Читать интересную книгу До и После. Миражи (СИ) - Кросс Талани

Спуск к воде – крохотный песчаный пляжик – оканчивался небольшим деревянным причалом. Ей очень захотелось, чтобы к нему была пришвартована лодочка, в которую можно сесть и отплыть. Недалеко, хоть на несколько метров от берега. Это дало бы недолгое и иллюзорное, но ощущение свободы.

Лиа скинула кеды и пошла босыми ногами по теплому щекочущему песку до причала. Поднялась на него и остановилась только возле самого края.

Лиа глубоко вдохнула влажный речной воздух, раскинула руки и закрыла глаза. На мгновение ей показалось, что она влилась в мир, вросла в него. Влажное дерево под ногами стало ее корнем, руки – ветвями.

Как же было хорошо стоять здесь, наедине с целым миром. Молчать, слушать и наслаждаться.

Постояла так минуту-другую, развернулась и продолжила путь, попутно напяливая расшнурованные кеды.

Лиа шла, перебирая пальцами сетку забора, а в голове все это время пел белый лев[1]. Пел или плакал. Для нее, для Лини. Так же, как когда-то пел Норт. Но про него она больше не думала. Предпочла вычеркнуть из памяти и забыть. Песни Норта больше не воодушевляли, а льву это было еще под силу. Лев плакал, а она напевала мелодию, звучащую в голове:

«И мы никогда не сдадимся, борясь за нашу свободу… и мы сохраним эту мечту[2]».

За забором показался пятый за сегодня любопытный «гость». Лиа вытащила из-за пояса простой охотничий ножик, который подарила ей Орифа. Холод металла успокаивал, красивая рукоятка удобно ложилась в руку. Лиа давно мечтала о таком.

«Гостем» оказалась женщина. По легкой длинной юбке возраст было не определить, а вот коротенькая джинсовая курточка и куча стучащих друг о друга браслетов говорили в пользу молодости их обладательницы.

– Мне жаль, подружка, но я тебя вырублю. Наверное, ты бы даже сказала мне спасибо, если б могла.

Лиа подошла ближе к забору. Женщина прильнула к нему, негромко кряхтя. Ее челюсть ходила вверх-вниз, лоб уперся в сетку. Лиа сжала нож больной рукой, придержала ее за локоть здоровой и замахнулась. Было больно, но она нанесла короткий резкий удар в глазницу. Попала выше, чем нужно – нож соскользнул. Тогда она замахнулась еще раз и теперь попала в цель. Женщина повалилась на землю. Лиа протерла нож тряпкой и вернула ее за пояс.

Прогулка на свежем воздухе приносила умиротворение. Втыкание ножей в человеческое, пусть и мертвое, тело очень легко стало обычным делом, частью обычной работы – как прокалывать бумагу дыроколом или нанизывать шашлыки.

Лиа шла медленно, никуда не торопилась, рассматривала все вокруг. Неподалеку была площадка, на которой играли дети. Несколько мальчиков, несколько девочек. Когда Лиа смотрела на них, накатывало ощущение, что с миром ничего не случалось, что она просто приехала в летний лагерь вожатой. Когда смена закончится, все вернется на свои места. Сама она вернется в свою прежнюю жизнь: к Норту и пьяным концертам-вечеринкам. Вот только возвращаться не хотелось. Даже если бы это было возможно.

***

Со стороны ворот послышалась какая-то возня. Лиа прошла вдоль забора, чтобы посмотреть, что происходит. На территорию лагеря въезжала машина. Встречать прибывших вышло несколько человек. Среди них была и «хозяйка борделя».

«Надо прекращать ее так называть, даже мысленно, – подумала Лиа, – а то ляпну еще при Максе, он опять надуется. Того и гляди, в речушке этой утопит».

Лиа фыркнула и пнула ногой камешек.

«Нашел, в кого влюбиться, балбес».

Когда из машины вышел мужчина, Марин бросилась к нему на шею и стала горячо его целовать.

«Морду ему не сгрызи», – посмеялась про себя Лиа, и только собралась продолжить патруль, как обо что-то запнулась.

«Мобильник».

Лиа подняла его и нажала на кнопку. Экранчик засветился.

– Серьезно? Кто-то тут держит при себе мобилу?

Лиа нажала на кнопочку по центру, и на экранчике появились два окошка с последними запущенными приложениями. Одним из них была галерея. Взгляд Лиа упал на фотографию молодой симпатичной девушки.

