Я фыркнула: — Будто он знает, как ведутся дела в графстве. Он сам бросил хозяйство и уехал развлекаться. И нет у него никакого дела, кроме кутежа и женщин. Он живет на ренту с суммы, которую когда-то выпросил у лорда Ансельма.
В ответ полился новый поток слез.
Не знаю, имею ли я право читать морали этой девочке. Но с другой стороны, кому как не мне, кто знает цену ошибкам?
Когда всхлипы чуть утихли, я произнесла: — Беда вовсе не в том, что ты больше не невинна. И не в том, что по наивности отдалась подлецу. — А в ч… чем? — В том, что ты поверила пустым словам человека, которого видела два раза. Ты ведь любому так поверишь, понимаешь? Тебя кто угодно может обмануть, достаточно ему обладать приятными манерами и модным сюртуком. Неужели ты не читала книги про коварных соблазнителей? — Читала. Но они мерзкие, их сразу видно! А Лиам… он воспитан, хорош собой… он такие красивые слова говорил, так танцевал… а в это время ждал вашего ответа! Ы-ы-ы… — Ты думаешь, нельзя быть одновремено мерзким, и при этом хорошо танцевать? И уверяю тебя, любой соблазнитель знает, какие слова сказать девушке. Иначе он был бы не соблазнителем, а только по щекам получителем.
Зои хихикнула сквозь слезы, но плечи ее снова упали: — Что мне теперь делать? Ох, матушка отправит меня в обитель! И накричит! — Скажи, это было больше месяца назад, у тебя с тех пор были женские дни?
Зои кивнула. Ну слава Звездам, хоть об этом мерзавец позаботился, или просто повезло. Я села рядом с ней, обняла за плечи и положила ладонь на ее вцепившуюся в обивку дивана руку. — Теперь я тебе дам, чем умыться, чтоб снять припухлость и красноту. Ты пойдешь и оденешься к приему. А завтра мы с тобой поговорим про твое будущее. Хорошо?
Глава 21. Познавательный вечер
В положенное время граф Ансельм сидел во главе стола, я — с другой стороны на против него.
Рядом со мной отвели место Дане. Слева от нее расположилась леди Лайла, за ней Зои. Напротив них — чета Алсайтов. Гости из столицы сидели дальше: барон и баронесса Мизельштат — суровый лорд за сорок и милая блондинка за тридцать, маркиз и маркиза Бурвинин — пара примерно возраста графа, и рядом с графом — бургомистр с супругой. Громогласный лорд Хардрок и леди Хардрок будто сошли с журнальной иллюстрации про добропорядочного отца города и его жену, примерную жену и мать, которая заботится о доме, муже и детях, являет собой крепкий тыл и воплощенное благочестие.
Обе графини по разу обратились ко мне с каким-то мелким вопросом, дружеским тоном давая понять своим соседям по столу, что я принята в их круг. Мужчины осмотрели меня как забавную статуэтку и потеряли интерес. Примерная супруга бургомистра расточала благожелательность ко всем вокруг, включая сидевшую как на иголках Дану и угрюмо разглядывающую закуски Зои. Блондинка рассматривала меня с волчьим дружелюбием. Я приготовилась к атаке с той стороны и не прогадала.
Когда отзвучали приличествующие случаю поздравления, баронесса окликнула меня: — Леди Байрок, прошу прощения, я, наверно, пропустила эти сведения, и надеюсь, вы извините мою забывчивость. Из какого вы рода?
Обе графини подобрались, как перед атакой, готовые прикрывать мои фланги. Но я пока не нуждалась в огневой поддержке: — Из магического, леди Мизельштат. До замужества у меня не было титула, его мне заменил третий класс зельеварения, полученный в Шалпии.
Поговаривали, что в Шалпии требования к классам намного выше, чем на Риконбрийском острове.
— О, вы маг? Когда мне сказали, что вы работали зельеваром, я думала, что вы делаете отвары из трав. — Разумеется, я варю отвары из трав, используя при этом магию. Магические зелья действуют быстрее и вернее обыкновенных. — И вы учились в академии? Вы… в академии? — она слегка округлила глаза, показывая этим ужас от самой мысли, и оглянулась на других дам, как бы призывая их в свидетели такому непотребству. — Разумеется, я окончила академию, — я изобразила улыбку, с которой смотрят на несмышленыша, сморозившего миленькую чушь. — Не ожидали же вы увидеть в замке Байрок сельскую ведьму, которая получила рукописную книгу от прабабушки и бормочет над котлом абракадабру.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Девушки хихикнули. Даже Зои развеселила эта перепалка. Графини улыбались, маркизы смотрели на нас со снисходительностью возраста к молодежи, а супруга бургомистра, казалось, не поменяла благожелательного выражения лица, но в глазах отразилось внимание.
