка – это хорошо;
– много чего по мелочи. Такие миленькие штучки на руки и ноги, трикотажные, как у фитнес-тренеров, не помню, как они называются. Обод для волос, он шел в комплекте. Бутылочка для воды с черным соском – чтобы пить на ходу;
– шагомер – самая фантастическая штука, которую я когда-либо держала в руках. Такая хрень, которую прицепляешь к талии (у кого она есть, конечно, а у кого нет – к ремню), и она меряет каждый твой шаг. Такая пристяжная совесть, на упаковке которой написано, что любой уважающий себя гуманоид обязан ежедневно проходить не меньше десяти тысяч шагов. Если не хочет подохнуть от инфаркта. Я не хотела и очень воодушевилась своим приобретением.
Таков был список оборудования, с помощью которого я собралась покорять вершину… м-м-м, мужского внимания. Сомнительный список, но ничего другого не пришло в мою голову садовую. Все-таки, я же не Эйнштейн. Хотя идея привести себя в относительно приличное состояние – я имею в виду физическую форму – показалась мне достаточно полезной. Я же собираюсь родить ребенка! В мои двадцать почти семь – это серьезное дело. И уж если я решилась – что бы мне хотя почему бы не попробовать проходить эти самые чертовы десять тысяч шагов. Разве это много? Разве это не по силам мыслящему человеку?
Однако, как выяснилось путем несложных подсчетов, в день я преодолеваю расстояние, не превышающее двух с половиной тысяч шагов. Шагомер убедительно сказал мне это, будь он неладен. В первый день, увидев эту цифру, я подумала, что он просто ошибся. На следующий день я внимательно следила, чтобы подлое устройство обязательно засчитывало все мои шаги, включая поход на обед или в туалет. Прибор подсчитал, но результат снова меня не устроил, к вечеру натикало две тысячи восемьсот. Тогда я сознательно стала нарезать круги по офису, мотаясь то туда, то сюда и злясь, что на работе такие маленькие пространства.
– Ты что, свихнулась? – предположила Леночка, перед глазами которой я, собственно, мельтешила.
– Это ты ничего не понимаешь! – возмутилась я. – Я просто не хочу умереть от инфаркта!
– Да? – скривилась она. – А я не хочу умереть от вывиха шеи. Я уже устала за тобой следить.
– Господи, какая же ты серость, – покачала я головой, после чего показала ей шагомер и пояснила, как и зачем должен поступать современный гуманоид.
– Я тоже хочу, – обиделась она. – Какая штучечка. Мне тоже надо такую купить!
– Да? – скептически вмешалась Танечка. – И тогда у нас две придурочные сотрудницы будут бегать из угла в угол. Кончайте эти тараканьи бега. Ведите здоровый образ жизни в свободное от работы время!
– Это антиконституционно! – заявил из своего угла Димон, поразив всех нас своим словарным запасом.
– Значит, ты хочешь вести здоровый образ жизни? – переспросила Леночка, нахмурившись. – Зачем?
– Чтобы… чтобы просто быть в форме, – пыталась оправдываться я. Но Леночка не поверила.
– Покурим? – неожиданно предложила она, смутив меня до невозможности. Об этом я не подумала. Курить – ребенку вредить. Курящая мать – горе в семье! Или это про пьющую мать?
– Покурим, – обреченно согласилась я, понимая, что если пройти десять тысяч шагов еще как-то сумею, наверное, то бросить вот так курить за здорово живешь – не смогу. Да и десять тысяч – это оказалось около трех часов прогулки. В общем, гениальный план по захвату крейсера «Тишман» давал течь, так как в нем не была учтена моя редкостная неспортивность. Я, конечно, могу поутру нацепить трико, я даже могу вытащить с пятого этажа этот дурацкий горный велосипед, пыхтя и отдуваясь от нагрузки. Но чтобы вот так проехать на нем до самой улицы Расплетина? Примерно уже к концу собственного бульвара я начинала задыхаться и, пардон, испытывать жуткое неудобство от узкого и жесткого велосипедного сиденья. Дурь какая-то, а не спорт! Лицо у меня краснело, грудь разрывалась от боли и кашля, я начинала задыхаться, останавливаться на каждом повороте, у каждого дерева и отдыхать.