Читать интересную книгу На румбе 202 - Наталья Реут

— А разве рейсы не одинаковые?

— Вот детеныш! Приходит, скажем, судно с Камчатки или Сахалина — «с приходом» появляются только деловые гости. Но стоит прийти из Индонезии или там из Японии, вот тогда прямо очередь выстраивается перед капитанской каютой. Всем совершенно необходимо поздравить капитана с приходом и приложиться к невиданным бутылкам с красивыми наклейками. Если бы меня поставили вахтенным у трапа, фиг бы я пропустил всех этих «с приходом» на судно! А ты говоришь — «взрослые»!

Витя видит, что Леха с интересом прислушивается к их разговору.

— Ну, а ты как думаешь? — спрашивает он ительмена.

— Много гостя — хорошо, — с силой отталкиваясь шестом, категорически заявляет Леха. — Гость — это солнце в доме. Старший люди — тоже хорошо. Старые люди — умные люди.

— Вот слушай старших, — смеется Витя. — А ты «с приходом»!

— Так у них тут на Камчатке, наверно, один гость в году заявляется, — не сдается юнга. — Поплавал бы он на океанском лайнере, не то запел бы. А ты что всех спрашиваешь, а сам в кустах? — переключил юнга невыгодный разговор.

— Я? — Витя ненадолго задумался, осмотрелся по сторонам, словно отыскивая ответ у подступившей к берегам реки тайги, и медленно заговорил:

— По-моему, взрослые очень скоро забывают, что и они сами были когда-то маленькими. А главное — они, даже самые близкие, всегда считают нас гораздо младше, чем мы есть на самом деле.

Витя осторожно сбросил с головы Лехин плащ. Дождь перестал. Небо стало светлеть, хотя берега как будто еще больше потемнели. Жиденький тундровый кустарник уступил место пока еще низкорослым и искривленным, но уже довольно густым деревьям. Леха пригляделся к берегу и, дойдя до одному ему понятного ориентира, повернул бат в неширокую протоку. Откуда-то пахнуло мокрым, сырым теплом.

— Как в предбаннике, — определил юнга.

Тепло, казалось, шло от самой воды. Витя опустил руку за борт и от неожиданности быстро выхватил ее обратно. Вода в протоке была горячая, как в домашней ванне.

— Скоро, однако. Теплое озеро, — прояснил обстановку Леха. — Эта речка оттуда бежит.

Горячая речушка оказалась совсем мелкой и узкой. И Леха повел бат, придерживаясь середины.

Внезапно по носу бата мелькнул яркий свет. Где-то впереди на воде заплясали огненные языки.

— Однако, костер, — тихо сказал Леха. — Большой костер. Наши люди такой не делают. Чужой люди. Тихо сиди — будем смотреть, какой люди?

Леха подвел бат поближе к берегу и стал осторожно, не вынимая шеста из воды, беззвучно продвигаться вперед.

Ребятам передалось Лехино волнение, и они тоже сжались в напряженный комок. Огонь ярко пылал в нескольких метрах от кромки воды, и, когда бат незамеченным проскользнул мимо высвеченного на воде пятна, ребята смогли разглядеть двух человек, сидящих у костра. Один был щуплый, маленький человечек, с крючковатым носом, обросший жиденькой клочковатой бородкой. Другой, наоборот, казался огромным, толстым, с круглой, как арбуз головой, на которой лунным ликом проступало белое одутловатое лицо. Большой ломал через колено сухие сучья и передавал их маленькому, а тот подкладывал палки в огонь.

— Волки! — прошептал Леха, когда бат отошел уже на такое расстояние, что его голос не мог быть услышан людьми у костра.

— Как волки? — не понял Витя. — По-моему, это люди.

— Как можешь говорить «люди»? — вскипел Леха. — Воровать и убивать колхозные олешки — люди? Таскать, где что увидел, — люди? Эти два — волки, а не люди.

Злая гримаса перекосила обычно улыбчивое Лехино лицо.

— А ты не можешь вразумительно объяснить, все-таки почему они волки? — спросил Витя.

Леха так круто повернул бат, что ребята чуть не вывалились в воду. Нос бата со скрипом врезался в прибрежную гальку.

— Могу вразумить, однако! — Он злобно воткнул шест в землю и закрепил бат, чтобы его не снесло течением. — Большой разговор нельзя на ходу говорить. Иди на берег — слушай!

С трудом расправляя затекшие ноги, ребята вылезли из бата на землю. Опершись о шест, Леха одним прыжком перемахнул двухметровую полосу воды.

— Почему волки? Слушай! — не в силах сдержать кипящую в нем ярость, Леха рассказал ребятам историю появления «волков» на западном побережье Камчатки.

