хотел знать.
Отпустить ее, пусть идет?
Когда Лиз с полковником скрылись за дверью, Люк зарычал сквозь зубы. Схватил подушку с кровати, швырнул. Потом еще кружку, стоящую рядом на тумбочке. Вдребезги.
И что ему оставалось делать теперь?
Идти он не мог.
Что? Ползти на четвереньках?
От этого ярость поднималась внутри волной.
С другой стороны, полковника Люк понимал, понимал причины, по которым тот злится. Все основания были, Люк себя как дурак повел. Неправильно с точки зрения его работы, но вот как человек… Вернуть все, и Люк поступил бы так же.
Спокойно.
На самом деле, кабинет Виткевича всего лишь этажом выше, тут не так уж далеко. Не в другое здание бежать. Не через полгорода. Но от одной мысли…
Зачем это ему? С другой стороны… Что он может сделать? Или помешать? Не съедят же ее там. Уж хуже того, что с ней было – уже не будет.
И все же, он должен знать. Ему нужно.
А раз так…
Люк заскрипел зубами. Раз так, он как-нибудь доберется на следующий этаж.
* * *
Когда открылась дверь, Лиз не сразу поняла, что происходит.
Вначале ей показалось – за дверью никого. И только потом поняла, что Люк… Он же ведь Люк? Стоит на коленях в коридоре. И даже не на коленях. На четвереньки встает и заползает в кабинет.
– Доброго дня, мастер Виткевич! – как ни в чем ни бывало говорит он. – Я решил заглянуть тоже.
Маг хмыкнул, снисходительно, но понимающе.
– Да проходите.
И Люк плюхнулся на пол у двери, прислонившись к стене спиной. Красный весь, капельки пота на висках. И отчаянно-самодовольная улыбка.
Люк Эванс.
Он что, приполз сюда так? На четвереньках? Через все здание, по лестнице со второго на третий этаж?
Зачем?
Она ведь не безразлична ему, это Лиз видела отлично. Способности у нее, конечно, не слишком большие, но это даже она видит. И никакие задания тут ни причем.
Только что между ними было?
Воспоминания висели рваными клочьями. Что-то Лиз помнила, что-то ей успели объяснить. Майор службы безопасности. Она смутно помнила, как он вез ее на машине, как кормил сэндвичами. Только волосы были темнее и не было бороды. Или она неправильно помнит? Но в остальном – это его настоящее лицо. А еще, кажется, он занимается охраной принцессы, только с принцессой выглядит лет на двадцать старше. Или это не он?
Она все вспомнит. Разберется в своих воспоминаниях.
Он ведь уже предлагал ей помощь, но она отказалась. Не захотела помощи короны.
И то, старое, страшное, до сих пор проступало где-то на краю сознания. Огонь. Ее дом в огне. Ее родители погибли, и… Это все по приказу короля? Принц Штефан поднимает руки, огонь срывается с пальцев… Что произошло?
Сейчас Лиз уже ни в чем не была уверена.
Сможет ли быть уверена потом?
Вот этот самый мастер-менталист сказал, что снять блок с недавних воспоминаний – совсем не сложно, и это он сделает прямо сейчас. С остальным будет сложнее, на это уйдет не один день. Да, были и другие воспоминания, и другие блоки. Старые, детские, которые так просто не открыть, на которых стоит защита, и если просто взять и попытаться защиту сломать, то это может убить. Что-то серьезное там, в этих воспоминаниях, было. Причем укрыто слоями, и чтобы добраться до нижних – надо вскрыть все.
Скрыто столько, что Лиз даже не могла понять, кто она на самом деле. Какой была ее жизнь. Что правда, а что ложь?
Но последние воспоминания – почти прорываются сами, как-то рвано… Она не хотела помощи, но сейчас даже рада.
И тут как раз вошел Люк.
– Хотите посмотреть, мастер Эванс? – спросил Виткевич. – Что ж, посмотрите, только не мешайте. А знаете, у леди Елизаветы очень высокий ментальный потенциал. Даже притом, что не развивался как надо, наоборот, блокировался. Но если открыть – она будет в разы сильнее вас. Впрочем, у вас потенциал весьма средненький, как в ментальной, так и в боевой магии. Не знаю, чем вы берете… Упрямством, вероятно, – он усмехнулся.
Да, упрямства тут было не занимать. Это даже Лиз понимала.
Полковник Ковальчик сидел на краешке стола, сложив на груди руки, наблюдая.
– Везло ему до сих пор, – хмуро бросил он. – Но все рано или поздно заканчивается.
Люк только ухмыльнулся.
– Сейчас верхний блок с последних воспоминаний сниму, – сказал Виткевич. – Верхний простой, без защиты. В голову, конечно, ударит, болеть будет. И шум в ушах. Но ничего страшного, это стандартная отдача. Через пару часов успокоится. Вы готовы, баронесса?
Баронесса? Она действительно баронесса? Только что она мыла посуду в баре, руки до сих пор сухие и красные, немного горят. Как это возможно?
– Готова, – сказала она.
– Закройте глаза.
А Люк сидел у стены и наблюдал внимательно, но было видно, что не этот блок и не эти воспоминания его интересуют. Там что-то еще.
Она сидела на табуретке, сложив на коленях руки, выпрямившись.
Виткевич подошел, положил руки на виски.
Ощущения были немного болезненные, но в целом на удивление привычные. Словно пальцы сжимают голову… словно она проваливается и летит… куда-то в бездну. Бесконечно. Кружится голова, и сама она кружится, перед ней все меняется в странном танце… люди, места… А потом словно ее со всей силы дергают за волосы. Резко. И тут же звон в ушах.
– Ой…
Она, кажется, вскрикнула.
– Все хорошо, баронесса, – спокойно говорит Виткевич. – Сейчас вы все вспомните. Расслабьтесь. Немного посидите с закрытыми глазами. Как начнет возвращаться, расскажите о себе. Кто вы и чем занимаетесь?
Это было так странно. Словно р-раз и открылась дверь.
Головокружение.
И многое вдруг встает на свои места. И становится страшно – как это могло произойти? Все события последних дней… Как это? Почему с ней обошлись так?
Потому что она предупредила Мартина, и Вацлав был недоволен.
Мартин…
– Что ж, мастер Эванс, – в голосе мага-менталиста Виткевича отчетливо слышна усмешка. – Теперь я лучше понимаю ваше рвение. Да-а… понимаю.
Он все видел. Это ужасно, на самом деле, стыдно… и хочется прикрыться, словно она голая. Слишком личное. Но Лиз знает,