— Не волнуйся, — нахально шлепает меня по второй ягодице.
Пытаюсь повернуться, но мускулистые руки меня останавливают.
Мирон уводит волосы в сторону и покрывает нежными поцелуями особо чувствительную шею и плечи. Я выгибаюсь, будто травинка на верту, и громко бесстыже хныкаю.
Он, игнорируя мои всхлипы, кладет руку под грудь и чувственно, лёгкими касаниями, скользит вниз. Накрывает рукой влажные складки и бугорком возле большого пальца надавливает на болезненно пульсирующий клитор.
А я, совсем отбросив стыд, развожу ноги шире и прошу:
— ещё…
Мирон, прикусывая, посасывает кожу у основания шеи и влажными пальцами проводит от пупка вниз. Снова давит.
— Чшш-ш…офигенно, — танцует пальцами на влажных складках и с довольным шипением медленно вводит одну фалангу в меня. Легкая ласка сводит с ума. Внутри все простреливает от желания почувствовать больше. сильнее… Двигаю бёдрами, пытаясь углубить проникновение. — Сладенькая Летта, повернись, — прикусывает мочку уха, отправляя по телу еще один удивительный горячий разряд.
Развернувшись, прижимаюсь губами к вздутой вене на шее. Облизываю её и поднимаюсь к губам. Словно поглощая меня, Мирон с жадностью выкачивает воздух из моих лёгких, проворно орудуя языком. За волосы притягиваю его ближе.
Он, рыкнув в губы, резко подхватывает меня и несёт к диванчику. Почувствовав мягкую ткань обивки, отрываюсь от умелых губ и распахиваю глаза. Изучаю точеное тело, нависающее надо мной. Останавливаю внимание на красиво покачивающемся, шелковистом напряженном члене с увесистой темной головкой.
— У тебя пирсинг? — сглотнув, осторожно трогаю два сверкающих шарика в районе уздечки. Глажу кожу между ними не в силах оторваться. Мирон закатывает глаза и выдыхает через нос, подстегивая меня. Чуть покручиваю шарик, наблюдая как металл движется под кожей. Это безумно сексуально… волнующе…
— В следующий раз, — Мирон уводит мою руку и раскручивает один из шариков. Через несколько секунд штанга прокатывается по столу и слышится шуршание пакетика из фольги. Предвкушение подобно необузданному лесному пожару пылает внизу живота. сводит мышцы…дурманит…
Даже не думаю остановиться.
Мирон возвращается, занимает место между разведённых ног и уверенным движением раскатывает латекс по всей длине. Он ни на миг не отрывает темного взгляда от меня. Я плавлюсь под ним и начинаю задыхаться…
Головкой члена парень ударяет по трепещущему клитору, заставляя меня застонать в голос от нового витка болезненного наслаждения, вибрирующего между ног.
Я задерживаю дыхание, когда Мирон приставляет кончик плоти ко входу и толкается. Аккуратно, но настойчиво он входит глубже. С каждым сантиметром горячий объем давит на стенки мощнее…ярче. слаще…
— Откусить пытаешься, — стонет, погружаясь в меня до предела.
— Мирон, — вскрикиваю. Закусываю губу. Каждый нерв в теле гудит от жгучей наполненности.
Мирон замирает, держась на руках. Частым дыханием щекотит мне шею, заставляя дрожать. Я зарываюсь пальцами в густые волосы.
Мы целуемся, одержимые страстью и друг другом. Губы онемели, но это та-а-ак приятно.
Чувствую первые движения Мирона во мне и подаюсь на встречу им. Прогибаюсь в спине… хочу чтобы он впечатывался глубже…расстягивал сильнее….
Мирон ухмыляется, глядя на извивающуюся, стонущую меня, и нарочно замедляется, а потом дает мне желаемое…Ритмичные скольжения превращаются в бесцеремонные хлесткие толчки.
Тугая пружина внизу живота болезненно разжимается и я не могу сдержаться. Кричу Мирону в губы и ещё больше выгибаюсь, вонзая ногти в его плечи. По всему телу прокатываются неуёмные судороги. Я вязну с головой в пьянящем блаженстве и взрываюсь мощным оргазмом.
Едва дрожь начинает спадать, чувствую несколько безжалостных ударов внутри.
