Но надо сказать, что приписав эту Библию Геннадию, позднейшие комментаторы сделали серьёзную ошибку и в результате попали в затруднительное положение.
Во-первых, как мы сказали, на самой Библии никакого Геннадия нет, а вместо него стоит имя какого-то архидиакона Герасима Поповки.
Во-вторых, хорошо известно, что архиепископ Геннадий был одним из самых яростных противников так называемой ереси жидовствующих [164], с. 132—147. Но как согласовать это с тем, что его переводчик Герасимов, оказывается, «был очевидно увлечён ересью жидовствующих»? [156], с. 601.
Мы видим, что предлагаемая нам сегодня «датировка» этой рукописи концом XV века не очень вяжется с обстановкой той эпохи.
Как показали исследования Г. Флоровского, «Вениамин целиком ориентировался на латинские рукописи, часть из которых он привёз с собой… Составитель библейского свода ни к греческим рукописям, ни даже к греческим изданиям в Новгороде не обращались (а якобы сидят в Новгороде, и все эти рукописи и издания должны быть под рукой – Авт.). Не были в достаточной мере использованы и вполне доступные славянские материалы (из богослужебных книг). Зато… очень чувствуется влияние Вульгаты. Иные книги и вообще просто переведены с латыни» [164], с. 148. На какие же источники опирались переводчики «Геннадиевской» Библии? Недавние исследования специалистов показали, что переводчики «обращались не только к латинскому оригиналу, но и к чешскому переводу Вульгаты, вышедшему в Праге в 1488 году… Вениамин и Митя Герасимов при составлении комментария к библейским текстам широко использовали немецкий энциклопедический словарь Рейхлина, выдержавший в Европе до 1504 года 25 изданий» [164], с. 148—149.
Выводы.
1) «Геннадиевская» Библия является незавершённым и сырым переводом с латинского.
2) Она существует только в 4 экземплярах – оригиналах и в виде черновика (даже черновик сохранился!). В церковном обиходе она очевидно не была, то есть не размножалась, не переписывалась. А пролежала всё время в архиве.
3) Приписывание её Геннадию по меньшей мере спорно и плохо отвечает атмосфере конца XV века.
4) Датировка рукописи полностью покоится лишь на дате, проставленной на первом листе. Но ни с какими событиями русской истории она не связана. С тем же успехом на ней могли проставить и любую другую дату. И сказать потом, что «она пролежала в архиве очень много лет, не будучи никому известной».
5) Иван Фёдоров, напечатавший первую русскую Библию якобы в 1581 году, в Предисловии к ней подробно описывает трудности, испытанные им в поиске библейских источников. Но он ни слова не говорит о «Геннадиевской» Библии [1]. Созданной, якобы лет за 80 до него.
Наша гипотеза. По нашему мнению эта рукопись была изготовлена в XVII—XVIII веках, во времена Романовых, как часть обширной программы по «написанию правильной русской истории». Изготавливались «древние» русские летописи, «древние» славянские Библии и т. п. Потом их отодвигали в прошлое «для авторитета». Кстати, а почему «Геннадиевская» Библия – первая и последняя, единственная полная рукописная Славянская Библия до сих пор не издана?
Анализом «Геннадиевской» Библии начинается и заканчивается обзор славянских рукописных полных Библий. Поскольку других нет.
Что касается рукописей отдельных библейских книг, то полезно подчеркнуть, что по мнению самих историков, на Руси до «Геннадиевской» Библии (то есть до конца XV века по их мнению, или до XVII века по нашему мнению) не было например следующих книг: 1-2 Паралипоменон, 1,2,3 Ездры, Неемия, Товит, Иудифь, 1,2 Маккавеев [156], с. 601.
Наша гипотеза. Ни в церковном, ни в домашнем обиходе на Руси вплоть до XVII века н. э. не существовало рукописей полной Библии в современном смысле этого слова. И само понятие о Библии, то есть о составе её книг, на Руси в начале XVII веке было совершенно другим, чем сегодня. См. [166].
