Читать интересную книгу Пробуждение - Кристина Рой

Слова, сказанные Ильей, означали многое. Он был молодым, здоровым, толковым работником, любил скот и пашни; и все же состояние его души было ему дороже. Староста поначалу злился, но постепенно убедился, что зять его прав.

Однажды после полудня, когда Янковский наводил порядок в своем книжном шкафу, в дверь постучали.

- Это ты, Степа? Добро пожаловать, - приветствовал хозяин гостя.

- Что вы делаете, дядя?

- Как видишь, книги укладываю. Два года назад я этот книжный шкаф купил у нотариуса и отдал столяру на ремонт. Потом я забыл про свой заказ, а сегодня он мне сам его принес. Как видишь, у меня немало старых и новых книг, и у Аннушки тоже. Ты очень кстати пришел: помоги мне, пожалуйста, перенести шкаф в комнату дочери.

- О, охотно! - парень снял куртку и повесил на крючок. - Где вы его хотите поставить?

- Мы убрали скамью, и теперь там места хватит. И фисгармонию уже сюда перенесли.

- Я слышал, что Аннушка теперь во время собраний аккомпанирует хору. Вот радость вам, наверно?

- Конечно, Степа. В душе я всегда благодарю Отца Небесного и брата X. за покупку фисгармонии. Сколько приятных часов моя дочь проводит за ней, и мы радуемся вместе с нею! Музыка - это дар с небес, если она звучит во славу Господа!

Через некоторое время книжный шкаф со стеклянными дверцами уже стоял в комнате Аннушки. Степан переносил сюда книги из передней.

Матьяс из сундука Аннушки достал кое-какие безделушки, которые они поставили на одной из полок. Степан сказал, что так теперь принято в городе. Нижние полки они оставили заполнять Аннушке. Вот она обрадуется!

- А где она, дядя?

- Она отправилась в школу, а оттуда пойдет к больному пастуху. Но я беспокоюсь - она оставила дома шерстяной платок, а на улице такой холодный ветер!

- Вы думаете, она нескоро вернется?

- Через час, не раньше.

- Тогда поговорим о деле, из-за которого я пришел. И если дадите мне потом платок, я ей смогу его занести, так как хочу проведать еще дядю Бенека.

- Так садись и говори, что у тебя на душе. Янковский поставил Степану стул, а сам сел на скамью у окна.

- Я с радостью вам говорю, что за молотилку уже могу уплатить.

Когда отец мне сказал, что у нас на зиму достаточно зерна, я излишки продал и заработал еще кое-что на лесозаготовках. Одеждой и обувью я обеспечен, и, если добавить мои сбережения, мне с избытком хватит расплатиться за покупку машины.

Степан с радостью отсчитал необходимую сумму, добавив и проценты. Их Янковский не взял:

- Если христианин хочет помочь другому, он за это платы не берет.

- Что вы, дядя, это же не плата за вашу любовь! Вы мне так помогли!

- Этому я рад, но проценты не возьму. Аннушке это не понравилось бы, а ее реакция тебе далеко не безразлична, не так ли? И вообще к чему такая спешка? Ведь никто этих денег не требовал с тебя. Хотя, надо сказать, долги - враги человеку. Чем раньше от них избавишься, тем спокойней будешь спать. Прекрасно, что ты, Степан, отработал машину. Это равносильно покупке пары лошадей. Теперь никто из односельчан уже не скажет, что у тебя ничего нет. То, что ты теперь заработаешь с помощью молотилки, будет твоей собственностью.

Да поможет тебе Бог!

Матьяс сердечно пожал руку Степану. Затем он положил деньги в боковой ящичек в сундуке.

- Знаешь, что я на них куплю?

- Интересно, скажите!

- Продаются луг с рощей между ольхами и лощинами.

- Но это ведь непахотные земли! - удивился парень.

- Да, но лишь так можно огородить одним забором все наши поля и луга, которые я откупил обратно, словом, все наше имение. Если я вложу в эту землю дополнительную сумму, у меня получится большой доход. Я хотел бы показать моим односельчанам, как христианину следует обращаться с землей, которую Бог ему доверил.

