Как обычно, Питер не заметил ничего. Он даже весело рассмеялся.
— Все женщины мира просто выстроятся в ряд, Джозеф, если ты сообщишь о том, что ищешь невесту. Но я не смогу гарантировать тебе искренность их чувств: деньги часто привлекают недостойных людей. Моя сестра, например, вышла замуж за типичного альфонса.
— Согласен, что деньги в этом вопросе могут решать многое. Но если есть желание, то будет и выход. Я найду себе девушку, достойную стать моей женой. — Его карие глаза сузились, пристально глядя на Патрисию.
Итак, значит, он все-таки хочет жениться на ней! От этой мысли у бедняжки закружилась голова и замерло сердце.
Питер похлопал гостя по плечу.
— Что ж, желаю удачи. Хотя таких девушек в наше время немного. Скромных и честных, как моя Патрисия, в которой нет и капли расчетливости. Мой отец оставил ей приличную сумму, и что она сделала? Отправила все своей сестре. Это было еще до того, как я попросил ее стать моей женой. Таких, как она, очень мало.
— Да, я понимаю это, — с сожалением произнес Джозеф, не сводя глаз с Патрисии.
Словно загипнотизированная, она не могла отвести взгляд.
Питер погрузился в собственные мысли. Затем, откашлявшись, встал и посмотрел на Патрисию, которая к этому моменту сумела оторваться от Джо и уставилась в собственную чашку.
— Мне придется рано встать завтра, — сказал Питер. — Нет-нет, сиди, дорогая. Останься и развлеки Джозефа немного, составь ему компанию. Спокойной ночи вам. Будьте молодцами.
Худшего он и не мог бы придумать, кроме как оставить ее наедине с Баркером. В первый раз, когда она увидела Джо, охватившие ее чувства и желания привели к ощущению стыда и самоунижению. Сейчас она испытывала отвращение к себе, прекрасно сознавая, чего на самом деле хочет.
Понимая опасность своего влечения к Джозефу, Патрисия встала, чтобы уйти вслед за Питером. Но Джо тут же соскочил с кровати и преградил ей дорогу, закрыв дверь.
— Дай мне выйти, — выдавила она из себя.
Чувство, которое она испытала при этом, было не страхом, а возбуждением.
— Ты должна меня выслушать!
— С каких это пор тебе интересно разговаривать со мной?! — истерично смеясь, воскликнула она.
— С самого начала, — с обезоруживающей откровенностью признался Джозеф. — Помнишь тот самый вечер? Помнишь, как долго мы с тобой говорили тогда? Как наслаждались обществом друг друга, хотя ничего не делали, а просто разговаривали?
— Мужчины, подобные тебе, любят сначала поговорить, чтобы потом получить то, чего хотят.
— Чего именно?
— Совратить.
— Что я тебе сделал плохого? Господи, я не могу выразить, как я жалею о том, что поверил всяким глупостям о тебе. Единственным извинением мне может служить лишь то, что на протяжении многих лет я был свидетелем женского коварства. Ты и представить себе не можешь, какие вещи многие женщины вытворяют ради денег. Но теперь я вижу, что ты не из их числа, и готов отрезать себе язык за все те гадости, которые наговорил тебе. Пожалуйста, скажи мне, что прощаешь меня. Я места себе не находил весь день, когда понял, что ты ничего не знала о проделках Майкла!
— Не пытайся задобрить меня, ничего не получится!
— Тогда что же получится? Скажи мне, что нужно сделать, и я сделаю все. Скажи мне, что надо сказать, и я скажу. Я до сих пор люблю тебя, дорогая. Вероятно, ты догадываешься об этом?
— Ты не представляешь себе значения слова «любовь».
— Я знаю, что это не та нежная симпатия, которую ты питаешь к Питеру, и не та теплая привязанность, которую он испытывает к тебе. Понимает ли он, на ком женится? Подозревает ли, что за твоей целомудренной оболочкой скрывается сильная и страстная женщина? Боже, я никогда не мог забыть тот вечер, когда ты отвечала на мои ласки. И сейчас я искренне надеюсь, что за все эти годы к тебе не прикасался ни один мужчина, что ты не встречала такого, который может ласкать и возбуждать тебя, как я. Я прав?
— Какой же ты самоуверенный! Что ты собираешься делать? Сгрести меня в объятия и зацеловать до бесчувствия? Соблазнить, превратив в бездумную чувственную куклу, чтобы доказать свою правоту? Как благородно и смело с твоей стороны! Как привлекательно!
Было ли это последней каплей, переполнившей чашу его терпения? Но выражение лица Джозефа изменилось, став жестким и решительным.
— Я не позволю тебе выйти замуж за Керисдолла!
Патрисия побледнела, почувствовав сквозившую в его словах угрозу.
— Если ты что-нибудь скажешь Питеру, я никогда не прошу тебя. Обещаю, никогда!
— Ты не оставляешь мне другого выхода.
Это она-то не оставляет ему выхода?! На самом-то деле это у нее нет выбора. Патрисия, сглотнув, сказала то, о чем не собиралась говорить вообще, ибо знала, что открывает ящик Пандоры:
— Я уже не намерена выходить замуж за Питера, — уныло призналась она. — Просто я еще не сказала ему об этом.
Неподдельная радость и торжество отразились в глазах Джозефа.
— Значит, нет?
— Нет. Но это никак не связано с тобой. Я решила, что мы с ним не подходим друг другу. Однако его злобная сестрица все время делает гнусные намеки относительно тебя и меня.
Она наблюдала за нами на вечеринке и сделала из этого грязные выводы. Поэтому я хочу дождаться, когда ты уедешь из нашего дома и исчезнешь из нашей жизни, а потом разорву помолвку. Я не хочу иметь на своей совести еще одно предательство.
— Ты не предавала Майкла.
— Нет, увы, предала. Несмотря на все то, что он сделал. Мы собирались пожениться, и он думал, что я люблю его.
— Ты любила меня, — настаивал Джо. — И все еще любишь.
— Нет, — твердо возразила она. — Не люблю, ты даже и не нравишься мне.
— Я бы мог изменить твое мнение, если бы ты дала мне шанс.
— Это равносильно тому, чтобы сесть в яму с питонами, слушая заверения укротителя, что они сыты и не тронут тебя. Ты хищник, и ты погубишь меня. — Патрисия горько усмехнулась.
— Я буду любить тебя.
— Нет, ты просто займешься со мной любовью, и все на этом закончится.
— Не преуменьшай значения этого факта. Сам акт любви приводит к нежному чувству.
— Извини меня, но я не уверена в этом.
— Тогда позволь мне убедить тебя. Это все, о чем я прошу. Черт побери, ты ведь тоже этого хочешь. Не надо отрицать реальность.
— Ты… ты думаешь, что я соглашусь заняться с тобой любовью? — спросила Патрисия дрожащим голосом, чувствуя, как при мысли об этом по ее телу прокатывается жаркая волна.
— Да, черт возьми! Почему бы и нет? Поскольку ты не собираешься выходить замуж за Питера, то и речи не может быть о предательстве. Он никогда не узнает. Если после того, как все случится, ты не захочешь больше иметь со мной ничего общего, я обещаю, что отпущу тебя… без единого слова.