Читать интересную книгу История Востока. Том 2 - Леонид Васильев

Своеобразием отличалась и система колониального управления. Прежде всего обращает на себя внимание привилегированное положение Сенегала. Часть его коренного населения имела некоторые гражданские права, вплоть до избрания депутата во французский парламент. В 1936 г. было 78 тыс. таких граждан, причем именно из их числа, в первую очередь, формировался корпус сенегальских стрелков – военная опора колониальных властей. Остальные колониальные территории чаще всего считались протекторатами, а управляли ими традиционные вожди и короли, эмиры и султаны, причем верховное право контроля сохранялось за колониальной администрацией. Вмешательство французских властей во внутреннюю администрацию протекторатов, вплоть до произвольного выбора кандидатов на руководящие должности, подчас даже на низовые должности старейшин, принято именовать системой прямого управления (в отличие от британской системы косвенного управления). Однако это вмешательство отнюдь не везде и не всегда имело характер произвола, так что на практике разница между обеими системами была не слишком большой.

Период между первой и второй мировыми войнами был для Французской Западной Африки временем хотя и не всюду равно заметного, но неуклонного экономического развития. Развивалась промышленность, в городах появлялись отряды рабочих, начинала. формироваться африканская предпринимательская буржуазия (мелкие предприниматели, чаще всего одновременно и торговцы), возникала интеллигенция. По количеству образованных людей лидировал, бес-. спорно, Сенегал. Этому способствовало много факторов: и привилегированное положение части населения, и знакомство на протяжении многих десятилетий с парламентской и вообще избирательной процедурой, и развитие образования, издание газет, и т.п. И далеко не случаен тот факт, что наиболее известные умы современной Африки, теоретики ее исторических судеб, как Л. Сенгор, первый президент независимой Республики Сенегал (I960), – выходцы именно из этой страны.

После второй мировой войны колониальная империя Франции начала шататься и приближаться к распаду. Этому способствовали и внешние, и внутренние факторы, в первую очередь подъем национально-освободительного движения, активизация политических партий, усиление борьбы за независимость и вынужденные этим уступки колонизаторов. Что касается французской Западной Африки, то первой из нее официально вышла в 1958 г. завоевавшая в результате референдума независимость Гвинейская республика. В 1960 г. независимыми стали и все остальные входившие в колониальное образование страны: Сенегал, Мали, Мавритания, Нигер, Верхняя Вольта, Дагомея, Берег Слоновой Кости. Некоторые французские колонии в Центральной Африке (совр. Чад, Центральноафриканская республика, Габон и Конго) были с 1910 по 1958 г. объединены в рамках колониального образования Французская Экваториальная Африка. О Конго, наиболее южной из этих колоний, ухе шла речь. Что касается Габона, небольшой территории к северу от французского Конго, то там французы впервые обосновались в 1839 г., создав форпост, а затем и город Либервиль, нынешнюю столицу страны. На рубеже 70–80-х годов были колонизованы внутренние районы, после чего территория, до того административно входившая в Конго, была выделена в качестве самостоятельной колонии. Экономически сравнительно отсталая, как и французское Конго (несмотря на наличие ископаемых – нефти, железа, угля), эта страна, значительная часть которой приходится на тропические леса, получила независимость одновременно с другими французскими колониями в 1958 г.

Центральноафриканская колония Франции Убанги-Шари, как и примыкающий к ней с севера Чад, – суданские территории, завоеванные французами лишь в начале XX в. На этих землях, заселенных в значительной части кочевниками, колонизаторы стремились организовать выращивание экспортных культур – хлопка, кофе. Экономически отсталые и с трудом втягивавшиеся в мировой рынок, эти колонии в 1946 г. получили статус заморской территории с правом представительства во французском парламенте (как, впрочем, и две другие части Французской Экваториальной Африки – Конго и Габон). В 1958 г. обе они получили независимость и стали республиками. И территории Центральной Африки, и все другие экваториальные колонии Франции явно не были доходными для колонизаторов землями. Важность их для колониальной Франции была в том, что они представляли собой непрерывную цепь владений, смыкавшихся с французскими колониями в Западной Африке и имевших немалое стратегическое значение, во всяком случае вначале, в XIX в., до инцидента в Фашоде.

