но и косвенно способствовало защите остальных штрафников: теперь «полные» поостерегутся вызывать штрафника на дуэль, и не будут столь уверены в своем превосходстве. Так что по тому поводу был накрыт богатый, по меркам штрафной когорты, стол: Здоровенный кусок копченого окорока, пара буханок черного хлеба, и даже пара бутылок какой-то жуткой бурды, единственным достоинством которой были какие-то градусы спирта, в сброженном компоте. На «компот» я не налегал: все-таки это не элитные вина из собственных винных подвалов, а обычная «бормотуха», которая может только на время затуманить мозги, но не доставлять удовольствие. Так что в основном я отвечал на вопросы новых «приятелей». Пытался запомнить имена и прозвища, а также отвечал на задаваемые вопросы. Мол, почему выбрал непривычное оружие? Ты специально тренировался? Как отразил удар одаренного? И что тебе сказал на это жандарм? И что будет дальше?
А затем поступило предложение от усатого вожака: а не хочешь выступить тренером для наших ребят на занятиях по фехтованию?
Разумеется, я начал отнекиваться: мол, для того, чтобы учить, нужно быть хотя бы мастером клинка, как мой инструктор. А я смогу только показать пару хитростей, которые смог запомнить из его уроков.
На что меня наперебой начали убеждать, что даже это намного больше, чем сейчас дают инструктора: стандартные фехтовальные стойки, стандартные приемы. Так, ведь противники — то у нас из дворян, которых к этому же учат в течение десятков лет. Да и у большинства персональные тренеры. Так что условия далеко не равные. Значит, нужно использовать какие-то неожиданные приемы и нестандартные действия. А это любые приемы, показанные кем-то другим. Так что пришлось согласиться на это предложение. Хотя честно предупредил, что я в штрафниках ненадолго.
— Значит, с завтрашнего дня и начнем! — обнадежил меня вожак. И мы отправились спать, по своим койкам.
Сигнал подъема, прозвучал как всегда, не вовремя. Мне как раз снился прекрасный сон, в котором меня обслуживала аккуратная, но очень аппетитная и фигуристая горничная, одетая только в кружевной фартучек и заколку для волос. С сожалением проснулся, откинул одеяло и спрыгнул на пол, а затем пошлепал босыми ногами в сторону замеченной вчера умывальни.
И здесь меня ждал первый в этом заведении приятный сюрприз: Под лейками, закрепленными под потолком зала для мытья, поливали себя обнаженные по пояс девушки, совершенно не стесняясь жадных взглядов молодых парней.
— Это что такое? — спросил я в полголоса замершего рядом со мной парня. Надеюсь, у меня на морде лица написано не такое же, как у него глупо-восторженное выражение!
— Обычная утренняя побудка, а что?
— А чего они так… смело себя ведут?
— А у нас правило: глазами смотри, а руками не трогай! Иначе свои же руки поломают. Это не нами установлено, традиция такая. Кстати, парни вон, под краниками обмываются. Лейки с подогретой водой. Это только для девушек. Сам тоже сходи, холодной водой обейся. Заодно от лишнего напряжения помогает, — кивнул он на мои топорщащиеся кальсоны.
И действительно, парни стояли у закрепленных у стены краников, и обливались не только до пояса: многие даже сняли штаны, остужая холодной водой слишком возбужденные части тела. На что девушки только фыркали и демонстративно отворачивались. Не забывая при этом принимать самые завлекательные позы и поглаживая себя за самые привлекательные места, поддразнивая парней. Понаблюдав за юными плутовками пару минут, решительно двинулся к освободившемуся у стены кранику с мойкой, скинул кальсоны, повесив из на расположенный рядом крючок и наполнил стоящий рядом тазик, чтобы потом опрокинуть холодную воду на себя.
И внезапно услышал совсем рядом насмешливый девичий голос:
— А что это наш новенький совершенно не интересуется девочками? Или ты предпочитаешь рассматривать мальчиков? И не интересуешься, как и что у нас там устроено?
— Меня ждет молодая жена, — стараясь, чтобы голос звучал равнодушно, обернулся я на подошедшую девушку, вызывающе уставившуюся на меня ярко-голубыми глазами. Причем смотрела она не в глаза, а значительно ниже, бесцеремонно разглядывая мое анатомическое строение ниже пояса. Впрочем, вызывающе торчащие молодые груди уставились напряженными сосками прямо мне в лицо.
— Жена? Не слишком ли ты молод для женитьбы? — спросила она. — Кстати, я Юлия. Я здесь, вроде бы как, старшая среди женского коллектива. Если что заинтересует, обращайся через меня, напрямую к девчонкам со своими предложениями, мимо меня, не суйся. Цены на все услуги я лично устанавливаю.
— Я же сказал, меня ждет жена. У нее все подобные услуги бесплатно. Это одно из преимуществ официального брака. Или ты о том, что штрафникам запрещены свидания с семьей? Так у меня есть договор с ректором. Он гарантировал мне регулярные свидания. Так что можешь расслабиться: услуги твоих девочек прибереги для других кадетов.
— Ты не так понял. Я не о тех услугах: форму залатать, куртку погладить, ботинки начистить, пуговицы пришить…
— Я так и понял. Ведь, изгибаясь голышом под струйками воды и поглаживя сиськи, девочки рекламируют, как они будут пришивать оторвавшиеся пуговицы на ширинках курсантов!
— Ну да, в основном именно этим они и занимаются. Но все равно помни: смотреть можно, но руками не трогать! Это единое правило для всех, даже для одаренных и выходцев из дворян! Так что ни на что не надейся, парнишка!
С этими словами она развернулась и ушла в глубину помывочного зала, призывно покачивая ягодицами. Глубоко вздохнув и вложив в это вздох как можно больше разочарования, я растерся жестким полотенцем и натянул кальсоны. И отправился в казарму, чтобы заправить койку. Затем отправился на построение и на физкульт-минутку, вместо зарядки, а затем и на завтрак. Единственное неудобство — идти в столовую пришлось строем, громко топая. Наученный предыдущим опытом, я постарался проглотить завтрак побыстрее. И успел допить сладкий чай, прежде, чем все сорвались с мест и пошли толпой на выход. После чего новый дежурный унтер-офицер вывел личный состав на мини-арену и приказал разбиться на пары, взять ученое оружие и приступить к спаррингам.
Мне пришлось взять здоровенную дубину из плотного дерева, имитирующую тяжелый меч. Вокруг меня собрались полдюжины курсантов и предложил им атаковать меня учебными шпагами, с закругленными остриями и затупленными режущими гранями. Да, парировать одновременно пять атак с разных сторон тяжелым бревном не просто, даже невозможно. Зато если раскрутить тяжелый дрын, получается создать вокруг себя почти полную защитную сферу, отбивая настырные попытки ткнуть в меня железками. А затем чуть расширил радиус, и выбил четыре из шести шпаг из рук нападающих. Оставшиеся двое не представляли опасности: их достаточно было ткнуть в грудь и живот концом деревянного меча. Они рухнули