«…На предварительном следствии Вы дали такие показания: «Для того чтобы обмануть партию и правительство, мне известно точно, что Генеральным штабом план заказов на военное время по танкам, автомобилям и тракторам был завышен раз в 10. Генеральный штаб обосновывал это завышение наличием мощностей, в то время как фактически мощности, которые могла бы дать промышленность, были значительно ниже. Этим планом Мерецков имел намерение на военное время запутать все расчеты по поставкам в армию танков, тракторов и автомобилей <…>. — Эти показания Вы подтверждаете?»
Прежде чем прочитать ответ, следует отметить одно очень важное обстоятельство: ответ был дан не в пыточном подвале, а на судебном заседании, в ходе которого Павлов отказался от некоторых, выбитых из него «следователями», показаний.
Подсудимый Павлов:
— В основном — да. Такой план был. В нем была написана такая чушь (подчеркнуто мной. — М. С.). На основании этого я и пришел к выводу, что план заказов на военное время был составлен с целью обмана партии и правительства…»
Генерал армии К. А. Мерецков (начальник Генштаба Красной Армии с августа 1940 г. по январь 1941 г.), конечно же, имел самое прямое отношение к разработке Мобилизационного плана 1941 года (МП-41), но все-таки подписал документ не он, а Тимошенко и Жуков. Павлова расстреляли. Мерецкова арестовали в конце июня 1941 г., но затем в августе чудесным образом выпустили на условную «свободу». Материалы «дела Павлова» были рассекречены и опубликованы только в 1992 г. К тому времени никого из вышеперечисленных лиц в живых уже не было. Тимошенко мемуаров не писал. В мемуарах Мерецкова про МП-41 не сказано ни слова. Г. К. Жуков оказался более разговорчив:
«…Вспоминая, как и что мы, военные, требовали от промышленности в самые последние мирные месяцы, вижу, что порой мы не учитывали до конца все реальные экономические возможности страны. Хотя со своей, так сказать, ведомственной точки зрения мы и были правы».
Не уверен, что современный читатель сможет без переводчика понять, что именно сказал товарищ Жуков. Слова «ведомственность», «ведомственный подход к делу» были распространенными эвфемизмами (словами-заменителями) советского «новояза». Словосочетание «ведомственный подход» заменяло собой другое, гораздо менее благозвучное выражение: «прикрыть собственную задницу». Закладывая в мобилизационный план непомерные, ничем не обоснованные и заведомо невыполнимые требования к материально-техническому обеспечению армии, руководители военного ведомства заранее готовили себе «уважительную причину» на случай будущего разгрома. Едва ли они при этом думали еще и об удобствах для будущих советских историков, тем не менее — подарок получился великолепный. Ибо проценты, те самые проценты, которые как мушиные следы покрывают сочинения советских историков, исчислены как раз по отношению к цифрам мобилизационного плана МП-41. Того самого, который Военная коллегия Верховного суда пыталась представить как «вредительство», но обвиняемый генерал армии готов был согласиться лишь с тем, что в плане была написана «чушь».
Попробуем разобраться в цифрах и процентах МП-41 на нескольких конкретных примерах.
Трактора-тягачи. Одним из самых излюбленных фальсификаторами примеров «вопиющей неготовности» Красной Армии к войне были (и по сей день остаются) артиллерийские тягачи. Точнее говоря, их малочисленность. Малочисленность же всегда выражается в процентах неизвестно от чего — не то от мобплана, не то от штатного расписания. В любом случае проценты всегда получаются скромными: 30, 40, 50 %. Вот поэтому-то, объясняют доценты с кандидатами, все так криво и вышло. Ни доставить пушки в боевые порядки войск, ни даже утащить их в тыл при отступлении не удалось. Оттого и потери артиллерийских орудий в первые недели войны просто ошеломляющие.
Не будем спорить, возьмем в руки калькулятор и просто пересчитаем количество тягачей (тракторов) и количество объектов для буксировки.
