от героина и...
— А мне нужно, чтобы вы все убрались на хрен, — сказал я, скрестив руки на груди.
— Что? — резко спросил Кай.
Стикс шагнул вперед, его мощная грудь тяжело вздымалась от моего дерьмового отношения.
— Мне нужно, чтобы вы все убрались из моего дома, — моя челюсть сжалась.
Кай посмотрел на меня.
— У тебя проблемы, брат? — спросил он, несомненно, задаваясь вопросом, что за хрень тут происходит.
— Сучке нужно избавиться от дерьма в ее венах. Так что я буду наблюдать за ней, пока оно не исчезнет. А для этого мне нужно, чтобы все остальные отвалили.
— Резко завязать с наркотой? — спросил Райдер, в голосе которого звучала паника. — Есть способы получше. Мы можем отучить ее от этого с помощью лекарств, сделать это менее болезненным для нее. Черт, она заслуживает этого после того, через что ей пришлось пройти.
— Мой способ займет всего несколько дней. Так что убирайтесь, — я обратился непосредственно к Каю и Стиксу. — Я позвоню, когда она пройдет через это.
Глаза Стикса переместились на Фиби. Подняв руки, он показал:
— Ты не должен этого делать. Сучка — не твоя забота.
Нет... должен.
Прежде, чем я успел увидеть ненужное, бл*дь, сочувствие на лицах Стикса и Кая, я повернулся и пошел к своему шкафу. Вытащил черную футболку Палачей и пару боксерских трусов. Не оглядываясь, я сказал:
— Выметайтесь, я сказал. Позвоню, когда все будет закончено.
Я знал, что они ушли не сразу, и не оборачивался, пока они этого не сделали. Когда мы остались одни, я встал у края кровати и уставился на Фиби. Она выглядела такой чертовски спокойной, но я знал, что через несколько часов, когда наступит ломка, ей не будет покоя в течение нескольких дней.
Я крепче сжал в кулаках футболку и боксеры и боролся с чертовой ямой, которая пыталась образоваться в моем животе.
Фиби вздрогнула во сне. Я подошел к ней и откинул одеяло. Я уставился на ее истощенное тело и представил, как бы она выглядела здоровой и сытой. Черт. Я знал, что в таком виде она была бы лучшей гребаной сучкой, которую я когда-либо видел. Я представил себе ее кожу без порезов и следов, цвета молока. И улыбку на губах, которая была вызвана тем, что она освободилась от дерьма в венах, а не неуместной благодарностью за спасение из сети секс-торговли.
Заставив себя двигаться, я надел на нее футболку. Аид улыбался мне, держа в руках свой «Узи» и петлю. Футболка свисала до середины ее бедер. Я надел черные боксеры на ее ноги и снова натянул на нее покрывало.
Вик и Флейм наблюдали за мной из дверного проема.
— Ты не должен делать это дерьмо, Ксав, — сказал Вик. — Предоставь это кому-нибудь другому.
— Я могу это сделать, — я скрестил руки на груди.
Флейм, в кои-то веки, был чертовски неподвижен, и я понял, что брат беспокоится, когда его черный взгляд задержался на мне, не отрываясь.
— Отдай ее кому-нибудь другому, — прорычал он.
— Я сделаю это, — сказал я.
Флейм покачал головой, словно готов был спорить.
— Флейм, я провел тебя через твое дерьмо, верно? Когда мы вытащили тебя из той психушки?
Ноздри Флейма раздулись, а мышцы на его шее напряглись при воспоминании.
— Я могу сделать это и для нее, — я провел рукой по волосам. — Черт, я должен сделать это и для нее тоже.
Вик в отчаянии прислонился затылком к дверному проему. Флейм посмотрел на Фиби, и его глаза слегка сузились. Я мог сказать, что он видит себя на этом матрасе. Он повернулся на пятках и вышел из моей комнаты. Я знал, что так брат отпускает свое протестующее дерьмо.
— Не всегда нужно быть тем, кто делает это для людей, понимаешь? — сказал Вик.
Я посмотрел на своего старого друга, но ничего не сказал. У нас были очень разные взгляды на этот вопрос.
— Это не изменит прошлого.
Я поднял руку вверх и быстро оборвал это дерьмо.
— Не надо, — предупредил я, — Не вороши это, бл*дь, Вик. Я серьезно.
Вик посмотрел на меня, но опустил глаза. Он повернулся, чтобы уйти.
— Что у тебя с этой сучкой? Почему тебе не насрать?
Я не ответил. В основном потому, что сам не знал. Мне просто нужно было, чтобы ей стало лучше. Это все, что я позволил себе принять.
— Мне нужно, чтобы ты взял пацана на несколько дней, — сказал я вместо этого. — Флейму нужно побыть с Мэддс наедине. Он не в себе после города-призрака. Не хочу ставить Эша на его пути.
Вик кивнул.
— И не веди себя с ним как придурок.
Вик отдал мне чертову честь. Затем вышел из дома, а я постучал в дверь комнаты Эша.
— Да? — отозвался он.
Я открыл дверь. Малыш Эш сидел на своей кровати.
— Нужно, чтобы ты остался с Виком на несколько дней, парень.
Он уставился на меня, его черные волосы были в чертовом беспорядке.
— Хорошо.
Он поднялся на ноги и начал собирать сумку. Затем выждал, пока почти закончит, чтобы спросить:
— Это имеет отношение к сучке в твоей комнате?
Я ухмыльнулся.
— Сучка, Малыш Эш? Осторожно, скоро ты можешь начать говорить как настоящий Палач.
Его лицо загорелось от смущения.
— Вы все говорите «сучка», теперь и я говорю. Здесь не так уж плохо так говорить. Ты говоришь это только о цыпочках, которые тебе нравятся.
Я кивнул, затем ответил на его первоначальный вопрос.
— Да, парень, это связано с сучкой в моей комнате.
Он двинулся к выходу. Когда проходил мимо меня, я схватил его за руку.
— Если тебе что-нибудь понадобится, обращайся к Вику, Флейму или Мэддс, хорошо?
Он кивнул и ушел. Я запер дверь, затем собрал все вещи, которые, как я знал, понадобятся в ближайшие часы. Принял душ и оделся в одни джинсы, смахнув с лица все еще мокрые волосы. Затем притащил стул в спальню и сел на край кровати.
И стал ждать.
Я ждал, когда начнется ломка. Стараясь не позволить дежавю из прошлого проникнуть в голову.
Кого я обманывал? На это не было ни малейшего шанса.
Так что я позволил начаться и моим пыткам.
Кровь. Кровь и хренова тонна