общей давке...
— Ну, братцы, вот сейчас будет потеха, — закатывая рукава, вперёд вышел Бриарей.
С лысой приплюснутой головой, короткими кряжистыми ногами и бочкообразным туловищем он походил на цистерну, к которой по недосмотру приделали клешни от автопогрузчика.
Братья соответствовали.
Горгониды повели глазами, и первый ряд нападающих застыл в причудливых позах. Хоть на выставку экстремального искусства посылай!
Второй ряд, третий, четвёртый...
Но Похитителей было слишком много. Они лезли из трещин в лаве, как муравьи из ошпаренного кипятком муравейника, и вскоре братья просто захлебнулись под наплывом врагов.
Заваленные по самую макушку окаменевшими Похитителями, они походили на три каменные скалы. И где-то в глубине каждой продолжали звучать молодецкие уханья и грозные выкрики.
Вперёд вышла леди Шаробум.
Раскрутив свой шар, она пустила его в глубь вражеских рядов. Помните бессмертное: "В одну сторону махнёт — улица. В другую — переулочек".
Вот это про неё...
Нет, я честно пытался помочь. Как-то разрулить, договориться... Но во-первых, меня уже никто не слушал.
А во-вторых, МЗЧ окружили меня плотным кольцом и не давали пикнуть. Они держались за ручки, как дети, которые водят хоровод вокруг ёлки, и только моргали своими металлическими фасеточными глазками.
Постепенно они теснили меня к берегу Оранжевого моря.
Так что к Шаробум присоединились Кассандра и Зебрина — всё ещё в человеческом обличье...
Я было подумал крикнуть, чтобы она превращалась — никаким Похитителям мало не покажется; но вовремя допетрил, что отказ от метаморфозы для неё — очень взрослый и даже мудрый поступок.
Если верить Кассандре, в горячке боя драконица не сможет отличить своих от чужих.
Так что, в конечном итоге, я благодарен ей за то, что она осталась собой.
А как же Пила? — спросите вы. — Ты что, Макс, совсем забыл о начитанном гориллоподобном рогатом Охотнике?
А вот и нет.
Не забыл...
Пила был хорош. Взяв в каждую руку под кривому ятагану, он бросился в самую гущу Похитителей — от тех только ленточки полетели. Замурзанные и ветхие.
Все были при деле: девочки сражались, как Валькирии, Пила косил Похитителей, как газон, Горгониды кого-то каменили, покрываясь всё большим количеством причудливых наростов...
Один я стоял, как тополь на Плющихе.
В окружении МЗЧ, я не мог дёрнуть ни ручкой, ни ножкой — и всё время двигался к летающей тарелке... Металлической такой, с заклёпками.
А там уже и трап гостеприимно развернулся...
— Эй, ребята, мы так не договаривались, — попытался я наладить контакт с пришельцами. — Как-то нечестно получается: друзья бьются не жалея сил, а я в кусты? Точнее, в тарелку?.. Да лучше бы вы заплатили этим уродам, честное слово. Сколько там они просят?.. Не бойтесь, я потом отдам. У меня клуб, казино... — внезапно я ощутил острый укол тоски по спокойным будням моего тихого сумасшедшего дома под названием "Чистилище"... — Ну так что, договорились? Перечислите им, сколько надо, я выпишу чек.
Меня никто не слышал.
Или не хотел слышать.
А трап был всё ближе...
— Ребята, подумайте: ну какой из меня Повелитель?.. Я же не умею. И вообще это не я... Вы ошиблись, Кассандра была права. Просто перепутали.
Меня принялись настойчиво запихивать на лесенку.
Я упёрся.
— Эй, Постойте! ОСТАНОВИТЕСЬ!
МЗЧ опустили лапки и замерли. О, давно бы так! И как я сразу не догадался?..
Осторожно пробравшись сквозь щуплые тела, я со всех ног бросился к своим на выручку.
Прибежал...
О поле, поле, кто тебя, усеял мёртвыми телами?..
Ну, не мёртвыми. Кто-то всё-таки шевелился. Больше всего было похоже на обширную помойку, усыпанную колыхаемым ветром тряпьём.
Где-то вдалеке угадывались фигуры Зебрины и Кассандры, слышался свист шара леди Шаробум, боевой клич Пилы...
— Эй, ребята! Вот он, наш пленник! Хватайте его! — голос точно принадлежал Злокуздрию. Зуб даю.
И я побежал. Спотыкаясь, падая, поднимаясь вновь, я нёсся во весь дух куда глаза глядят, а по пятам, нестройною ордою, скакали Похитители.
Надо же было так вляпаться, — пыхтел я на бегу. — Вот вам и везение: из огня да в полымя...
И тут со стороны моря послышался нарастающий свист. Ну знаете, как в кино, когда в окно залетает горящий фугас...
— ДРАКОН! — заорали со всех сторон. — На нас летит дракон!..
Я остановился. Неужели душа поэта всё-таки не выдержала? Неужели Зебрина всё-таки превратилась?.. Молодец, девчонка. Как раз во время.
Я уже приготовился приветственно махать руками, как вдруг...
Дракон не был золотым. Он был чёрным. От клыков на носу до зубов на кончике хвоста...
Руперт!
Долго же до него доходило.
Я думал, он гораздо раньше допетрит, что мы его нахлобучили...
Дракон, расправив крылья, летел над островом на бреющем, издавая крыльями свист раненого бомбардировщика.
Похитители мгновенно разбежались — забились в щели, как тараканы.
Кассандра и все остальные, оставшись без работы, потянулись ко мне. Зебрина выглядела разочарованной. Ну конечно: в замке Влахерна таких развлечений не бывает.
Каменные горы, в которые превратились братья Горгониды, пошли трещинами. С них посыпалась каменная крошка...
В этот момент дракон приземлился.
— Руперт! Как быстро мы встре...
— Ты арестован, Безумный Макс! — с ходу, не обращая внимания на наготу, заорал чернокудрый дракон. — За незаконный ввоз в измерение военной техники и огнестрельного оружия! Тебе грозит пожизненное, господин Безумный. И уж я постараюсь, чтобы ты страдал КАЖДЫЙ миг своего заключения. Я сам выберу тебе камеру. Спать ты будешь на едких слизнях, которые медленно, день за днём, будут растворять твою кожу. И есть ты будешь тех же слизней — и тогда они будут медленно, день за днём, растворять тебя изнутри...
М-да, фантазия у этого крокодила-переростка, как у младенца.
— Эм... Руперт, просвети меня пожалуйста, — дождавшись, когда он начнёт набирать воздух для нового вороха угроз, попросил я. — О каком таком оружии ты говоришь?
— РПГ! — торжествующе возвести дракон. — Я навёл справки и выяснил, что это такое. А потом обратился в Гильдию Законников. Они заверили меня, что никакого разрешения на ввоз оружия у тебя нет! Ты — такой же паршивый контрабандист, как и твой дружок Дикий Бизон. Наконец-то я до вас добрался! Наконец-то я конфискую это белое недоразумение и разберу его на запчасти. А потом сожгу. Расплавлю. А остатки сброшу в Травяное море, в назидание