Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Питер надел костюм. Решил, что лучше выглядеть посолиднее. Номер покинул вместе с Линдой. Но вскоре они расстались – Линда вышла на этаже, где им выделили комнату для работы, а Питер поехал ниже.
Поймав такси, он устроился на переднем сиденье, чтобы лучше видеть окрестности, которые будет проезжать, назвал адрес.
– Господин знает, что это зона высокого риска, где живут асоциальные элементы? – гнусавым синтезированным голосом спросил компьютер-водитель.
– Господин знает.
Дверь закрылась, такси тронулось.
Поначалу по обе стороны широкой улицы открывался привычный за пределами исторического центра городской пейзаж: громадные, уходящие к небу жилые комплексы, а между ними – самое достойное из того, что было построено прежде, и обилие зелени. Потом начался район исключительно старых зданий, какие строили полвека назад и раньше. Возникло ощущение, что он вернулся в прошлое.
И тут он увидел впереди группу людей, стоявших у опущенного шлагбаума. Пятеро молодых парней, одетых в гражданскую одежду, но с привычными для Питера автоматами на плече. Едва машина остановилась, один из них подошел к ней, открыл дверь, окинул придирчивым взором кабину, внимательно посмотрел на Питера.
– Куда едете?
– К дочери.
– По какому адресу?
– На Подольскую улицу.
Еще раз оглядев кабину, парень повернулся к своим напарникам, приказал:
– Пропустите.
Шлагбаум поднялся, такси поехало дальше, углубляясь в заставленное невысокими домами пространство. Питер с интересом смотрел на людей, идущих по тротуарам. Обычные мужчины и женщины, нормально одетые, занятые своими делами. На тротуарах, как и на проезжей части, было чисто. Светящиеся вывески на первых этажах зданий и на отдельных одноэтажных постройках подтверждали, что магазины есть и они работают. Быт явно был налажен. Хотя он больше походил на прежнюю жизнь. И машины, едущие навстречу и в попутном направлении, тоже попали сюда из прошлого – ими управляли водители.
Проехав еще некоторое время по главной улице, такси повернуло направо, миновало несколько перекрестков и наконец затормозило среди вполне приличных зданий, построенных из желтого кирпича. Дверь открылась.
– Вас ожидать? – осведомился компьютер-водитель.
– Нет.
Питер вышел на улицу. Пока он высматривал нужный дом, автомобиль уехал. Питер направился к тому зданию, которое было ближе. И тут увидел тройку мужчин, идущую быстрым шагом наперерез ему. Неприятное ощущение возникло у него.
Это были молодые парни с решительными лицами, хмурыми, но не развязными, не наглыми.
– Кто ты и что тебе здесь надо? – напористо прозвучало, как только Питер и тройка сошлись.
– Я ищу свою дочь. – Он старался говорить как можно спокойнее, увереннее. Важно показать, что у него нет повода для волнений.
– А что с ней случилось? Она сбежала?
– Нет. Она живет в этом доме.
Они смотрели на него с явным подозрением. Говорил один из них, самый бойкий.
– А ты из этих, чипованных?
– Да, у меня есть чип.
– Примерный гражданин?
– Думаю, это определяется не чипом.
– Чем же тогда?
Питер подумал, что дискуссия на столь важную тему по меньшей мере неуместна сейчас – он сюда явился вовсе не для этого.
– Ребята, я приехал к дочери. Что вы от меня хотите?
– Мы из отряда самообороны. Охраняем здесь порядок.
– Чем я могу его нарушить?
Этот вопрос потребовал от лидера тройки некоторых размышлений.
– А может, она не хочет видеть тебя. А ты ее преследуешь.
Питер хмыкнул и невесело покачал головой из стороны в сторону.
– Пятьдесят лет назад меня чуть не убили. Ей тогда было семь. Все эти годы я находился в коме. Лишь недавно пришел в себя… Она не знает, что я жив. Я хочу видеть ее.
Рассказ подействовал.
– Как ее зовут?
– Виктория. Нынешнюю фамилию не знаю. А раньше у нее была моя – Морева. Она живет в этом доме, в двадцать первой квартире.
– Мы ее знаем. Она – секретарь Совета самоуправления. У нас ее зовут Вика-Англичанка. Или просто Англичанка. – Некоторое смущение было в его взгляде.
– Вы выглядите как примерный гражданин. Оттуда. Здесь такие редко появляются. Вот мы и подошли.
А другой парень добавил, пытаясь сгладить ситуацию:
– Мы не какие-нибудь бандиты. Мы здесь поддерживаем порядок.
Питер слегка кивнул в ответ.
Автоматический открыватель на двери отсутствовал. В подъезде было чисто, но лифт не работал. Питер нашел лестницу, поднялся по ней на третий этаж. У него колотилось сердце. Вовсе не от физических усилий. Вот нужная ему дверь. Он не сразу нажал на допотопный звонок. Зачем-то немного выждал.
У нее было немолодое, но и не старое лицо, похожее на лицо Марии, и не похожее. Женщина смотрела на него с легким удивлением.
– Вам кого?
– Здравствуй, Виктория, – с трудом выговорил он.
