– Пухнет? – спросил Карло.
– Кажется, да.
– Смотри, не вывались.
– Я же пристегнута. Только вот ручную камеру опять могу потерять.
– Камеру? Ах, камера, камера…Дай-ка ее сюда.
Карло привстал, насколько позволяли ремни, и изо всех сил швырнул прибор за спину.
– Помешался, да? – с любопытством спросила Фанни.
Карло напряженно следил за экраном радара. Ничего особого не произошло. Искорка, обозначавшая камеру, исчезла, вот и все.
– Карло, Карло! Я – Нолан. Уходи вверх, уходи, вверх! Как понял?
– Понял, понял. Ухожу.
Он потянул ручку.
«Гепард» несся навстречу. Лазерные пушки дестроера искрились холодными вспышками, из бортов выдвигались красноносые ракеты. Но выстрелить они не успели. «Гепард» прошел под днищем платформы, ичерез две-три поразительно долгие секунды вспыхнул ослепительный свет.
– Что, что это было?! – крикнула Фанни.
Карло навалился грудью на пульт. Под шлемом по его лицу что-то текло. То ли кровь, то ли слезы, сразу и не разберешь.
– Что там позади, Фанни?
– А ничего. Совершенно ничего. Дестроер исчез, а эта дрянь… Карлик, я боюсь!
* * *
БЛИЖНЯЯ КОСМИЧЕСКАЯ СВЯЗЬ. ЛАЙНЕР ЦИНХОНА – ТК «ЗВЕЗДНЫЙ ВИХРЬ»
Нахожусь низкой орбите Эстабриона. Дети приняты на борт. Приступаю поискам Виктора Нолана и Артура Ашкенази. Чем могу быть полезен еще?
ЗияАС-САБАХ 6. Мужчины
На борту «Звездного Вихря» пробило двенадцать по Гринвичу. В каюте Маши началось очередное совещание. Все стояли у большого стола, на котором Милдред разложила карту Кампанеллы с хронологией основных событий, установленных благодаря кропотливому анализу огромного числа мелких фактов.
Выяснилось, что еще до исчезновения крупных млекопитающих и рептилий на планете происходили малопонятные вещи. Первая имела место 5 декабря 2766 года. В этот день одно океанографическое судно обнаружило резкое обеднение морской воды водорослями и планктоном. У экипажа сложилось впечатление, что они плыли по следу сказочного кита, процедившего воду на протяжении десятков миль. Все это происходило примерно в том районе, где был сбит спутник «Вихря».
– А что там находится на дне морском? – спросил Мбойе.
– Группа подводных вулканов, – ответил Ван Вервен. – И не просто группа, а вулканическое кольцо. Любопытно, что оно располагается по отношению к Вулканному ожерелью суши на противоположной стороне планеты.
– Да, почти симметрично, – кивнула Милдред.
– Действительно, любопытное совпадение, – сказала Маша. – Продолжай.
– В начале января 2767 года океанологи вернулись в странное место. Как вы понимаете, они тоже были порядком заинтригованы, и их удивление еще более возросло. Конечно, течения сделали свое дело. За минувший месяц морская вода уже заселилась, но все еще содержала живых существ на тридцать процентов меньше средней нормы. С корабля спустили глубоководный аппарат. Батискаф позволил заметить еще одну странную вещь – почти полное отсутствие донных форм жизни. На склонах подводных гор не удалось отыскать ни морских звезд, ни губок, ни голотурий, ни живых коралловых построек. В образцах грунта, поднятого с разных глубин, чрезвычайно редко встречались черви и простейшие одноклеточные организмы. Добавим сюда то, что в протоколах пяти погружений батискафа мы нашли упоминания только о двух рыбах и одной медузе, замеченных на протяжении целых двадцати семи часов подводной работы. Невероятно, правда? Словно бы и не заселяли Кампанеллу. Картина почти мертвого моря…
Ван Вервен согласно покивал головой.
– И как же это все объяснили? – спросила Маша.
– В конечном счете – действием токсических соединений, образовавшихся при извержениях вулканов. Вулканы там действительно извергаются.
– Химический анализ воды проводился?
