Читать интересную книгу Животные рядом с нами - Бернгард Гржимек

В некоторых отношениях наш слух совершеннее зрения. Видя белый свет, мы не в состоянии сказать, представляет ли он смесь всех цветов солнечного спектра или же только дополнительных цветов — синего и оранжевого. А наше ухо на нечто подобное способно. Играющая скрипка издает звук определенной частоты и целый ряд обертонов, то есть звуков более высокой частоты. Смесь основного тона с обертонами и определяет тембр звучания инструмента. И мы, даже слушая концерт, передающийся по радио или записанный на пластинку, распознаем на слух скрипки, трубы, флейты по их тембру. А значит, наше ухо весьма хорошо оценивает отдельные звуки, из которых и складывается общее звучание.

Ну, а что было бы, если бы мы обладали слухом летучих мышей или кузнечиков? И как писали бы тогда свои симфонии и оперы наши композиторы?!

Животные и авиация

Если женишься в двадцать лет, то, когда перевалит за сорок, не приходится возить детскую коляску. Сыновья — уже взрослые мужчины, вместе с которыми можно предпринять что-либо дельное. Мой младший сын Михаэль любил животных так же, как и я. С 16 лет он был моим спутником почти во всех путешествиях за пределы Европы. И чаще всего мы были в буше только вдвоем. Правда, склонность, перепачкавшись маслом и покрывшись коркой грязи, копаться в хитросплетении «внутренностей» потерпевших аварию автомобилей и в конце концов исправлять их, он определенно унаследовал не от меня. Несколько лет назад ему все-таки удалось приохотить меня к автомобилизму, и, более того, мне, человеку уже немолодому, пришлось держать экзамен на пилота. Во время одной из последних экспедиций по Африке Михаэль пристрастился летать на авиетке. К слову сказать, и я тоже.

Поршневые пассажирские самолеты чаще всего летают над облаками, на высоте 3000 метров, со скоростью 500 или более километров в час. Авиетка же гораздо тихоходнее, а высота полетов составляет обычно семьсот, пятьсот, а то и меньше метров. Это нас вполне устраивало, потому что с таких высот видны и антилопы, и шакалы. Чтобы Михаэлю было удобнее фотографировать, мы вынули в нашей авиетке все стекла. Правда, мы были наказаны за такое прегрешение тем, что встречный поток воздуха со страшной силой стал хлестать нам в рот и нос, а это даже под экватором грозит серьезной простудой: ведь на высоте и там становится весьма холодно.

Летать в Африке гораздо дешевле, чем ездить на машине, да и перемещаешься, разумеется, значительно быстрее. Часа не пройдет, как на самолете пролетишь над всей той местностью, по которой на машине пропетляешь целый день по серпантину пыльных или грязных горных дорог. Одного мы только порой не знали, как приземлиться.

Однажды мы растерянно кружили над степным лагерем зверолова Кэрру Хэртли, живущего в центре области May-May (Кения), и ему пришлось специально проехать на машине по заросшей травой взлетной полосе, чтобы мы наконец смогли обнаружить узкую, длинную дорожку, по-видимому, пригодную для посадки. «Ну это я мигом исправлю», — виновато сказал Хэртли. Родившись в Кении полвека назад, он еще ни разу не выезжал за пределы Африки, но именует себя шотландцем. И исправил, попросив какого-то негра пройтись по ней бороной. После этого посадочная полоса и вправду стала с воздуха заметнее, но стала производить впечатление вспаханного под пар поля. И все же мы снова взлетели.

Когда над Африкой только начинали летать первые пассажирские самолеты, пилоты нередко забавлялись тем, что, почти пикируя, снижались над стадами антилоп или слонов и, наведя на них ужас, разгоняли животных. Никого при этом не беспокоило, сколько их в паническом бегстве попадало в топи или оказывалось в местах обитания других стад, где вспыхивали ожесточенные схватки, часто приводившие зверей к гибели. Поэтому в настоящее время минимальная высота полета повсюду должна составлять от 600 до 700 метров и не только в Африке, но также над лесами Европы и Северной Америки.

Правда, там, где животные почему-либо привыкают к самолетам, они перестают обращать внимание на этих с шумом пролетающих птиц. Вот какой случай произошел на небольшом частном летном поле, принадлежащем одному из фермеров и находящемся поблизости от национального парка имени Крюгера. Однажды на это поле приземлился маленький спортивный самолет. Когда пилот собрался подрулить самолет к ангару, а было это средь бела дня, он вдруг увидел, что прямо к машине направляется львица с тремя львятами. По-видимому, ее очень заинтересовал этот новый «зверь». К счастью, мотор самолета еще работал, и пилот снова взмыл в воздух. Заложив вираж, он снизился над львицей, но она и ухом не повела. Когда он во второй раз, теперь уже совсем низко пролетел над ней, она рыкнула и ударила лапой по самолету, явно вызывая его на бой. Пилот вместе со своим самолетом оказался бессильным перед львиным семейством. Львица удалилась лишь после того, как к летному полю подъехал грузовик с местными жителями, громко обсуждавшими происшествие.