— И вы так просто в этом признаетесь? — баронесса все еще пыталась привлечь внимание к ужасной репутации магичек. — Вы полагаете, стоит скрывать принадлежность к тем, кто делает нашу жизнь удобнее? — Леди, леди, не ссорьтесь, — жена бургомистра сочла за лучшее вмешаться. — Я уверена, что маги — достойные люди, и нам стоит надеяться, что наш источник не иссякнет так, как в Леоссе. А вы знаете, что мой супруг вчера подписал разрешения на использование магических огней в новой оперной постановке? Я надеюсь, это будет чудесное зрелище. "Нарвал и ундина" должны показать в Равноденствие. Приглашаю всех присутствующих в нашу ложу! — Благодарю вас, леди Хардрок, — кивнула я. — В прошлый раз нам достались не самые удачные места в партере. Мы с удовольствием примем ваше приглашение.
Со стороны баронессы послышался возглас изумления — несколько наигранный, как мне показалось: — Вы были в опере, леди Байрок? — Разумеется. Почему вас это удивляет? — О, вы, должно быть, сопровождали леди Дану.
Повисло неловкое молчание, которое блондинка сочла за успех и повернулась к Дане: — Возможно, юная леди Байрок примет мое приглашение на "Утомленные бурей" на следующей неделе? Байрокский Театр поставил ее вполне, вполне недурно на мой вкус, и я бы сходила на нее снова, — глянув в мою сторону баронесса выпустила новую стрелу. — Не уверена, леди Байрок, что вам будет интересно.
Дана глянула на меня в поисках поддержки. — Это своеобразная пьеса, — заметила я. — Но вы правы, мне вряд ли будет интересно смотреть ее второй раз. В прошлом году ее ставила Бристонская Драма. — Я, как настоящий ценитель театра, с удовольствием посмотрю еще раз этот великолепный спектакль о несчастной любви прекрасной женщины, — баронесса пафосно задрала брови и всем своим видом изобразила восторженное благоговение. — Странная интерпретация, — я отпила вина, дав баронессе возможность стушеваться. — У героини непростой характер. Она бьется с обстоятельствами за родных, попавших волей судьбы под ее опеку, и ее настойчивость в достижении цели вызывает уважение, но выбор средств несколько… противоречив. Поэтому ее история любви закончилась так, как и должна была закончиться. — Неужели вас не тронула последняя сцена, где герой умирает, раскаиваясь в том, как он был с ней несправедлив? — Умирает? — Я не сдержала смех. — Раскаивается? Помилуйте, но в оригинальном исполнении муж героини говорит, что устал от ее ребяческих попыток воспользоваться его любовью, и уходит. — Возможно, кто-то в Бристонской Драме испортил прекрасную пьесу? — баронесса сморщила носик. — "Утомленные бурей" в Бристонской Драме ставили в присутствии госпожи Найчел. — Наверняка госпожа Найчел не поняла замысла мужа. — Мужа? Позвольте, но при чем тут ее муж? Автор пьесы, госпожа Алексис Найчел — весьма реалистично смотрящая на жизнь дама с острым языком, она не могла бы написать столь сентиментальный конец. Я имела честь присутствовать на обсуждении пьесы на фуршете после премьеры. Нет-нет, финал именно таков: муж разлюбил ее и уходит.
Блондинка закусила губу и потянулась за бокалом. — Алексис? — леди Хардрок была удивлена. — Но на афишах написано Алекс Найчел. — Возможно, в Риконтии посчитали странным, что автор известных пьес женщина? Муж госпожи Найчел, господин Петер Найчел далек от искусств, он главный магженер Бристонских мостов. — Браво! — не выдержала леди Кара. — Леди Байрок, я рада, что у Даны будет прекрасный пример перед глазами. — За леди Мадлен Байрок! — ее муж поднял бокал, и все последовали ее примеру, лишь баронесса пыталась скрыть кислый вид.