сторону другой женщины. Возможно я не права, возможно множество психологов, утверждающих, что мужчины как самцы — полигамны, смогут доказать ошибочность моего мышления, но я не могу понять, как можно быть с одной женщиной, если сердцем ты с другой? Это все равно, что копаться в помоях. Если ты действительно любишь, в голове и мысли не возникнет об измене… Поэтому как бы больно мне ни было, Дима мне уже не нужен. Меня волнует другой вопрос — как найти его и сообщить лично, что он станет отцом? Потому что уж извините, может у них и свадьба на носу, но меня это вообще не касается! У меня живот растет — вот это важно! А все остальное пусть катится к черту. В любом случае, если он так и не объявится, я просто обращусь в милицию, узнаю о дальнейших действиях и надеюсь, его найдут. Не хотят по-хорошему, буду поступать иначе. А может вообще сыщика найму, пусть устроит ему сюрприз! Фух… Выговорилась. Прости меня, я как обычно все взяла и вывалила на тебя…
— Перестань! Я уже несколько месяцев тебя терроризирую своими проблемами на работе, по количеству часов еще и должен останусь, — внезапно он замолчал, а потом произнес, — ты сейчас домой поедешь?
— Да.
— Я вечером позвонить хочу, ты во сколько спать ляжешь?
— Хочу часов в десять, — честно призналась я, а затем мы быстро закончили разговор. Он как всегда обещал позвонить, рассказать что-нибудь новенькое, а я, успевшая за время беседы успокоиться, смогла прийти в себя и не скрипеть от злости зубами.
И что самое противное, эта Надежда Николаевна оказалась на вид милой женщиной. Хрупкой, словно птичка, по-своему симпатичной…
Во мне боролись двое — ангел, что шептал на ухо в приказном тоне “успокойся”, и демон, что искренне советовал порвать всех, уничтожить, снести головы и станцевать на могиле ламбаду. В итоге я даже не поняла, как оказалась дома, не поняла, как взяла краски, холст и начала творить.
Почему интересные работы получаются на пике эмоций? Почему я не могу создавать что-то невероятное, будоражащее сознание, когда перед глазами не стоит автомат Калашникова, требующий крови, расплаты и мести?
Эмоции… Эмоции… Вновь эмоции, да когда я уже от них избавлюсь?
Сев на пол, я замерла, резко выдохнув.
Наступила тишина… Как внутри, так и снаружи. Я закрыла глаза, слушая собственное дыхание, чувствовала усталость во всем теле, небольшую дрожь. Ощущала сердцебиение, а затем произошло чудо…
Шевеление… Еле заметное, почти не различимое… словно кто-то погладил еще совсем крохотной ладошкой или задел маленькой пяточкой.
И наступило наслаждение, а вместе с ним и решимость.
Спустя час, я вновь стояла у дверей офисного помещения. Найти эту женщину оказалось не сложно, и судя по выражению лица, меня она узнала сразу.
Побледнела… Застыла на месте, выронив бумаги…
— Я думаю, не стоит представляться, верно? — внутреннее спокойствие в какой-то степени казалось мне безумием, но я действительно ничего не ощущала, кроме как легкого удивления.
— Вы Дарья… — ее голос был почти не различим в пустом кабинете, еще даже не заполненном мебелью и прочими вещами.
— Передайте Дмитрию, что у меня к нему серьезный разговор. И что если он не позвонит мне, я сделаю все возможное, чтобы его объявили в розыск. Мне не важно, когда его найдут — сейчас, через месяц или черед год. Да хоть через два, но проблем я ему создам и не без оснований.
— Дарья, зачем вы так… Он… он просто решил разрушить все мосты, дать вам возможность жить дальше… — она уставилась на меня своими огромными глазами, тихонько заправив прядь волос за ухо. Кольцо с дорогим камнем блеснуло в свете солнечных лучей, и сделано это было специально, вот только мне уже плевать…
— Не нужно “как бы, между прочим” демонстрировать серьезность ваших отношений, — я кивнула на кольцо, — наша общая знакомая уже давным-давно раскрыла все карты. Мне не важно, что вы женитесь и уж тем более я не собираюсь устраивать сцен или каким-то образом рушить ваш намечающийся брак. Но я беременна, и сей факт уже не изменить. И в данном случае сожженные мосты, выключенный телефон и невозможность связаться с будущим отцом ребенка приводят меня в искреннее бешенство. Я действительно надеюсь на ваше здравомыслие, образованность и способность правильно расставить приоритеты. Повторюсь — живите вдвоем сколько вам будет угодно, я прекрасно понимаю, что любовь не вечна, но Дмитрий станет отцом, хочет он этого или нет. И вам придется с этим мериться. Мой номер он знает.
На этом я развернулась и вышла из кабинета, оставив обалдевшую от такой новости Надежду в полном одиночестве. Да, срок беременности еще не такой большой, но все же видно, что округлый животик есть и это уже далеко не тот самый жирок, от которого хотят избавиться большинство женщин.
Вот теперь посмотрим, что произойдет дальше…
Надежда Николаевна не заставила себя долго ждать. Если честно, я думала, что она ничего ему не расскажет, но то, что я услышала в телефонной трубке, повергло меня в шок.
Его голос был раздраженным и казался очень уставшим. Он дрожал, тяжело дышал в трубку, судя по звуку:
— Ты что думаешь, я сошел с ума, что поверю в твою беременность? — а вот сейчас уже я ничего не понимаю, — ты довольно быстро заменила меня миллиардером, а теперь утверждаешь, что ребенок мой? Я не ожидал от тебя такой низости, Дарья! Не смей вмешиваться в мою семью, не смей приходить к Наде! Вляпалась в бабника теперь сама и расхлебывай! Знал бы, что ты так поступишь, ничего бы не оставил, радуйся, что квартира твоя!
На этом он повесил трубку…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Вы в порядке? — Алена сидела на моей кухне, пила чай с ромашкой и наслаждалась новой работой ровно до тех пор, пока меня не прорвало, и я не поделилась с ней новостью.
— Не знаю, — честно призналась я, заваривая себе зеленый чай. Ромашка мне уже точно не поможет.
— Даша, на самом деле, если бы я не видела вас в самом начале, когда Дмитрий ушел, я бы подумала, что вы его и не любили вовсе.
— Не совсем тебя понимаю… — с момента разговора по телефону прошло уже много дней, но его голос до сих пор засел в моей голове словно проклятье. Иногда возникает ощущение, что все это произошло только вчера.
— Конечно, в данном случае я могу судить лишь по своему личному опыту, — девушка пожала плечами, продолжая наблюдать за мной, — но когда