– Да. Ничего особенного не дал.
– И это не насторожило?
– Нет.
– Почему?
– Посчитали, что токсины были нестойкими. Якоб, это возможно?
– В принципе – да. Но в случае массового отравления морской фауны должны быть останки крупных животных на дне. А их не обнаружили. По крайней мере, в том рейсе, о котором идет речь.
– А это как расценили? – удивилась Маша.
– Решили, что мало искали, поэтому нужно вернуться в район поисков после пополнения запасов и отдыха в ближайшем порту.
– Вернулись?
– Неизвестно. На сей счет информация отсутствует. Пусть Милдред переходит к следующему эпизоду. Странностей и без того достаточно.
Милдред накрыла ладонью участок карты.
– Вот здесь, в северном полушарии, в конце февраля каждого года происходил сезонный перелет птиц. В феврале 2767 года было замечено, что несколько крупных стай пролетели над южным склоном Вулканного ожерелья, а на севере их не видели. Либо птицы, вопреки инстинкту, остались в пределах внутренней области, где много теплых озер, либо…
– Либо исчезли?
– Да.
– Но куда?
– Не знаю. Мы только пытаемся нащупать закономерность. К сожалению, в нашем распоряжении находятся только разрозненные письменные источники, а компьютерная информация уничтожена. Как, зачем и кем – прошу не спрашивать, я не знаю.
– Хорошо, – сказала Маша. – Дальше.
– В доме смотрителя заповедника обнаружена записка. Читаю. «Коллинз! У нас пропали три мустанга. Отправляюсь на поиски. Роджер». Химический анализ позволяет датировать документ временем между девятым и четырнадцатым марта 2767 года.
Мбойе скептически хмыкнул:
– И что из этого следует? Ну, пропали три мустанга.
Милдред согласилась.
– Да, сам по себе факт мало о чем говорит. Но вкупе с остальными… Посуди сам: опять Вулканное кольцо, опять какие-то исчезновения. Но что правда, то правда. Пока шли только цветочки. А вот дальше события начинают уплотняться. 19 марта из района подводных вулканов в Зеленом океане получен сигнал SOS. Терпела бедствие парусная яхта, о чем по старинной традиции в журнале морской спасательной службы сделана соответствующая запись. Из нее мы узнали, что экипаж яхты исчез. Предположительно – смыт волной. Что ж, бывает. Но чтобы сразу три человека… Этот случай поинтереснее трех мустангов, не так ли, Александер?
– М-да. Сигнал бедствия явно отправлен до того, как их… смыло. Трупы нашли?
– Поиски продолжались больше четырех недель, но результатов не дали. Вернее, дали, но странные. Все три индивидуальных радиобраслета нашли на глубине в пять километров. Но – только браслеты, никакие останки не обнаружены.
– Как объяснили?
– Ну, хищники. Акулы.
– А браслеты хищники-акулы выплюнули?
Милдред пожала плечами.
– Возвращаемся на сушу. В конце марта смотритель Коллинз отправляет официальный рапорт о значительном сокращении поголовья диких животных, прежде всего – хищных. Снежный барс, например, вообще перестал встречаться. Поскольку трупов Коллинз нигде не находит, он объясняет все массовой миграцией на юг и просит выделить дополнительный вертолет для проверки своего предположения. Подтвердилось ли оно – не знаем. Но могу сказать, что подобных исчезновений еще до того, как животные в одночасье исчезли даже из зоопарков, видимо, было много.
– Не могу поверить, чтобы они никого не насторожили всерьез, – сказала Маша.
– Насторожили. Хочу показать любопытное письмо, найденное в канцелярии президента Кампанеллы. Точнее, его уцелевшую часть.
* * *
Милдред положила на карту обгоревший лист бумаги.
Сверху на нем располагался замысловатый герб с универсальным номером связи, а ниже шел текст:
![]()
– Как видите, на Кампанелле нашелся решительный и состоятельный человек, который имел достаточные основания для тревоги, – сказала Милдред. – Это была владелица подводных рудников ЗейтунаОрору. Теперь мы знаем, как в Зеленом океане появилась «Си Гвард».