Взгляд стал еще более удивленным.
– Простите, вы кто?
– Я – твой отец.
Он видел, что она в это не могла поверить. Взгляд стал жестким.
– Мой отец умер много лет назад.
Она собралась закрыть дверь, и потому он быстро проговорил:
– Я не умер, я был в коме. Недавно меня вывели из нее. Вернули к жизни. Об этом сообщали… по мультивизору. В новостях. Там. – Он показал куда-то в сторону. – Я надеялся, что ты увидишь. И найдешь меня. А потом понял, что мне самому надо искать тебя. И я нашел.
Она смотрела на него задумчивым взглядом, как бы решая, верить или нет? Потом кинулась к нему, обняла.
– Папа, – неуверенно шептали ее губы. – Папа.
Так они стояли, пока дочь не отпустила его.
– Идем. – Она улыбалась, но слезы наполняли ее глаза.
Он вошел в жилище, в котором обитала его дочь. Убранство квартиры было старомодным, похожим на то, что Питер видел в начале века, да и сама квартира была недостаточно просторной. В гостиной, куда они вошли, стоял на тумбе старый плазменный телевизор, но он оказался выключенным.
Виктория усадила Питера на диван, села рядом, неотступно глядя на него.
– Кто бы мог поверить… Расскажи мне про себя, – нетерпеливо попросила она. – Я хочу знать все.
Питер начал с того, что произошло в Риге полвека назад, потом перешел к своему воскрешению и последующим событиям: поведал о том, как он возвращался к жизни, потом о получении квартиры в Париже и должности в ВБР, о поездке в Ригу и всем, что произошло там, о вчерашнем приезде в Москву.
Рассказывая, он никак не мог свыкнуться с мыслью, что перед ним его дочь – слишком трудно было поверить в превращение девочки, которую он помнил, в зрелую женщину, сидевшую рядом с ним. «А глаза у нее – Марии, – успевал подумать Питер, не прерывая своего повествования. – И нос. Аккуратный такой. Славный носик».
Разумеется, он не стал упоминать о своих особых отношениях с Линдой и о просьбе Фацио разыскать следы Андрея Володина, однако не скрыл, что адрес Виктории ему предоставил Калныньш, его бывший коллега. Услышав об этом, Виктория состроила пренебрежительную ухмылку:
– Мы знаем, что ВБР следит за нами.
– ВБР обязана обеспечивать правопорядок, – заметил Питер.
– Да. Но разве можно считать асоциальным элементом каждого, кто не захотел вживлять себе чип? Разве можно превращать нас в людей второго сорта, к которым нет доверия?
– Нельзя, – с легкостью согласился Питер. Он вовсе не готов был осуждать такое отношение к противникам чипов, ему хотелось поскорее узнать, как сложилась жизнь дочери. – Рассказывай, как ты жила эти пятьдесят лет.
– По-разному, – уклончиво проговорила она.
– Давай-давай, в подробностях. Для меня все важно.
Она помолчала, ее лицо стало сосредоточенным.
– После того, как тебя… чуть не убили, мы с мамой вернулись в Лондон не сразу. Сначала она ездила к тебе в больницу. Год, наверное. Порой меня брала. А потом у нее начались проблемы со здоровьем. Жили у бабушки. Я пошла в школу, когда закончила, поступила в Оксфордский университет, в колледж Церкви Христа.
– Подожди, – прервал ее Питер. – Мне говорили, что ты училась в Сорбонне.
Изобразив недоумение, она покачала головой из стороны в сторону.
– Не было такого. Я училась в Оксфорде, в Крайст-Чёрч колледже… Специализировалась по русскому, английскому и французскому языкам. Мечтала стать известным литературным переводчиком. Там, в колледже, я встретила Томаса, моего первого мужа. Он учился на менеджера, был рослым, красивым, увлекался греблей. Мы поженились на последнем курсе. После окончания университета поехали в Манчестер, где Томасу предложили работу. А я не была привязана к месту. Брала задания в издательствах и могла переводить, где хотела. Меня поджимали только сроки. По выходным ездили с Томасом по острову или приезжали в Лондон. Мы были довольны. Так продолжалось два года. Потом совсем разболелась мама. У нее обнаружили рак. Я вынуждена была перебраться в Лондон. Теперь мы с Томасом виделись только на выходные, и то не каждую неделю. Маме было все хуже. Бабушка не справлялась одна. Я не зарабатывала тогда столько, чтобы нанять сиделку. А пенсия от Интерпола уходила на лечение. Маме сделали две операции. Но остановить болезнь не удалось. Вскоре она умерла. После похорон я вернулась в Манчестер. Но оказалось, что мой муж за год раздельной жизни успел найти себе другую любовь. А я так была измотана болезнью мамы, что даже не восприняла это как трагедию. Мы развелись, и я вернулась в Лондон.
- Своя вселенная - Игорь Харичев - Альтернативная история
- Время и снова время - Бен Элтон - Альтернативная история
- Дети Империи - Олег Измеров - Альтернативная история
- Эмигранты - Андрей Величко - Альтернативная история
- Эмигранты - Андрей Феликсович Величко - Альтернативная история / Попаданцы