— Вздремнул. А время сейчас сколько?
— Как сколько? Час доходит! Контрольный звонок, как обычно. Как там, на улице?
— Пуржит… Связь плохая, не слышу вас, — и положил трубку.
Час доходит… А все этот самогон!
Канистру он обнаружил случайно. Вернее, увидел-то сразу, но вот заглянул только из любопытства. И был несказанно удивлен.
— Захар Петрович, ты, случаем, не местный король? И спотыкач тебе тут, и картошечка… Огурчиков только солененьких не хватает да капустки квашеной… И за что же такое тебя убили-то? Явно не из-за этих редких вкусностей… Да, а ты, Кирюша, попал. Как кур в ощип!
Самогон оказался отменным: пился легко и вырубил напрочь на целых шесть часов… За это время Векса сто раз могли тепленьким повязать. И тогда: прощай жизнь молодая! Законы военного времени — поди доказывай, что не верблюд.
Собрался он споро. Внимательно оглядел напоследок сторожку — не оставил ли каких следов? Ничего. И даже вода в ведре вновь покрылась тонкой корочкой льда.
— Ну, прощай, Захар Петрович, не поминай меня лихом!
Дверь за собой он тщательно прикрыл…
Непогода постепенно отступала, и до входа в метро Векс добрался без приключений. Туннели одновременно манили и пугали его. Совсем некстати вспомнились байки про разные ужасы: призрачных рыцарей, скачущих по туннелям (встретить такого — верная смерть), огромных, прожорливых крыс… Векс собрался с духом, отбросил страхи и сделал-таки первый шаг…
На улице была кромешная тьма — ночь все-таки, но что та темнота по сравнению с темнотой туннельной? Те, кто жил под землей, уже давно привыкли к ней, научились не замечать, как она душит, как выдавливает из тебя все человеческое, превращая в животное, от ужаса потерявшее рассудок. Вот и Векс с трудом сдерживал себя, чтоб не бросить все и не побежать обратно. Но фонарик («динамка», шикарная штука) жужжал мерно, успокаивающе, других звуков не было слышно, и Кирилл постепенно взял себя в руки. Все идет по плану. Все хорошо. Самое главное — уйти подальше от сторожки, чтоб уже никто и никогда не связал его появление в метро и это загадочное убийство…
* * *
— Всего хорошего, Кирилл Сергеевич!
— И вам не хворать…
Какая же незадача… Ждать разрешения на транзит! Вот не повезло, так не повезло. Остается надеяться — до утра покойника не обнаружат, а там… Бог не выдаст, свинья не съест.
Векс усмехнулся: Кирилл Сергеевич… Лет двадцать уже его так никто не называл. Для всех он был просто Вексом. Детское прозвище в одночасье превратилось и в имя, и в фамилию. Даже Юля — не жена, нет, так, подруга, и то, Кириллом называла, лишь когда злилась. А злилась она редко. Вообще золотой, если подумать, человек, и что ему не хватало? И ведь за столько лет ни разу не попрекнула его, что так и не позвал замуж, что думать о ребенке запретил — какие дети в такое-то время? И что все эти двадцать лет помнил и не смог забыть молодую свою жену. Хотя, вполне возможно, что и не стоила она того. Но что он знал-то о ней, если прожили они вместе всего неделю? Ничего… Еще узнает. Он обязательно найдет свой запасной путь, сядет в поезд, который увезет его обратно… И, может, там он еще будет вспоминать Юльку…
После блокпоста в туннеле было относительно светло — расположение фонарей было таковым, что при быстром шаге граница между светом и мраком оставалась практически незаметной.
Уже поднимаясь на станционную платформу, Векс случайно заметил, как в другом конце туннеля мелькнула тень. И тут же исчезла. Растворилась. Непонятно! После Катастрофы слова «неизвестный», «непонятный» и «опасный» постепенно стали синонимами. По крайней мере — у них, в Токсово. Но Векс не без основания полагал, что подобные метаморфозы имели место и тут, в метро, а потому растерялся: он был тут чужаком, и как действовать в таких случаях, не имел никакого представления. Позвать дежурного? А если ему это просто показалось? Оставить все как есть? И поставить под удар жизнь целой станции? Правда, был еще один путь: посмотреть все самому и действовать по обстановке. Именно его он и выбрал.
Спускаться на пути Векс не стал — по платформе идти было намного легче и быстрее. Да и любопытно, какой теперь стала «Гражданка».
Станция поразила его. Нет, конечно же, по меркам двадцатилетней давности она была изуродована до неузнаваемости. Но после землянок Токсово «Гражданка» показалась Вексу восьмым чудом света. Сотворили же такое… И как умно это — засыпать один путь и построить над ним жилища. Да еще и в два этажа. Деревянный настил сверху и белье, сохнущее на веревках, протянутых от одной стороны «улицы» до другой, «дома» которой находились уже на платформе, создавали иллюзию уютного одесского дворика. Не хватало только теплого южного солнца. Да и пахло тут далеко не прогретым кирпичом и не морской свежестью. Сами «дома» были живописны: первый этаж из кирпича (как же иначе, если немалый вес удержать надо), а вот второй… Тут фантазия строителей не знала границ: дерево, куски шифера, профнастила, пластика… В ход шло все, что так или иначе могло пригодиться.
Но, главное, что поразило Векса, — освещение. По всему было видно: электричество тут экономили, но все-таки его было в достатке…
В том месте, где предположительно пропал фантом, была дверь. Векс приоткрыл створку, осторожно заглянул… и в этот момент услышал тихий то ли стон, то ли плач.
— Кто здесь?
Молчание… Он открыл дверь пошире.
— Да что же это за денек такой?!!
В глубине коридора на полу лежала женщина. Голая. Векс бросился к ней. Два пальца под челюсть — мертва… Его помощь опоздала. На полчаса минимум. А может, и на час.
А теперь — скорее отсюда. И хорошо, что его никто не видел…
На перроне было пусто, и, тем не менее, Векс постарался не показать, что он очень волнуется. Хотя какое там «волнуется»! Он был в панике!
Гостиница отыскалась без труда.
— Номерок, девочку, выпить? — заспанный дежурный (или сам хозяин, кто тут чего разберет?) проговорил все это скорее по привычке — вряд ли ему среди ночи хотелось организовывать гостю девочек и выпивку. И, тем не менее, когда тот отказался от всего, вполне искренне обиделся.
— Что, и девочку не надо?
Видимо, на девочек тут были падки все залетные гости.
Векс настойчиво повторил: все, что ему нужно, это кровать, и быть разбуженным вовремя, чтоб поспеть к станционному начальству с самого с ранья… Парень обиженно надул губы: облом. Для любого барыги такое начало дня — плохая примета…
Мужчина с удовольствием растянулся на постели. Сон не шел, и Векс какое-то время перебирал в голове события последних суток. Ничего хорошего. Единственный выход — поскорее сделать отсюда ноги… За этими мыслями он не заметил, как задремал…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});