Артиллерийских систем самого массового, дивизионного звена (гаубицы калибра 122 мм и 152 мм, пушки калибра 107-мм) к началу июня 1941 г. было в Красной Армии 12,8 тыс. единиц («трехдюймовки» и минометы перевозились автомобилями или гужевым транспортом, и мы их в данном случае учитывать не будем). К этому перечню можно еще добавить 7,2 тыс. тяжелых зенитных орудий калибра 76 мм и 85 мм (хотя большая часть этих артсистем находилась в системе ПВО крупных стационарных объектов, и возить их по полю боя совершенно не требовалось). Итого максимальное количество объектов для буксировки составляет ровно 20 тыс. единиц. На 15 июня 1941 г. (здесь и ниже цифры приведены по докладу начальника Главного автобронетанкового управления РККА) в войсках уже находилось 33,7 тыс. тракторов (и это не считая специальных артиллерийских тягачей С-2, «Коминтерн», «Ворошиловец», предназначенных для буксировки тяжелых орудий корпусных артполков и артполков РГК). Казалось бы, никаких причин для катастрофы нет — тягачей в полтора раза больше, чем орудий. Однако в МП-41 стоит цифра 55,2 тысячи. И поэтому можно без зазрения совести говорить о том, что орудия были брошены вследствие «повсеместной нехватки средств мехтяги». Правды ради следует напомнить «историкам» и о том, что в ходе открытой мобилизации уже к 1 июля 1941 г. из народного хозяйства в Красную Армию было передано еще 31,5 тыс. тракторов, так что по этой-то категории мобплан был выполнен.
«Так не считают», — скажет любой специалист и будет абсолютно прав. Артиллерийские части были основным, но не единственным «потребителем» тракторов и тягачей. Гусеничные тягачи были нужны и для эвакуации с поля боя подбитых танков, и для передвижных ремонтных мастерских, и для отдельных саперно-мостовых батальонов… Поэтому посчитаем по-другому, посчитаем правильно, т. е. исходя из штатных норм укомплектованности и запланированной численности частей и соединений.
По штатному расписанию апреля 1941 г. противотанковому дивизиону обычной стрелковой дивизии на 18 противотанковых пушек полагалось иметь 21 бронированный гусеничный тягач «Комсомолец» (в скобках заметим, что в пехоте вермахта о такой роскоши и не мечтали). Таким образом, для полного укомплектования по штатной потребности всех стрелковых дивизий (и всех моторизованных, которым по штату полагалось 27 «Комсомольцев») требовалось 4596 тягачей этого типа. На 15 июня 1941 г. в Красной Армии уже числилось 6672 «Комсомольца». Совсем неплохо. Но в МП-41 стоит цифра 7802. Вопиющая «неготовность» налицо.
Каждой из 179 стрелковых (не считая горнострелковых) дивизий по штату полагалось 78 тракторов (без учета «Комсомольцев»). Причем сами штаты были невероятно щедрыми. Так, в гаубичном полку обычной — не путать с моторизованной — стрелковой дивизии на 36 гаубиц по штатному расписанию приходится 72 трактора. Всего для всей пехоты надо 13 962 тракторов. Для полного укомплектования всех 30 мехкорпусов (что, к слову говоря, к июню 41-го и по мобплану-то не планировалось) требовалось 9330 тракторов и специализированных тягачей (без учета «Комсомольцев»). Еще один первоочередной получатель средств мехтяги — противотанковые артиллерийские бригады РГК. К 1 июля 1941 г. планировалось развернуть 10 таких бригад, в каждой — по 120 мощных (76-, 85– и 107-мм) пушек, для транспортировки которых по штату полагалось 165 тягачей. Соответственно, на все ПТАБРы надо еще 1650 единиц мехтяги. Корпусные артполки и артполки РГК имели разную численность и организацию. Принимая (с явным завышением) среднюю численность в 36 орудий и с учетом все того же, немыслимого ни для одной армии мира, двойного резервирования, получаем цифру порядка 12 100 тягачей, необходимых для полного укомплектования всех (94 корпусных и 74 полка РГК) отдельных артполков.
Итого, на все боевые части и соединения всей Красной Армии (включая удаленные на тысячи километров от западной границы Уральский, Сибирский и Среднеазиатский военные округа) по «суперщедрым» штатным нормам требовалось порядка 37 тыс. тягачей. Фактически к 15 июня 1941 г. в войсках уже было 36,3 тыс. тракторов и тягачей (не считая 6,7 тыс. «Комсомольцев»). Составители МП-41 затребовали 83 045. Вот процентами от такой, совершенно необузданной «потребности» нас и потчевали более полувека советские, а затем и постсоветские историки. Зато вермахт в их сочинениях всегда был «готов к войне». На все сто.
Не открывая ни одного справочника, можете смело утверждать: 22 июня 1941 г. тяжелыми и средними танками с противоснарядным бронированием немецкие танковые дивизии были укомплектован полностью. И бронеавтомобилями, вооруженными полноценной 45-мм танковой пушкой, вермахт был обеспечен в точном, абсолютном соответствии со штатным расписанием и мобилизационным планом.