«Возможно, она и есть владелица гаджета. Даже когда мир слетел с катушек, можно поселфиться на фоне зомби, – Лиа усмехнулась, – но лайков ты на этом уже не соберешь, подруга».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лиа раскрыла фото. Девушка на нем либо спала, либо делала вид, что спит.

«Давай посмотрим, где тут у тебя селфи на фоне забора с парочкой зомбарей».

Лиа провела пальцем и увидела другое фото. Тоже девушка. Тоже спящая. Но не та, что была на первом фото.

Опять провела пальцем. Еще одно фото, еще одна девушка. Снята была издалека, словно кто-то фотографировал так, чтобы его не заметили.

«Похоже, это телефон какого-то ловеласа, который коллекционирует фотки своих подружек».

Лиа пролистнула дальше и чуть не уронила телефон. Приблизила изображение, моргнула несколько раз, не понимая, видит ли это взаправду, или зрение подводит ее. В телефоне было фото, сделанное в «больничной палате». И на нем была она – Лиа! Лежала вся в бинтах, в отключке.

Телефон запищал, и она вздрогнула, чуть не выронила гаджет из рук. Сигнал сообщал об истощенной батарее. Лиа нажала на кнопочку сбоку – выключила его, чтобы не тратить заряд.

«Что за фигня вообще? Какой больной придурок это сделал?»

Убрала мобильник в карман и посмотрела в сторону ворот.

«Ладно, разберусь. Нужно все еще раз пересмотреть и обдумать. Но не здесь. Здесь меня могут увидеть».

С пикапа уже спрыгивали мужчины и женщины.

«Новеньких привезли, – подумала она, – обычное дело».

Лиа уже видела такое. Община росла, община крепла. Вот только в этот раз группа новичков не на шутку ее заинтересовала.

– Да что же за день-то такой?

Лиа тряхнула головой и спрятала лицо в ладони.

«Мои глаза меня дурачат. Может, у меня галлюцинации?»

Она опустила ладони и опять уставилась на прибывших.

Среди них был призрак.

Она и раньше видела его. В самый первый день в лагере, в Мише. Едва ли тот был похож на Норта при свете дня, но в бреду показался чуть ли не точной копией. Этот, длинноволосый, лохматый, был похож еще больше.

В груди защемило. Ноги сами понесли Лиа к воротам.

«Зачем? Ты же знаешь, что это не он».

Но тело не слушалось. Еще несколько секунд она шла, затем, сунув ножик за пояс, побежала.

[1] «Белый лев» (White Lion) американская хард-рок-группа, созданная в 1983 году в Нью-Йорке вокалистом Майком Трампом, прибывшим из Дании, и гитаристом Вито Братта, уроженцем Нью-Йорка.

[2] «Cry for Freedom» – песня американской хард-рок группы White Lion, из альбома «Big Game», выпущенного в августе 1989 года. Основные мотивы – призыв к вере в свободу и мечту; осуждение расизма, насилия и войн, ведущих к страданиям и смертям.

Глава 43 (ПОСЛЕ) По камешкам

Когда они нашли особняк, восторгу Милады не было предела. Теперь она будет дома! Это, конечно, не тот дом, где она родилась, но его строили по проекту отца, а значит – дом должен быть хоть немного родным. Возможно, здесь даже будут какие-то ее вещи, ведь со временем отец собирался перевезти всю семью сюда.

Милада нахмурилась. От мыслей о родителях и Арчи стало больно. А ведь только что она была почти счастлива. Счастье так легко спугнуть… Одна мысль – и ты уже потерялся в чувствах и эмоциях.

Они шли по дорожке из камней. Миладе такие нравились: камешки напоминали кусочки мозаики, составляли узор. Она наступала на них, не касаясь цементных стыков. Это было похоже на игру в классики.

– Малыш, что ты делаешь? – Джереми повернулся и озадаченно посмотрел на нее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она пожала плечами.

– Надо наступать на большие камни, тогда все будет хорошо. На края наступать нельзя, иначе…

Джереми улыбнулся и крепче сжал ее руку.

– Понял. Только не отставай. Мы почти пришли.

– Угу.

Милада ускорилась, чтобы не задерживать своего рыцаря, но чем ближе они подходили к дому, тем тревожней становилось у нее на душе.