Глава 7

Колонизация арабской Африки и Эфиопии

Вся северная и почти вся северо-восточная часть африканского континента была завоевана арабами еще в раннем средневековье, начиная с VII в., когда воины ислама создавали Арабский халифат. Пережив бурную эпоху завоеваний и войн, этнического смешения в ходе миграций и ассимиляции местного берберо-ливийского населения арабами, страны Магриба (как именуется западная часть арабоисламского мира) в XVI в. были, за исключением Марокко, присоединены к Османской империи и превращены в ее вассалов. Впрочем, это не помешало европейцам, прежде всего соседям магрибинских арабов, португальцам и испанцам, в то же время, на рубеже XV – XVI вв., начать колониальные захваты в западной части Магриба, в Марокко и Мавритании. Мавритания с 1920 г. стала колонией Франции, о чем уже упоминалось в предыдущей главе. Соответственно и ее исторические судьбы в период колониализма оказались более связанными с судьбами суданской Африки. Марокко же было и остается страной североафриканского Магриба, о котором теперь пойдет речь.

Марокко

Правившие страной в XV – XVI вв. султаны династии Ваттасидов, потомки берберской династии Маринидов (XIII – XV вв.), пытались сдержать натиск колонизаторов, грабивших районы побережья и увозивших марокканцев в качестве рабов. К концу XVI в. эти усилия привели к некоторым успехам; к власти пришли султаны шерифских (т.е. возводивших свой род к пророку) арабских династий Саадидов и Алавитов, опиравшихся на фанатичных сторонников ислама. XVII и особенно XVIII вв. были временем усиления централизованной администрации и вытеснения европейцев (испанцам удалось сохранить за собой лишь несколько крепостей на побережье). Но с середины XVIII в. наступил период упадка и децентрализации, внутренних междоусобиц. Слабые правительства были вынуждены идти на уступки иностранцам (в 1767 г. были заключены соглашения с Испанией и Францией), но сохранили при этом за собой монополию на внешнюю торговлю, осуществлявшуюся в нескольких портах ( в 1822 г. их было пять).

Колониальные захваты французов в Алжире в 1830 г. были восприняты в Марокко с некоторым удовлетворением (был ослаблен грозный сосед и соперник) и с еще большим опасением. Марокканцы поддержали антифранцузское движение алжирцев во главе с Абд аль-Кадиром, но именно это послужило поводом для французского ультиматума Марокко. Попытка под знаменем джихада противостоять натиску колонизаторов успеха не имела и после поражения 1844 г. лишь вмешательство Англии помешало превращению Марокко во французскую колонию. В обмен на это вмешательство и последующее покровительство англичан султан по договору 1856 г. вынужден был открыть Марокко для свободной торговли. Испано-марокканская война 1859–1860 гг. привела к расширению испанских владений на марокканском побережье и к дополнительным торговым уступкам, после чего в 1864 г. прежняя монополия на внешнюю торговлю была упразднена.

60–80-е годы были временем энергичного проникновения европейцев в Марокко. Был создан режим льгот и капитуляций для торговцев и предпринимателей, европеизировались некоторые города, прежде всего Танжер и Капабланка, складывался слей компрадоровпосредников из числа зажиточных марокканцев, связанных деловыми связями с европейскими компаниями (этих посредников именовали французским словом «протеже»). Стремясь предотвратить превращение страны в полуколонию, султан Мулай Хасан (1873–1894) предпринял ряд реформ, включая реорганизацию армии и создание военной промышленности. Но эти реформы, весьма ограниченные по характеру по сравнению, скажем, с турецким Танзиматом, вызвали сопротивление традиционалистов, возглавлявшихся религиозными братствами во главе с их шейхами-марабутами. При преемнике Хасана Абд аль-Азизе (1894–1908) попытки реформ были продолжены, но с тем же результатом: немногочисленные сторонники реформ и модернизации страны, вдохновлявшиеся идеями младотурок и издававшие свои газеты, мечтавшие даже о конституции, наталкивались на возраставшее недовольство масс, повстанческое движение которых было направлено как против «своих» реформаторов, так и прежде всего против иностранного вторжения, в защиту традиционных, привычных норм существования под знаменем ислама. Движение ширилось, и в 1911 г. султан был вынужден обратиться за помощью к французам, которые не замедлили с оккупацией части Марокко. По договору 1912 г. Марокко стало французским протекторатом, за исключением небольшой зоны, превращенной в протекторат Испании, и объявленного международным портом Танжера.