2.4. Начало семнадцатого века – как непроницаемая стена и искажающая призма в документальной истории
Итак, мы натолкнулись на некую границу – начало XVII века, отделяющую более или менее достоверно датированные источники XVII—XIX веков от ненадёжных, к которым следует отнести все якобы более ранние документы до начала XVII века. Конечно, среди них могут найтись древние подлинники, но их по-видимому осталось очень немного. Причём те их них, на которые сегодня больше всего ссылаются, это – тексты, почему-то «очень хорошо подверждающие» хронологию Скалигера-Петавиуса. А потому на них в первую очередь падает подозрение если не в подделке, то по крайней мере в целенаправленной позднейшей обработке и искажении древнего оригинала. Другими словами, почти все источники датируемые сегодня до начала семнадцатого века на самом деле имеются сегодня лишь в редакции XVII—XVIII веков.
Важный факт состоит в том, что это наше утверждение в полной мере относится и к печатным книгам. Оказывается, что книги изданные якобы в XV—XVI веках не несут на себе, как правило, ни года ни места издания.
А те исключения, которые такие данные имеют, требуют в каждом отдельном случае тщательного исследования (об этом мы расскажем).
Напомним, что хронология Скалигера-Петавиуса устанавливалась окончательно вплоть до начала XVII века. Все наши исследования и исследования других критически настроенных учёных, о которых мы рассказывали [нх-1]…[нх-8], чётко указывают, что созданная Скалигером-Петавиусом хронология неверна. Причём это был результат не только ненамеренных ошибок, но и преднамеренных искажений и даже фальсификаций. Поэтому мы должны крайне осторожно относиться ко всем хронологическим данным и ко всем документальным источникам, относимым сегодня ранее середины XVII века. Тень хронологии и версии истории Скалигера-Петавиуса как бы накрывает всю эту эпоху.
Если средневековая история ранее XV века искажалась в основном в результате естественных непреднамеренных ошибок, то от конца XV до начала XVII веков-по-видимому происходила намеренная фальсификация как истории этой эпохи, так и история раннего периода. И в результаты сегодня мы рассматриваем всю средневековую историю ранее начала XVII веков сквозь призму фальсификации XVI—XVII веков. Этот образ искажающей призмы XVI—XVII веков следует постоянно держать в голове, если мы хотим наконец разобраться в событиях ранее XVII века.
Отметим здесь, что цели этой фальсификации диктовались политической обстановкой эпохи XVI—XVII веков, то есть эпохи яростной борьбы и раскола, охватившего во времена реформации всю Западную Европу. Кроме того, именно в этот период, как мы уже говорили в книге «Империя», началось переписывание истории с целью скрыть свою прежнюю зависимость от Руси-Орды. А также, – в отдельных странах, – ещё совсем недавнюю их зависимость от Турции-Атамании.
На эту «стену XVII века», то есть «искажающую призму XVI—XVII веков» наталкивались многие учёные, пытавшиеся искренне разобраться в древней истории. Наиболее чётко эту мысль сформулировал Н. А. Морозов.
Он писал: «Я пытался много раз… проследить документально, как далеко простираются вглубь веков корни этих предрассудков (то есть искажённых представлений о древней истории – Авт.), но почти везде я натыкался на одну и ту же непроницаемую стену – XVI—XVII века, давлее которых ничего не мог рассмотреть… За непроницаемую стену XVI—XVII веков и им (критикам Н. А. Морозова – Авт.) почти ни разу не удалось пока проникнуть в смысле документальности» [11], с. 314. Этот результат был неожиданным даже для Н. А. Морозова. Он не мог его объяснить. Вероятно он даже испугался его. По крайней мере он не сделал из него никаких выводов и предпочёл заявить, будто скалигеровская история начиная примерно с VI—VII веков н. э. и ближе к нам – более или менее верна. В этом – его главная ошибка. Именно она запутала Н. А. Морозова, который не смог восстановить правильную картину средневековой истории. Хотя он продвинулся намного дальше всех своих предшественников и сделал очень многое в этом направлении.
Мы хорошо помним свои собственные ощущения, когда под давлением всё новых и новых обнаруживающихся фактов были поставлены перед необходимость произнести вслух слова: история шестнадцатого и даже начала семнадцатого веков сильно искажена. И эта искажённая история вошла затем в некоторые, якобы очень древние документы. Которые, следовательно, были написаны или сильно отредактированы не ранее середины XVII века. И это, конечно, не могло быть результатом только случайных ошибок. Это относится и к некоторым ветхозаветным книгам. Осознать это было для нас психологически очень тяжело. Но только переступив этот барьер, можно наконец разобраться в средневековой истории.