— Оно стоит любых денег, — сказал Адам. — Камень такого же цвета, как твои глаза.
— Спасибо… — поблагодарила Хейвен, лихорадочно думая, как бы ей сменить тему. — А с каких пор в Общество начали принимать детей? — поморщившись, спросила она.
— Примерно десять лет назад, — ответил Адам. — И это вполне логично, не так ли? В детстве люди способны вспоминать свои прежние реинкарнации. А с возрастом они все забывают. Поэтому надо записывать их истории как можно раньше.
— А сколько лет тем малышам, которых вы принимаете в Общество? — продолжала Хейвен.
— Им всем девять.
— Почему?
Адам чуть смущенно улыбнулся.
— Думаю, число имеет чисто сентиментальное значение. Тебе исполнилось девять, когда я разыскал тебя в нынешней жизни. На самом деле ты меня вдохновила.
— Как лестно, — буркнула Хейвен. — И вы открыли нечто вроде академии для своих маленьких новобранцев?
— Естественно. Им нужно особенное обучение, — объяснил Адам. — В обычной школе им скучно. Нельзя требовать от ребенка, который в прошлом воплощении конструировал космические шаттлы, слушать занудного учителя. К чему ему уроки про деление в столбик или орфографические правила? Но почему ты спрашиваешь?
— Да просто пытаюсь поддержать разговор, — пробормотала Хейвен.
— А, понятно.
Беседа застопорилась. Хейвен притворилась, что очарована парком, хотя деревья стояли голые, а трава пожухла. Кое-где еще лежал снег. На Хейвен вдруг повеяло не то болотными кочками, не то могильной землей.
Когда за забором показался особняк из красного кирпича, от страха у нее подогнулись колени. И не скажешь, что ее спутник — обаятельный, красивый юноша, повинен в чудовищных преступлениях! Но дом из красного кирпича служит тому неопровержимым доказательством. Порой Хейвен не могла заснуть по ночам, а перед ее внутренним взором разворачивались ужасные картины. Верхний этаж представлял из себя своеобразный музей. Там были собраны предметы из многих жизней Хейвен. Адам копил их веками. В комнатах хранились платья, украшения, потрескавшиеся от старости снимки. А в деревянном шкафу Адам держал шесть мумифицированных тел. Все они принадлежали женщинам, которыми некогда являлась Хейвен. Девушка знала: если она будет неосторожна, ее ожидает подобная участь.
— Хейвен?
Услышав голос Адама, она вздрогнула. Что, если он прочел ее мысли?
— Прости, — отозвалась она и поразилась тому, как легко ее губы тронула фальшивая улыбка. — Стараюсь найти ту птицу, про которую говорил тот мальчуган. А что случилось?
— Ничего важного, — ответил Адам. Он оглянулся на нее и застыл на дорожке.
Хейвен пришлось сделать несколько шагов, прежде чем она с ним поравнялась.
Когда она приблизилась к Адаму, он не шевелился, деловито скрестив руки на груди. Вечерело, и его бледная кожа приобрела голубоватый оттенок, а губы стали багрово-красными. Контраст был настолько велик, что Хейвен вспомнила о старинных фотографиях, подкрашенных ретушерами.
— Я был бы счастлив, если бы ты пришла сюда ради меня, Хейвен. Но это не так. В чем же дело?
Страхи Хейвен быстро рассеялись.
— Бью до сих пор не нашли. Полиция мало чем помогает. И я подумала о твоем предложении.
— Похоже, ты весьма встревожена, — заявил он, — если решила обратиться ко мне. Я сразу же сделаю пару звонков в своем офисе.
— Спасибо. Но есть еще кое-что.
— Проси, чего хочешь, — произнес он без раздумий.
Хейвен понимала: все было во власти Адама, и это изумляло даже ее.
— У меня финансовые сложности. Ты же в курсе, что я унаследовала состояние Йейна Морроу?
При упоминании имени Йейна Адам нервно моргнул.
— Да.
— Но я лишилась всех денег. Его мать утверждает, что я подделала завещание. Мои счета заморожены.
— И улажу твои финансовые проблемы, — заверил ее Адам. — Я знаком с Вирджинией Морроу.
— Правда? — выпалила Хейвен, стараясь, чтобы ее вопрос не прозвучал обвинительно.
Но истинный смысл не укрылся от Адама.
— Я был знаком с Вирджинией, — поправился он. — В начале девяностых она какое-то время состояла в Обществе. Я ее много лет не видел. Но подозреваю, что она не изменилась. Если она шантажирует тебя, я это прекращу.
Предложение было искушающим. Вирджиния заслуживала наказания.
— Не стоит, — тихо сказала Хейвен. — Если честно, мне нужно где-то жить, пока я разыскиваю Бью.
— Ты хочешь, чтобы я подыскал тебе квартиру? — спокойно уточнил Адам, но его темные глаза сверкнули. — Уникальная ситуация…
У Хейвен чаще забилось сердце, но свою роль она играла идеально. Она даже почувствовала, как слезы щиплют глаза.
— Я совсем одна, средств нет, и мой лучший друг пропал.
— Значит, ты используешь меня, — подытожил Адам.
— Нет!
— Но я не против. Всегда приходится с чего-то начинать, верно? Я хочу позаботиться о тебе, Хейвен. В прошлом я многое испортил, но теперь я помогу тебе всем, чем сумею.
Она испытала громадное облегчение.
— Я зарезервирую для тебя номер в отеле «Грамерси-Гарденз», — произнес Адам и опять зашагал по гравиевой дорожке. Казалось, он немного расслабился, отбросил подозрения. — Ты можешь поселиться там, когда тебе будет угодно. И я открою для тебя банковский счет.
— Не надо, — покачала головой Хейвен. — И роскошный номер мне ни к чему. Мне бы только иметь место, где поспать. Я без всего на свете могу обойтись, за исключением кровати.
— Похоже, то, что для тебя — предмет первой необходимости, для меня — непозволительная роскошь, — протянул Адам. — Сон — это единственное, чего я себе не могу позволить.
Хейвен не забыла о том, как в последний раз побывала в доме Адама — старинном здании на Уотер-стрит. Она помнила стену, завешанную картинами Марты Вега с изображениями жутких катастроф. Она знала, что никогда не забудет страшное подземелье под фундаментом. Но кровати она там не видела, совершенно точно.
— Ты совсем не спишь? — осведомилась она.
— Я постоянно занят, — ответил Адам.
— Но ты… ешь?
Он искоса взглянул на Хейвен. В первый момент она перепугалась, что перегнула палку, но Адама ее вопрос, похоже, позабавил.
— Я могу есть, но я редко испытываю голод. Хейвен, ты хочешь понять, человек ли я?
— Мне просто любопытно. Но ты не возражаешь?
— Суть в том, что я не знаю, кто я такой. Я почти ничего не чувствую. Как правило, у меня нет ни порывов, ни желаний. Но все меняется, когда я с тобой. Когда ты рядом, я оживаю. И не важно, что в основном они приносят мне страдания.
— Я причиняю тебе страдания? — прошептала она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});