Месяц назад по всем колхозам, по всем стойбищам западного побережья разнеслась весть, что в тайге появились волки в человеческом облике. Бывшие уголовники, завербованные после отбывания срока наказания на рыбный промысел, услыхали, что недалеко, в сопках, геологи обнаружили золото. Настоящее золото. Это известие всколыхнуло всю неотстоявшуюся еще муть в их душах. Зачем же работать, лезть из кожи вон, когда здесь люди ходят по золоту, золото лежит прямо на земле? Иди и собирай!

Обокрав своих товарищей по работе, «старатели», прихватив с собой инструмент для добычи золота, ушли в тайгу. Но тайга есть тайга. На украденные деньги в тайге не купишь ни еды, ни одежды. Да и золото не так-то просто дается в руки таким «старателям». Похоже, что оно само прячется от хищников. А что стоит в тайге золото? Кто его купит? Кто на него обменяет кусок хлеба?

Не принятые тайгой бродяги стали усваивать волчьи повадки — стали охотиться за колхозными оленями на летних пастбищах ительменов. Многих оленят недосчитались за этот месяц колхозы, много пастушьих юрт оказалось разграбленными. Тогда по Камчатке пошел призыв: нужно обезвредить «волков».

На Камчатке есть закон, закон неписаный, но все его знают. Человек, увидевший волка, обязан его уничтожить; если не можешь сам, — укажи его след охотникам. Ни в один дом на Камчатке не впустят человека, нарушившего этот закон.

— А Леха, однако, видел «волков»! Леха должен скоро сказать нашим, «волки» близко, — закончил он свой рассказ. — Лехе было десять лет, когда он ходил с отцом по следу волка! Леха знает: раз «волк» здесь, — здесь его и охота. Значит, золото близко! Значит, геологи близко. Нужно говорить геологам: «волки» рядом. Нужно говорить милиционерам: становитесь на след. Нужно сказать нашим пастухам: берегите олешков. А у Лехи — один бат, одна голова, две ноги. Лехе нужно очень спешить. — Он сокрушенно покачал головой, зацокал языком: — Скоро будет светло. Леха покажет самую короткую дорогу в район, а сам станет на охотничью тропу.

— Подожди, подожди. Ты в какой школе учился? — прервал юнга страстную речь ительмена.

— Однако, в нашей школе учился, в камчатской. Восемь классов кончил. Отлично кончил! Но законы Камчатки не из школы знаю. Из жизни знаю, — опять загорячился Леха.

— Ишь деятель, в школе учился, восемь классов и коридоров прошел, а считать не научился, — насмешливо сказал Коля. — Двойку тебе нужно поставить по математике, — снова повернулся он к Лехе.

При слове «двойка» в Колиной памяти вспыхнуло что-то ужасно обидное и неприятное, но он тут же погасил неуместное воспоминание. Не до этого сейчас. Сейчас решается вопрос его морской чести. Да и не только его, а и Витиной.

— Насколько я понимаю в математике, у нас на вооружении один бат, шесть ног и три головы, — торжественно произнес юнга. — И, если я ошибся и чего-то не так посчитал, пусть меня Витя поправит. Он у нас первейший профессор по всем наукам. А, Вить?

— Разрешите отвечать? — вытянулся по стойке «смирно» ленинградец. — Расчет абсолютно точен…

— Слушай! — Леха растроганно обнял по очереди Витю и Колю. — А вы настоящий товарищ!

— Однако, ничего, — подтвердил Витя. — Команда морских следопытов готова к выполнению сухопутного задания.

Уже светлая полоска зари отделила на востоке небо от гряды сопок, теплый пар над рекой превратился в белесый густой туман, скрыл от ребят тайгу и сблизил вплотную три ребячьих головы. Боевое задание вырабатывалось коллегиально. Спорить при распределении обязанностей им не пришлось.

Леха как хозяин бата поднимается вверх по реке к летнему стойбищу оленеводов и оттуда отправится к районному милиционеру. Витя и Коля, стараясь не попадаться на глаза «волкам», двинутся пешим ходом на юг, доберутся до высохшего русла реки и пойдут в горы, где, по расчетам Лехи, ведет разведку партия геологов. К ночи все трое вернутся обратно. Чтобы ребята не заблудились, местом встречи (точкой рандеву — подправил юнга) Леха выбрал острый мыс, расположенный немного вверх по течению, который образует Горячая речка, делая крутой поворот к озеру.

— Я думаю, дядя Сергей одобрил бы наше решение, — задумчиво сказал Витя, когда Лехин бат исчез в густом тумане.

— Точно! — подтвердил юнга.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Из-за срединного хребта выглянуло утреннее солнце. Его яркие лучи заиграли на искривленных стволах каменной камчатской березы, веселыми пятнами проскользнули сквозь хвою кедрового стланика, разыскали в нем пробирающихся к высохшему руслу Витю и Колю. Словно застеснявшись прекрасного утреннего светила, окончательно затаила дыхание свирепая «Курилка».