Жёсткие. Острые. Они отражаются во всем теле и я опять практически теряю контроль над собой…
С низким стоном Мирон толкается особенно глубоко. Член ощутимо пульсирует внутри сжатых мышц, провоцируя новую дрожь. Менее сильную, но такую же сладостную.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Обвожу дрожащими пальцами искаженное, покрытое влагой лицо Мирона. Каждую черточку, каждый миллиметр. Качнувшись последний раз, он выходит из меня и сгребает руками, перекатывая на себя.
Восстанавливая дыхание и бешеный пульс, мы молча смотрим в потолок. Мне кажется я попала в самый центр урагана. Меня до сих пор качает. Мирона тоже ещё потряхивает. Или мне это моя дрожь?! Не знаю…
— Виолетта… — хрипло зовёт.
— Мммм, — мычу с закрытыми глазами.
— Я же говорил открывай шампанское, — на узком диване кое-как перекатывается на бок и ласково проводит костяшками по изгибу моей талии.
Фыркаю, но не шевелюсь. Потом обо всём поразмышляю. Сейчас я могу только млеть.
— Летта, ты теперь в моём распоряжении, — довольно урчит, перебирая свободной рукой мои волосы.
Вот ведь. хозяин….
Сползаю с подкаченного источника тепла.
Чувствую себя набитой поролоном, тело совсем не хочет обретать твердость. Только с помощью силы воли не падаю обратно, а слбираю вещи и одеваюсь.
Мирон избавляется от презерватива и тоже одевается.
Я стараюсь избегать его взгляда, попросту боюсь увидеть самодовольную ухмылку…
— И все же что сделала Света? — отвлеку его болтовнёй и улизну.
— Ты не успокоишься? — берёт моё лицо в руки. Смотрит будто я нашкодивший ребёнок. Без признаков самодовольства или снисхождения. — Она пришла, начала раздеваться, я её тормознул и тогда она разразилась тирадой, что я тебе не сдался, ты сама её ко мне отослала. Меня конкретно перемкнуло от этих слов. Отправить Свету ко мне — поступок в твоем репертуаре.
Мирон ушёл недалеко от истины. Я ведь действительно рассматривала подобный вариант. В самом начале, но после ресторана, наверное, даже язык бы не повернулся попросить Свету или ещё кого-либо.
— Ясно, ладно.
Молча заканчиваю одеваться.
— Кокосик, пошли, — открывает дверь, стягивая сумку с моего плеча.
— Контролируешь? Боишься увидеть палатку под дверью? — по интонации я — Мисс непринужденность, хотя у самой внутри полный бардак. Почему-то мне кажется, что Мирон обязательно решит будто я теперь вешаться на него начну.
— Летта, тебе точно язык жмет, — качает головой. — Я покурить иду, — хлопает себя по выпирающему карману.
Чуть расслабляюсь.
Будто так и надо Мирон берёт меня за руку и ведёт к выходу. Ещё раз удивляюсь — неловкости нет, даже наоборот мне комфортно с ним.
На улице довольно прохладно, поэтому я останавливаюсь откопать в недрах сумки толстовку. И в этот момент к нам модельной походкой направляется девушка с ну очень внушительной грудью.
— Твою мать…явилась, — едва слышно цедит Мирон.
3 °C безуминкой
Брюнетка, сверкая улыбкой, приближается к нам. Глядя на неё, кроме определения "эффектная", ничего на ум не приходит. Чёрные волосы переброшены через правое плечо, на лицо умело наложен яркий макияж, платье цвета спелой черешни демонстрирует фигуру "песочные часы" во всей красе. Блин, с такой зоной декольте можно в футболке с дырками щеголять и всё равно будет эффектно.
Меня сейчас даже мысль, что если я чуть напрягу пресс, то будет видна чуть ли не каждая мышца, не успокаивает.
Вот это я впечатлилась!
Только Мироша отчего-то не впечатлён. Наоборот. Чем ближе пышногрудая, тем отчётливее неприязнь на его лице. Как бы плеваться не начал.
— Мирон, вижу…
- Бля, не начинай, — оборвал, не дав начать. — Сейчас мне хватает Арины, которая не понимает слова "отвали".
Сразу вспоминается вспышка в машине из-за звонка этой самой Арины.
Кручу головой по сторонам, поправляя толстовку. Замечаю рекламку под дворником одной из машин. Похоже, часть меня до сих пор от оргазма отходит, потому что в голову приходит идея с лёгкой безуминкой.
Мирон помог мне с Владом, а я помогу ему с Ариной!
Надеюсь выгорит…