Читать интересную книгу Смерть по сценарию - Наталья Андреева

— Ты с кем-то разговаривал?

— Соседка спрашивала, не подвезу ли я ее завтра утром до ближайшего метро.

Жена даже не стала уточнять, какая соседка и что ответил ей муж, а Алексей на всякий случай сказал:

— Ты не вставай завтра, я кофе с утра попью и поеду. Спите себе с Сережкой, а тебе вообще нужен отдых и покой.

— Ну да, покой. — Она странно на него посмотрела, ушла к телевизору, потом долго сидела в старом кресле, смотрела какой-то сериал.

«Сашка стала смотреть сериалы. Моя Сашка стала смотреть… Это что-то. Дальше пойдут сплетни о соседском дяде Мише, который напился и устроил скандал, потом детский вязаный носок. С ним она будет часами сидеть у этого телевизора. А потом начнутся бесконечные разговоры о ценах, необходимых покупках, ремонте в квартире, детских болезнях… Стой, Леонидов, стой. Иди спать, сделай хотя бы вид, что просто устал».

Он чмокнул Александру в щеку, ушел на террасу и вскоре заснул.

…Утром он не сразу вспомнил, что с ним едет Соня. Первым делом подумал, что сегодня надо срочно поговорить с Серебряковой об изменении прайса и разработке каких-нибудь новшеств в рекламной кампании: конкуренты объявили о розыгрыше призов дополнительно к покупкам. Леонидов понимал, что все это, конечно, блеф, что и это постепенно приедается, но надеялся на новые, свежие мысли своих сотрудников. От Серебряковой требовались «добро» и финансовая поддержка. Поиск новой идеи, которая помогла бы положительно повлиять на прибыли «Алексера», так занимал мысли Леонидова за утренней чашкой кофе, что он удивился, заметив у машины юную блондинку в модных укороченных штанах и темно-голубой трикотажной кофточке. Потом вспомнил, что это Соня и она сегодня утром едет с ним до Москвы.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался он.

Соня кивнула, открыла правую переднюю дверцу машины:

— Можно?

— Да, едем уже.

Алексей сел за руль, аккуратно вывел «Жигули» из ворот на улицу: ломать забор больше не хотелось.

— Я закрою. — Соня выскочила из машины и побежала закрывать ворота.

Минут через десять, которые они провели в молчании, Соня спросила:

— С вами можно разговаривать?

— А почему нет? — удивился Леонидов.

— Ну, некоторые жутко не любят, когда их за рулем отвлекают разговорами пассажиры. А есть еще просто от природы такие молчуны.

— Со мной разговаривать можно, — разрешил Алексей.

— Тогда можно без Алексеевича и на «ты»? Тем более смешно обращаться на «вы» к девушке двадцати лет. Я же еще не старуха.

— Мне, например, тридцать четыре, — вежливо намекнул Леонидов.

— Как много! — засмеялась Соня. — Столько же было моему двоюродному брату, а он всегда оставался для меня просто Пашкой.

Разговор сразу стал Алексею интересен.

— Брату? Это не сосед мой, который недавно умер?

— Вы были знакомы?

— Я с ним нет. С женой Александрой они учились в одной школе, и даже имел место какой-то детский роман ее с твоим двоюродным братом. — Алексей и сам не заметил, как перестал говорить девушке «вы». Нет, с Соней абсолютно не чувствовалось никакой дистанции, как будто они были давно знакомы и даже вместе как-то пили за Новый год.

— А меня Паша вырастил. Я не маменькина дочка — братикова.

— А как же мать?

— Мать все время была занята своим бизнесом, меня отправляла к сестре, а там тоже все работали, кроме Пашки, вот ему и доставалось со мной сидеть.

— Не нравилось, наверное?

— Когда была маленькая, конечно нет. А потом, после того как мне исполнилось лет шестнадцать, мы очень даже сошлись.

— Так он был на четырнадцать лет старше?

— Ну и что? Паша — мой идеал. Если бы он не был моим братом, я бы его на себе женила, — похвасталась по-детски Соня.

— Ну, многие влюбляются в своих двоюродных. Я тоже когда-то жутко был влюблен в одну свою маленькую сестренку.

— Да? И разве не хотел жениться?

— Хотел. Но это все детство.

— Только не у меня.

— Знаешь, я видел школьные фотографии твоего двоюродного братца, — соврал Леонидов. — Он просто был красавчиком, а в твоем возрасте естественно любить именно таких мужчин. Еще обычно по каким-нибудь певцам убиваются или по артистам.

— Да? Не замечала за собой. Они все такие тупые.

— А ты умница?

— Не дура. Паша научил меня, что не надо бояться выделиться из толпы. Стадность — одно из характерных заболеваний моего возраста. — Очень взросло заявила Соня. — Все тащатся по одному кумиру, не потому, что его понимают, а за компанию, все носят одинаковые шмотки, говорят одинаковые глупости, одинаково доказывают родителям, что они уже не дети. В борьбе за свои скверные привычки дети за много веков не придумали ничего нового.

