Читать интересную книгу Последний шанс - Джон Гришэм

Остальные „Пантеры“ — буйные ребята, уже в солидном возрасте решившие сделать спорт своим хобби. Они бы не смогли сыграть и за пятый класс в школе штата Огайо. Белые, низкорослые, медлительные, эти люди увлеклись американским футболом, потому что у них ничего не получилось с европейским и регби.

(Кстати, в этой части света регби, баскетбол, волейбол, плавание, мотоциклетный и велосипедный спорт намного популярнее футбола „американо“.)

Однако „Воинов“ оказалось не так-то легко победить! Их квотербек играл за „Родос“ (Спросите где? В Мемфисе, в третьем дивизионе), а тэйлбек бегал (58 раз в течение трех сезонов), когда был членом команды Университета Ратджерса.

Его зовут Рэй Монтроуз. Сегодня он одолел 200 ярдов, трижды доставил мяч в зачетную зону „Пантер“ и заработал шесть победных очков за минуту до окончания матча.

Именно так: Рик Доккери даже здесь, в Парме, не сумел ускользнуть от призраков прошлого. Выигрывая в первой половине встречи со счетом 27:7, он вновь умудрился вырвать поражение из рук победы. Хотя, если говорить с полной откровенностью, проигрыш — не только его вина. В первом розыгрыше второй половины матча Трей Колби высоко подпрыгнул, принимая крученый пас (вот уж сюрприз так сюрприз), и неудачно приземлился. Его унесли с поля со сложным переломом голени левой ноги. Нападение „Воинов“ активизировалось, и господин Монтроуз почувствовал себя на поле как дома. На исходе встречи он совершил яркий проход и вывел команду вперед. В результате „Воины“ победили со счетом 35:34.

Рик Доккери и его „Пантеры“ проиграли два последних матча. Впереди осталось всего пять игр, и их шансы выйти в серию игр плей-офф кажутся призрачными. В июле в Италии разыгрывается Суперкубок, и футболисты Пармы надеялись, что американский квотербек поможет им взять приз.

Спросили бы лучше болельщиков „Браунс“. Им бы посоветовали гнать его в шею, а себе взять другого распасовщика, лучше с первого курса колледжа. И как можно быстрее, пока Рик Доккери не принялся посылать пасы противнику.

Мы-то знаем, на что способен этот горе-стрелок. Бедные „Пантеры“!»

Глава 18

Рик и Сэм, словно снедаемые волнением отцы, ждали в конце коридора на втором этаже больницы. Было половина двенадцатого, заканчивался воскресный вечер, а Трей с восьми часов так и находился в операционной. Рик отдал пас с тридцати ярдов на середину поля на уровне скамьи «Пантер», и Сэм услышал, как хрустнула малоберцовая кость. Квотербек звука не слышал, но увидел кровь и прорвавший носок осколок.

Они почти не разговаривали и убивали время, читая журналы. Сэм считал, что они могут рассчитывать на выход в плей-офф, если выиграют оставшиеся пять игр — не простая задача, поскольку предстояла встреча с Бергамо. Но победа казалась маловероятной — нападение ослабело, и во второй линии не было ни одного американца, чтобы разрушать выносные комбинации противника.

Лучше уж забыть о футболе и разглядывать картинки в журналах.

Появилась сестра и провела их на третий этаж, где в отдельной палате устроили на ночь Трея. Его левая нога была в гипсе, от носа и руки тянулись трубки.

— Он проспит до утра, — сказала сестра. И добавила: — Врач считает, что все прошло гладко — заурядный сложный перелом ноги. — Она дала Рику подушку и одеяло, и тот опустился в виниловое кресло рядом с кроватью. Сэм обещал заглянуть рано утром, проверить, все ли в порядке.

Опустили шторы, и Рик остался наедине с последним чернокожим из «Пантер», славным малым из Миссисипи, которого теперь отправят к матери, словно сломанную вещь. Правая нога Трея высовывалась из-под простыни, Рик пригляделся к ней: лодыжка неимоверно хрупкая — слишком тонкая, чтобы выдерживать нагрузки силового футбола. Парень суховат и с трудом поддерживал форму, хотя на старшем курсе в Миссисипском университете его выбрали в третий состав.

Чем он теперь будет заниматься? Что сейчас делает Слай? Как поступит каждый из них, когда станет ясно, что игра окончена?

Сестра поправила одеяло, погасила свет и протянула Рику голубую таблетку:

— Чтобы уснуть.

Через двадцать минут квотербек отключился и спал таким же мертвым сном, как и Трей.

Сэм принес кофе и круассаны, они нашли в коридоре два стула и собрались позавтракать. Часом раньше Трей устроил такой переполох, что прибежали сестры.

— Имел краткую встречу с господином Брункардо, — сообщил тренер. — Он любит начинать понедельник с выволочки.

— Значит, сегодня твой день.

