от неё. Только не сейчас.
— Что ты наделал?! — низкий яростный голос гремит за моей спиной.
Я сдерживаю слёзы, грудь сдавливает невидимая рука. Разворачиваюсь лицом к чёрному призраку, прожигающему меня взглядом. К предку Кейлин, который хочет, чтобы она выжила, а я умер. Его лицо искажено гневом.
— Кейлин, — всё, что удаётся мне сказать. Я показываю на Стену.
Его извивающийся дым вспыхивает и трещит, как огонь.
— Ты… — обвиняет он. — Ты разрушил ей жизнь. Снова и снова, — его глаза горят красным. — И ты смеешь потерять её сейчас? Вот так?! — кричит он и летит прямо на меня. А у меня нет сил защищаться.
Кейлин
Огонь, колыхаясь, заглатывает меня целиком. Всё остальное исчезает, остаются только алые всполохи пламени, разрывающие мою душу, чтобы проникнуть внутрь.
Я выгибаю спину, волосы взлетают в воздух, глаза болят от резких вспышек.
Воспоминания бомбардируют меня, но они мелькают с такой скоростью, что я не успеваю их разглядеть. Всё, чего я когда-либо хотела, но была лишена. Всё, от чего мне пришлось отказаться много лет назад.
Перед глазами всё темнеет. Я моргаю, но никакой разницы. Ни единого звука. «Тишина» — слишком слабое слово, чтобы описать это. Я не слышу даже собственного дыхания.
Я вообще… жива? Не могу понять.
Крошечный огонёк загорается вдалеке. Я иду к нему, но не уверена, что мои ноги двигаются. У меня вообще есть тело? Я его не чувствую. Я совсем ничего не чувствую.
Маленький огонёк, меньше чем на краю зажжённой спички, мерцает. Тьма давит на него со всех сторон. Ветер начинает дуть — первый звук, который я слышу за… Не знаю, сколько прошло времени. С тех пор, как я попала сюда. Где бы я сейчас ни была.
Ветер набирает силу, угрожая крохотной беспомощной искорке. Моё сердце ноет. Почему-то мне очень важен этот огонёк.
Мне жаль эту кроху. Ему никак не пережить такой ураган.
Моргаю, и вдруг вижу руки вокруг огонька. Большие ладони с огрубевшей кожей и шрамом у большого пальца. Он спасает огонёк — или, по крайней мере, пытается. Защищает от бушующего ветра.
— Зачем? — бормочу я. Это всё равно безнадёжно.
Защитник поднимает взгляд на меня. Он рычит, его серебряные глаза темнеют.
Я отворачиваюсь от слабеющего огонька и двигаюсь сквозь кромешную тьму.
Сердце замирает, когда нечто шевелится под покровом тьмы передо мной. Чёрная пустота расходится рябью.
И тут я вижу его.
Это существо настолько огромное, будто оно и есть тьма. Та, что вокруг. Та, что внутри. Та, что контролирует меня.
Несущий Ночь.
«Нет», — мысленно кричу, но не могу пошевелиться. Я застыла на месте.
Он смеётся и вызывает порыв ветра. Я морщусь, приготовившись к нападению, но поток воздуха всего лишь развевает мои волосы и уходит назад, прямо к силуэту, защищающему маленький огонёк.
И он гаснет, словно кто-то задул свечу. Только что был — и вот уже его нет.
Несущий Ночь громко хохочет, торжествуя. Вот только это смех исходит не из тьмы впереди, а изнутри меня самой.
Мои губы шевелятся.
— Ты проиграла, зверушка, — говорю я его голосом. — Мой сосуд.
Пол уходит из-под ног, и я падаю в кромешную тьму. Вниз, вниз, вниз.
Мой выбор, надежду, невинность, даже душу — у меня отняли всё. Порвали на части. И выбросили, как ненужный мусор.
«Нет», — раздаётся резкий голос сквозь тьму. Я ударяюсь о твёрдую гладкую поверхность. Перед глазами лишь непроглядная тьма, накрывшая всё.
Темнота мерцает, и сквозь неё проглядывает рыжее пламя.
«Только не твою душу», — глубокий, откуда-то знакомый голос эхом проносится сквозь меня.
Внезапно жгучая боль отступает, и я открываю глаза. Вокруг лишь всполохи пламени, тянущиеся ко мне.
— Что? — спрашиваю я.
Мой разум свободен от чар.
«Он многого тебя лишил, дитя. Но точно не души».
Я делаю глубокий вдох.
— Кто ты? — ничего умнее в голову не приходит. Это часть испытания? Тоже какая-то игра магического пламени? Но это голос кажется… чужеродным. Будто он не принадлежит этому месту, но он здесь и пытается вытолкнуть меня.
— Я хранительница магии этих земель. Я в каждом миллиметре. Это моё наказание. Вечное заточение.
Моргаю, и в голове тут же щёлкает. Я вспоминаю тот необычный женский голос.
— Греховные Врата.
— Да, я хранительница Врат.
— Я прошла испытание? — морщусь, вспоминая потухший огонёк. — Или провалила?
Поэтому всё тогда почернело? Поэтому она заговорила со мной сейчас?
— Ты ещё не закончила, Кейлин из Двора Теней. Но у меня послание для тебя.
Я оглядываюсь вокруг, пламя тянется ко мне, но не касается кожи. Я больше никого не вижу. Ни Рева, ни кого-либо ещё. У этой… хранительницы нет физического тела?
— Какое послание? — спрашиваю я из любопытства.
— Что ж, во-первых, то чудовище не забирало и не могло забрать у тебя душу.
Резко втягиваю воздух.
— Ты всегда так считала. Он заставил тебя так думать. Якобы он настолько сломал тебя, что оправиться невозможно. Но правда в том, что только ты сама можешь разрушить свою душу, дитя. Если бы он украл у тебя душу или уничтожил её, ты бы убила Ревелна при первой же встрече. Ты бы не испытывала сожаления. Стала бы идеальной марионеткой. Нет, Кейлин, ты всегда была больше, чем просто орудием. И ты должна научиться прощать себя за то, что не было в твоей власти.
— Я не понимаю… Зачем ты всё это мне говоришь? Почему…
— Почему хранительницу Греховных Врат, воплощение магии проклятых земель, волнует твоя душа?
— Ну, как бы да. И ты делаешь для всех душ, попадающих сюда?
— Да. Хотя должна признать, что за все эти годы я прикипела к твоей душе сильнее, чем к другим.
К моей?
— Почему?
— Потому что тебя несправедливо втянули в войну, которая началась за много веков до твоего рождения. И, к сожалению, ты оказалась в самом центре. Если ты проиграешь, мы все проиграем. Если ты уступишь, мир снова окажется в их власти.
— Почему? — шепчу я. — Во мне же нет ничего особенного.
— Ну, с этим я бы поспорила, дитя. Но ты правда такая же фейри, как и многие другие. Ты не родилась с огромным даром. И эта ноша не должна была лечь на твои плечи. Но они выбрали тебя, и это делает тебя ключевой фигурой.
Они выбрали. Эти древние чудовища. Потому что я похожа на них. Они разглядели тьму внутри и…
— Остановись, дитя. Амбиции — не порок. Важны не желания. А выбор. Ты уже неоднократно доказала, что Несущий