которого я здесь и оказалась.
– Я пришла к вам, Аристарх Тимофеевич, за помощью. Скажите, насколько вы в курсе финансовых дел Иннокентия Константиновича?
– А разве это имеет отношение к расследованию убийства Иннокентия? – удивленно спросил Смолянинников. – Ведь его убил некий фанатик-оккультист. Кажется, эта мысль является основополагающей для следствия. Мотивом здесь является отправление темных культовых обрядов. Так что финансовая составляющая вряд ли является в этом деле главной.
– Первоначально следствие разрабатывало этот мотив. Но версия убийства на фоне оккультизма оказалась несостоятельной. Мы не нашли веских доказательств. На самом деле мотив этого убийства совсем другой, преступник просто замаскировал убийство, чтобы направить следствие по ложному пути. И в данный момент мы разрабатываем другую версию, – объяснила я.
– Вот как? И эта новая версия связана именно с деньгами? – снова выразил удивление Аристарх Смолянинников. – То есть, иными словами, вы полагаете, что Иннокентия убили для того, чтобы завладеть его имуществом?
– Именно так, Аристарх Тимофеевич. Преступник намеревался завладеть имуществом владельца картинной галереи.
– По-моему, вы ошибаетесь. – Смолянинников покачал головой. – Иннокентий не имел наследников. У него была супруга, но они давно находятся в разводе. А других родственников у Иннокентия уже нет. Да, Иннокентий оставил завещание на случай непредвиденных обстоятельств. Так вот, по этому завещанию все его имущество – а оно включает квартиру и картинную галерею с находящимися в ней картинами – отходит тарасовскому отделению Союза художников. В завещании особо выделена строка о поощрении наиболее талантливых местных живописцев. Как видите, конкретные имена в завещании не упоминаются. Поэтому и заинтересованных лиц здесь быть не может.
– А по какому принципу намерены отбирать наиболее талантливых? – уточнила я, вспоминая своих знакомых художников. Селиверстов, наверное, может быть удостоен этой самой награды. А вот Переводников – вряд ли.
– Это отдается на усмотрение председателя Союза художников, – спокойно ответил адвокат.
– И каковы суммы?
– Для местных художников достаточно крупные, от ста тысяч и до полумиллиона рублей.
Ну… крупные, конечно. Но убить за такое? Вряд ли…
– Понятно. Я об этом не знала. И даже не догадывалась. Хорошо, что вы раскрыли этот аспект. Спасибо. Но когда я говорила о финансовых делах Иннокентия Константиновича, я вовсе не имела в виду его квартиру и картинную галерею. Выяснилось, что из квартиры была похищена бронзовая статуэтка Будды. Вы знали об этом? – спросила я.
– О чем именно? О статуэтке вообще или о том, что она была похищена? – уточнил Аристарх Смолянинников.
– О ее похищении, Аристарх Тимофеевич.
Смолянинников не успел ответить на мой вопрос, потому что раздался стук в дверь кабинета.
– Да! Кто там? Войдите, – сказал адвокат.
Дверь открылась, и на пороге показалась Александра.
– Дед, можно я пройду и возьму справочник по уголовному праву? – спросила девушка. – Мне надо подготовиться, у нас завтра семинар, – объяснила она.
– Александра, я сейчас занят. Подожди. Вот освобожусь, тогда придешь и возьмешь, – строгим, не терпящим возражений тоном произнес Смолянинников.
Александра с большой неохотой – это было видно по выражению ее лица – закрыла дверь. Меня начала раздражать эта бесцеремонная девица. Еще в гостиной до прихода Смолянинникова она явно проявляла интерес к нашему с Анастасией разговору. И вот теперь снова пытается влезть. Понятно, что желание почистить хрусталь было только предлогом, чтобы задержаться в гостиной на время нашего с Анастасией разговора.
– Так вы, Татьяна Александровна, спросили о статуэтке. Конечно, эта вещь мне была хорошо известна. Иннокентий приобрел ее, когда наш театр оперы и балета находился на гастролях в Монголии, – сказал Смолянинников.
– Следствию также стало известно, что одно время Иннокентий Константинович приобретал редкие и дорогостоящие образцы монет и марок. Известно ли вам что-либо об этом? – спросила я.
– Ну, разумеется, известно. Но только должен вам заметить, что это было давно. Он продал свою коллекцию и марок, и монет и вложил средства в приобретение выставочного зала.
– А не говорил ли вам Иннокентий Константинович о том, что именно он хранил в статуэтке в последнее время? Ведь она была с секретом: с двойным дном.
– Подождите, вы что же, считаете, что статуэтку взяли… То есть преступнику нужен был именно Будда?
– Да, Аристарх Тимофеевич, такой вывод напрашивается сам собой. Определенно, убийце был известен секрет статуэтки в виде двойного дна. Но если вы говорите, что Иннокентий Константинович уже не хранил там свою дорогостоящую коллекцию в виде марок и монет, то что же там было? Что вам об этом известно? – спросила я.
Аристарх Смолянинников молчал. У меня было ощущение, что адвокат знает о содержимом тайника, но не хочет говорить. Стало быть, на то имеется серьезная причина. Как же мне выведать у него эту важную информацию? Мне было необходимо найти нужный тон и убедительные аргументы, чтобы Аристарх Смолянинников не оставил без правдивого ответа мой вопрос. Мне нельзя было ошибиться ни в коем случае.
Между тем пауза затягивалась.
– Аристарх Тимофеевич, – я первая прервала молчание, – поймите меня правильно. Следствие по делу об убийстве Иннокентия Константиновича топчется на месте. Хотя это и не совсем так. Нам удалось выяснить, что оккультные мотивы к совершённому преступлению не имеют никакого отношения. Убийца, как показало расследование, задался целью пустить следствие по ложному пути. И поначалу ему это удалось. Но в данный момент мне просто необходимо знать, что находилось в потайном ящичке статуэтки. Как знать, возможно, эта информация станет единственным следом, который поможет вычислить преступника.
– Да… Я согласен с вами. Но вы и меня поймите. Я, как поверенный в финансовые дела Иннокентия и как его друг, должен и после его кончины хранить в тайне конфиденциальные сведения. Однако вы правы в одном. Невозможно, скорее всего, будет найти его убийцу, не разглашая известные мне детали относительно содержимого статуэтки. Поэтому давайте поступим следующим образом. Я поделюсь с вами информацией, но не до конца.
– Я готова вас выслушать, Аристарх Тимофеевич.
– Иннокентий хранил в потайном ящичке статуэтки отборные алмазы. Их цена составляет несколько сот тысяч долларов, – наконец произнес Смолянинников.
– Но ведь вас опрашивали в полиции…
– Опрашивали, – подтвердил Аристарх Смолянинников.
– Но почему же вы ничего не сказали о том, что находилось в тайнике статуэтки? – спросила я.
– Потому что следствие с самого начала квалифицировало это убийство как совершенное в оккультных целях, – с некоторым раздражением ответил адвокат. – Разве мог я предположить, что Иннокентия убили, чтобы завладеть его алмазами? Наконец, я просто не знал, что Будда был похищен, – вполне резонно заметил Смолянинников.
– Хорошо, я вас поняла, Аристарх Тимофеевич. Но ответьте тогда, пожалуйста, вот на какой вопрос: кроме вас и самого Иннокентия Константиновича, кто еще знал о существовании алмазов