— На все сто. Он не зарабатывает на «Пантерах», но и не любит, когда проигрывает его команда. Вот такая натура.

— Редкость для владельца команд.

— У него сплошные неприятности. Проиграли его парни из низшей лиги по европейскому футболу. Волейболисты тоже оказались слабее соперника. И любимые «Пантеры» продули второй раз подряд. Плюс к тому, как мне кажется, он потерял на каждой команде в деньгах.

— Занялся бы лучше недвижимостью или чем-нибудь еще.

— Я ему советов не давал. Брункардо хочет знать, что нас ждет до конца сезона. И не собирается больше тратить денег.

— Все очень просто, Сэм. — Рик поставил на пол кружку с кофе. — Вчера в первой половине игры мы четырежды легко взяли зачетную зону «Воинов». Спросишь почему? Потому что у меня был принимающий. Моя рука плюс ловкие руки принимающего — и нас не остановить. Гарантирую, мы больше не потерпим поражения. Будем выигрывать с разницей в сорок очков. Да что там, станем набирать по сорок очков за половину игры!

— Твой принимающий лежит в палате со сломанной ногой.

— Верно. Заполучи Фабрицио. Парень быстрее Трея и ловит лучше, чем он.

— Он требует денег. У него появился агент.

— Что?!

— Ты слышал. На прошлой неделе позвонил какой-то скользкий тип, представился агентом, заявил, что представляет Фабрицио и тот настаивает, чтобы с ним заключили контракт.

— Вот это да! Футбольные агенты в Италии!

— Боюсь, что так.

Рик, переваривая неутешительную новость, потер небритую щеку.

— А кто-нибудь из итальянцев получает за игру деньги?

— Поговаривают, кое-кто из команды Бергамо, но наверняка я не знаю.

— Сколько он хочет?

— Две тысячи евро в месяц.

— А на сколько согласится?

— Не знаю. Так далеко мы не заходили.

— Давай поторгуемся. Без Фабрицио мы пропали.

— Брункардо денег не даст. Я предложил нанять еще одного американского игрока, так он просто вышел из себя.

— Возьми из моей зарплаты.

— Шутишь!

— Я серьезно. Готов отстегивать по тысяче евро в течение четырех месяцев, чтобы заполучить Фабрицио.

Сэм нахмурился и, глядя в пол, глотнул кофе.

— Он ушел в Милане с поля.

— Помню. Тот еще свиненыш. Но нам, если мы не найдем человека, который может ловить мяч, придется пять раз не то что уходить, бежать с поля, поджав хвост. И еще: если ты заключишь с ним контракт, он не станет откалывать таких штучек.

— Не очень на это рассчитывай.

— Заплати ему, и я гарантирую — он станет вести себя как профессионал. Буду тренироваться с ним часами. Мы достигнем такого взаимопонимания, что нас никто не остановит. Возьми его, и я обещаю — мы больше не проиграем.

Сестра кивнула им, и они поспешили в палату к Трею. Тот был в сознании, но чувствовал себя отвратительно. Пытался улыбаться, шутить, но ему явно требовалось обезболивающее.

Арни позвонил в понедельник после обеда. Поговорив об особенностях аренабола, он перешел к цели своего звонка клиенту. Ему неприятно передавать плохие новости, сказал он. Но Рику лучше знать.

— Открой в Интернете спортивный раздел «Кливленд пост» за сегодняшний день. Мерзкое дело.

Рик прочитал, облегчил душу соответствующими выражениями и долго гулял по центру Пармы. До какой бездны может довести крах карьеры футболиста? Он уже три месяца как сбежал из Кливленда, а его остов продолжали догрызать.

Судья Франко взялся за переговоры от имени своей команды. Он встретился с агентом Фабрицио в уличном кафе на краю пьяцца Гарибальди, а Рик и Сэм сидели неподалеку, пили пиво и сгорали от любопытства. Судье и агенту принесли кофе.

Франко знал этого человека и не испытывал к нему ни малейшей симпатии.

— Две тысячи евро совершенно исключаются, — заявил он. — Столько не зарабатывают даже американцы. И вообще, платить итальянцу — опасный прецедент: команда и так без гроша, стоит увеличить расходы, и лавочка может вообще прикрыться.

Он предложил по пятьсот евро за апрель, май и июнь. А если «Пантеры» будут бороться в июле за Суперкубок — еще тысячу евро в качестве бонуса.

Агент вежливо улыбнулся и отверг предложение как неприемлемое. Мол, Фабрицио великий игрок и тому подобное. Сэм и Рик тянули пиво, но не слышали ни единого слова. Итальянцы жарко спорили, каждый явно возмущался позицией другого, затем они посмеялись над каким-то незначительным условием контракта. Переговоры проходили вежливо, но напряженно. Но вот они пожали друг другу руки, и Франко, требуя по бокалу шампанского, щелкнул пальцами официанту.