«Не думал, что смогу поговорить с Павлом Клишиным после его смерти», — усмехнулся про себя Леонидов и спросил у взрослого ребенка:

— Кроме умных мыслей, он тебя больше ничему не учил?

— Учил, — с вызовом заявила Соня. — Паша много рассказывал о мужчинах, о том, как ими можно управлять, что им нравится, а что нет, и как легко, например, соблазнить женатого человека.

— Ты для этого со мной в Москву с утра потащилась? Практикуешься?

— В Москву я еду потому, что завтра у меня экзамен, — спокойно парировала Соня, — а с женатыми мужчинами главное не спешить: они должны сначала разочароваться в своих женах.

«Бац, получил, Леонидов! Ай да Клишин, ай да сукин сын! Девочку как накачал! Ну почему он помер раньше, чем у меня появилось желание набить ему морду?»

— Ладно, раз ты мне даешь время, давай поговорим лучше о твоей индивидуальности.

— Что, не по себе?

— Сонечка, я все-таки намного тебя старше, и не надо думать, что всю жизнь был мужем и отцом. Совсем недавно им как раз стал, когда вольная жизнь надоела.

— А как же ребенок, который пойдет в первый класс?

«Черт, попался! Где она успела увидеть Сережку?»

— Ну, семь лет — это, считай, недавно, — выкрутился Алексей.

— Тридцать четыре минус семь получается двадцать семь, — вслух подсчитала Соня. — Если в среднем мужчины живут лет до шестидесяти пяти, то, считай, тебя еще во младенчестве зацапали. И полжизни не прожил свободным.

— Девушка, вы слишком откровенно себя предлагаете.

— А я себя не предлагаю, меня заслужить надо. — Соня закинула ногу на ногу.

«Черт, и кто придумал эту дурацкую обтягивающую модель? Раньше хоть явно не было видно, что там за зад, подумаешь — джинсы! Сейчас же все обтянуто: и это место, и все прочие…»

— Я вообще-то на работу еду.

— А не дашь ли мне свой телефончик? Жены все лето дома не будет, значит, свободным девушкам можно звонить.

— У меня с собой ручки нет.

— Я запомню. У меня память почти уникальная, особенно на цифры.

Леонидов даже не задумывался над тем, зачем назвал ей свой номер телефона. Остальную часть дороги они беседовали вполне мирно: о фильмах, которые он обожал смотреть, о работе, которую временами ненавидел, о Сонином институте и прочем — словом, обо всем, кроме Клишина. Алексей никак не мог найти повод возвратиться к обсуждению взглядов, которые пропагандировал покойный писатель. Тема эта была скользкой, потому что Соня сразу переходила на практическое применение тех постулатов о мужчинах, которые двоюродный брат заложил намертво в ее хорошенькую головку. А если учесть, что местами он был не так уж и не прав, то становилось так же неприятно, как тогда, когда хирург рассматривает предполагаемое место удаления аппендицита. Раздеваться до трусов Леонидову не хотелось, поэтому он решил болтать о чем угодно, только не о взглядах покойного на отношения женщин и мужчин.

Так они доехали до метро, возле которого Соня попросила остановить машину.

— Ты опоздаешь на работу, — сказала она тоном заботливой жены, от которого у Алексея мурашки побежали по коже. — Я выйду здесь.

— Что ж, до свидания, — нейтрально сказал он.

— Ты не сильно удивишься, если как-нибудь вечером я тебе позвоню? — Соня улыбнулась и, не дождавшись ответа, быстро захлопнула дверцу машины.

У Алексея осталось чувство, будто он кругами ходит вокруг капкана, который прекрасно видит, потому что он даже не присыпан ни землей, ни листвой, но не наступить на него уже нельзя.

Глава 5

ПАШИНЫ ПОКЛОННИЦЫ

1

В жизни иногда случаются весьма странные совпадения, про которые человек потом думает, что это вмешалась в череду событий сама судьба. Леонидов уже несколько дней ничего не слышал ни про Михина, ни про дело Клишина, ни про новые послания с того света. Он целиком окунулся в дела фирмы; недавно на Варшавском шоссе, в большом торговом центре, открылся маленький павильончик, в котором они начали торговать компьютерами и комплектующими наряду с обычным уже для «Алексера» ассортиментом бытовой техники. Прошел месяц, когда там началась эта торговля, но дело шло плохо, и Алексей решил сам заехать в магазин, познакомиться с сотрудниками и попытаться выяснить причину плохой продажи их товаров. В четверг, во второй половине дня, он поехал туда и до вечера разбирался с делами. Часам к шести, присматриваясь к посетителям, которых летом и так было не слишком много, он заметил эффектную светловолосую женщину в модном костюме, которую и в толпе трудно было бы не отличить.