Этому фермеру, его звали Кэмпбэлл, пришлось построить особо прочный ангар, недоступный для львов. Дело в том, что хищникам явно доставлял удовольствие звук разрываемой когтями самолетной обшивки. Не менее забавлял их и грохот лопающихся покрышек. Его самолет, простоявший однажды ночью на поле, утром выглядел так, словно его исполосовали перочинными ножами школьники. Не только львы, но и гиены приняли участие в «разувании» его шасси, изодрав в клочья покрышки.

До какой степени животные привыкают к самолетам, видно, например, по поведению антилоп гну и зебр в заповеднике «Умфолоцци» и в округе Блухлуве, где муху це-це — распространителя сонной болезни — уничтожают, распыляя с самолетов инсектициды. Несмотря на то, что прямо над верхушками деревьев с ревом проносятся чуть ли не эскадрильи самолетов, эти очень возбудимые животные почти не поднимают головы.

Вообще теперь самолеты часто используют для оказания помощи животным. В США, в штате Вашингтон, крупные стада вапити — гигантских благородных оленей, обитающих в Америке, — в суровые зимы постоянно вторгались во фруктовые сады и на поля. Разъяренные фермеры вознамерились наконец истребить всех до единого оленей. Тогда управление заповедников обратилось за помощью к авиаторам. Используя вертолеты, низко зависавшие над стадами, удалось отогнать голодных животных в леса, где их подкармливали. Постепенно такая необыкновенная «пастьба» оленей с вертолетов вошла в традицию и осуществляется каждую суровую зиму.

В 1951 году в США, в штате Айдахо, с помощью самолетов провели операцию по расселению бобров. Их отлавливали на сельскохозяйственных угодьях, где маленькие строители плотин, создавая искусственные водоемы, затапливали луга и поля. Затем пойманных зверьков попарно рассадили в маленькие клетки и сбросили с парашютами с высоты 150–300 метров над безлюдными горными местностями. Клетки были устроены так, что от удара о землю открывались. По сообщениям прессы, при выброске не погиб ни один из бобров, а было их 960. Некоторые из них ушли от места приземления более чем на 30 километров и даже перевалили горные хребты, прежде чем обрели новые понравившиеся им места обитания. После успешного завершения этого воздушного переселения трапперов обязывают на каждые девять шкурок, снятых с добытых ими бобров, поймать и сдать одного живого бобра. К ушам «летающих бобров» прикрепляются метки с номерами, так что позднее, когда их поймают или убьют, можно будет определить их возраст и пути миграции. Даже форели теперь научились летать. В последние годы в Калифорнии с самолетов заселяют все больше высокогорных озер. В 1950 году в горные водоемы, расположенные на высотах от 1500 до 3600 метров над уровнем моря, сбросили 1 685 000 мальков форелей. Над каждым озером, а их несколько сотен, сбрасывают от 2000–3000 до 10 000 тысяч мальков. Их «высевают» на высоте 100–250 метров. Пролетев вначале по дуге примерно 60 метров, они затем пикируют вниз, с шумом плюхаясь в воду на площади в 700 квадратных метров. Несмотря на то что самолетам со столь деликатным грузом зачастую приходится перелетать через горные цепи высотой свыше 4000 метров, стоимость доставки мальков с их помощью составляет всего одну пятую часть средств, которые приходится затрачивать на перевозку их вьючными лошадьми. В штате Нью-Йорк мальков речных форелей расселяли, используя даже миниатюрный цеппелин.

В Гузбее, на полуострове Лабрадор, на базе ВВС США в настоящее время готовят собак-парашютистов, натренированных на спасение летчиков, совершивших вынужденную посадку. Сани, собаки и снаряжение выбрасываются отдельно. Вожатые собак утверждают, что прыгают они весьма охотно и, несомненно, предпочтут приземление в снег сидению в неустойчивом самолете.

По недосмотру несколько лет назад во время авиационной катастрофы, случившейся поблизости от Рима, в Европу проник новый для нее вид животных. Машина филиппинской авиакомпании разбилась вблизи аэропорта; погибло 17 пассажиров, а багаж превратился в кучу хлама. Неудивительно поэтому, что среди него затерялась посылка с куколками бабочек, предназначавшихся штуттгартскому ботаническому саду «Вильгельмина». Событие это постепенно забылось. Каково же поэтому было изумление римских энтомологов, когда в следующем году им принесли разноцветных гигантских бабочек, размах крыльев у которых составлял 25 сантиметров. Это были атласские шелкопряды из Юго-Восточной Азии. 50 куколок, находившихся в картонной коробке, в отличие от людей уцелели во время катастрофы.