тогда я ухожу на базу.
— Давай! Увидимся «дома», Снеговик!
Джонс висел в кресле, пристёгнутый ремнями головой вниз. Было парадоксальным то, что наряду с его особой взволнованной озабоченностью перед заездом, сейчас он практически не испытывал ни капли каких-либо негативных чувств или переживаний по поводу его поражения. Сейчас его больше интересовало то, как скоро его освободят от этой неестественной позиции внутри кабины. Внешне его состояние можно было охарактеризовать, проведя аналогию с человеком, который стоит в позе, сложа руки на груди и немного наклонив голову набок, хмурится в некотором раздумье. Теперь ему действительно нечего было переживать за дальнейшую судьбу его команды, потому что, взвесив все варианты и учитывая довольно простой и случайный проигрыш, по объективным соображениям он не мог претендовать на статус серьёзного консультанта или рекомендатора каких-либо способов прохождения трассы или тактик поведения на ней. На его взгляд гонка была абсолютно честная, а результат не более чем естественное стечение случайных обстоятельств. На первый взгляд это выглядело именно так во всей своей примитивности внешнего восприятия, но не было действительным на самом деле. В действительности всё было достаточно чётко спланировано очень оригинальным планировщиком. «Coldy» не спроста не могла догнать шведа. Её оружие, радиальный энергомёт, было подобрано именно к этой зоне таким образом, чтобы сочетаться в паре с оружием «Снеговика», и оптимально удерживать огневые режимы на обеих уровнях. Джонс просто не приближался к первому уровню, а вышел сразу на третий и придерживался его. Как только бы он появился там, он сразу бы попал под близкие непрекращающиеся атаки с параллельно движущегося по отношению к нему сновигатора «Coldy», и уйти от них в зоне с пониженным режимом скорости было бы невозможно, что привело к тем же самым последствиям. «Снеговик» же был хороший снайпер и очень профессионально работал на длинных дистанциях. Это был не весь багаж его сюрпризов, отработанных на различных участках трассы.
Но вернёмся к нашим друзьям. Пока Джонс висел вниз головой, Фрэя вся испереживалась на станции, наблюдая в главной аудитории за происходящим на огромном экране, куда транслировалась гонка с множества камер, расположенных по всему периметру трассы, а также с квадрокоптеров и управляемых гелиевых зондов. Диспетчер сразу выяснил ситуацию и направил команду спасательной эвакуации к месту поражения Джонса. Через несколько минут после случившегося Ричард Уорд официально объявил всем присутствующим, что поводов для беспокойств нет и пилот находится в полном порядке. Остальные члены российской команды пребывали в обескураженном массовом недоумении, — как такое могло произойти? Особых беспокойств за дальнейшие события они не испытывали, так как тоже были в некотором роде одурманены внешне ничем не вызывающими подозрений обстоятельствами и факторами. Зордакс нахмуренно смотрел видео повтор проведенной «Снеговиком» атаки, который временно был зациклен на отдельном экране. К тому же атмосфера среди присутствующих гостей совершенно не располагала к всеобщему трауру по поводу поражения российской стороны. Все с азартом наблюдали за продолжением гонки последнего оставшегося на трассе Ларса Олофсона, который к всеобщему ажиотажу показывал отличные результаты, уходя от абсолютно бесполезных недосягаемых атак «Little Coldy». Несмотря на все попытки, она никак не могла догнать его по причинам, скорее всего технического характера. «Snowslag» довольно динамично и мощно разгонялся на коротких участках. При этом видимо из-за максимальной обзорности панорамной кабины, швед с лёгкостью обходил все преграды и удачно преодолевал сложные препятствия. Таким образом, всего через пятнадцать минут Ларс удачно финишировал, завершив гонку под общее ликование публики на станции. Для Швеции это была не только победа своего пилота, но и технический успех, как результат долгого и дорогостоящего труда инженеров, который неизбежно стал фундаментальной причиной превосходства.
Когда сновигатор Джонса отбуксировали на полигон, а его доставили на станцию, там уже все готовились к торжественным поздравлениям победителя. Американские пилоты были среди гостей и также принимали поздравления от присутствующих и по очереди давали интервью журналистам перед камерами. Происходящее транслировалось по всему миру, также как и в данный момент по всему миру люди радовались своим денежным выигрышам от тотализатора, а другие — соответственно, были очень разочарованы своими проигрышами. В «Big Father House» царила своя обстановка. На сей раз присутствующих было гораздо больше, а именно по одному представителю от каждой страны — участницы турнира. Архип Великий и Уолтер Кик праздновали сейчас свою победу особенно горячо, ведь первый заезд должен был показать не только соотношение сил. Это впрочем, меньше всего интересовало их обоих. Больше всего они переживали за успех всей подготовки, в которую были вложены огромные силы и средства. И теперь они с неимоверным удовлетворением и размеренным спокойствием наслаждались общими показателями прибыли от тотализатора, рейтингами транслирующих каналов по всему миру и реальной огромнейшей перспективой, которая вот сейчас именно в данный момент была вскрыта, как потайная дверь золотым ключиком.
Весь оставшийся день и вечер люди праздновали первое выступление пилотов на турнире. Банкет продолжался допоздна подогреваемый всеобщим ажиотажем. Фуршетный стол ломился от угощений, шампанское текло рекой, все были счастливы и довольны, кроме тех, кто сейчас не разделял всеобщей радости и веселья, и их тоже было не мало. Не стоило труда понять, что ни один из членов российской группы не обрадовался сегодня этому празднику, так как поражение Джонса было общим для всех и существенно снижало шансы на конечную победу. После ужина Купер распустил всех, предложив не затягивать с отбоем, так как каждый должен был быть в наилучшем расположении сил к утру перед новой жеребьёвкой к следующему заезду, которых по графику на завтра предполагалось два.
Перед отбоем Джонс собрал всех у себя, чтобы проанализировать заезд и в течение часа они вместе просматривали записи с камер, но, к сожалению, ничего продуктивного не выработали, так как явных тактических приёмов в поведении охотников не просматривалось. Всё было достаточно стандартно и не привлекало особого внимания. Чего было и удивляться, ведь над их поведением на трассе профессионально работал Джек Райт.
ГЛАВА XVI. ПОРАЖЕНИЕ ВЭНДЭРА
Вэндэр встал с утра как обычно без каких-либо новых ощущений или эмоций. Он спокойно прошёл все этапы утреннего распорядка от завтрака до начала жеребьёвки. Но когда в главном зале объявили его имя, он почувствовал резкий прилив адреналина в крови. Почему-то предстоящее выступление вызвало у него ощутимое волнение, связанное с особой осторожностью, которую по убеждению Джонса необходимо было теперь особенно соблюдать. В голове закипели мысли, какую тактику выбрать. Психологически он ушёл от размеренного и естественного происхождения вещей друг за другом, что было не совсем