Мы уже давно могли бы жить лучше, если бы по-хозяйски обращались с земным богатством, данным нам Богом. Нечего нам в поисках заработка уходить на чужбину. Теперь, когда Господь вернул нам нашу землю, каждый обязан ее обустраивать.

Янковский говорил с необычным энтузиазмом, и Степан с интересом его слушал.

- Дядя, вам надо бы купить мотоплуги, особенно для перекопки картофеля. Наших мне не удалось уговорить на это, а ведь с помощью техники можно было бы сберечь много времени и сил.

- Ты можешь дать мне список этих механизмов и машин?

- Конечно.

- Принеси его вечером. Я благодарен тебе за добрый совет!

Не тот глуп, который всю жизнь учится, ведь он становится все умнее, а тот, который думает, что знает достаточно!

- В этом вы правы, дядя! Но нам, молодым, порой кажется, что мы уже все знаем, и это жаль!

- Может быть, люди удивляются, что я стараюсь увеличить свое имение, после того как я годами не обращал на него никакого внимания. Возможно, что вы, любящие правду, обвините меня в пристрастии к наживе. Но ты понятлив, и потому скажу тебе: я очень многое в жизни терял, особенно во время горькой печали, когда все во мне замирало: сердце, душа и дух. Бог помиловал меня, разбудив от этого сна, причем не ударом, а великой Своей любовью. Теперь глаза мои открылись, и мне стало понятно, в каком долгу я перед людьми. Вам, приходящим ко мне, я служил Словом Божьим и дальше охотно буду служить, так как к личному свидетельству я мало способен.

Так и в земных отношениях: я не умею говорить, поэтому хочу на своем примере показать людям, что нужно делать, чтобы Бог нас мог благословить. Я думаю, что просто возвещать Слово Божье людям, которых нужда гонит по миру, недостаточно. Это все равно что плыть по бушующему морю в лодке с одним веслом. Гребешь, гребешь - и не двигаешься с места.

В комнате на мгновение наступила тишина. Затем Степан протянул Матьясу руку:

- Благодарю вас за доверие, дядя. Вот вам рука с обещанием, что пока я в Зоровце, я ваш верный помощник; будем вместе грести двумя веслами. Только подсказывайте, что нужно делать, чтобы я знал, как вам помочь.

Мужчины пожали друг другу руки. Затем Степан взял платок для Аннушки и поспешил к хижине пастуха.

Он тихо вошел, но на пороге остановился. В сумраке комнаты звучали два голоса. Внимательно оглядевшись, он понял, что Аннушки здесь нет. У кровати больного сидел пастор Моргач, а около печи - бабушка Симонова. Мужчины оживленно разговаривали. Чтобы не помешать, Степан тихо вышел и закрыл дверь. Бабушка Симонова его видела и, поняв, кто ему нужен, улыбнулась. Не зная что делать, Степан остановился на дворе. И вдруг знакомый голос окликнул его по имени Он радостно обернулся.

- Аннушка, что ты здесь делаешь?

- Привет тебе, Степа! Дяде привезли немного дров. Вот я их убрала и теперь иду домой.

- Тогда поспеши! У тебя замерзли руки. Холодно. Отец передал тебе платок!

- Ах, ты его принес, вот хорошо! - девушка закуталась в платок.

- Так идем! Или ты еще хочешь зайти?

- Я уже простилась. Там у дяди Бенека бабушка Симонова и господин пастор. О, если бы ты слышал, как дедушка свидетельствовал ему!

- Я слышал их оживленный разговор и не захотел мешать. А ты считаешь, что этот страдалец принадлежит Господу?

- Да, конечно! Когда я ему читаю или пою, он так радуется! А ведь радоваться мы можем лишь тому, что уже имеем, не так ли?

- Да, это я теперь хорошо знаю. Всю неделю, живя вдали от дома, я, казалось, был в мире один, и все же не один, так как Он всегда был со мной.

Борясь с ветром, молодые люди шли по улице.

- Видишь, как платок тебе пригодился. Ветер прямо ледяной.

- Не знаю, Степа, почему люди ко мне все так добры, - заметила девушка.

- А всегда ли это было так?

- Да, и там, дома, сколько помню - соседи, в школе, а теперь здесь все вы!

- И я?

- Конечно!

- Знаешь, однажды я в Малековом бору вызывал эхо, и лес мне отвечал теми же словами, которые кричал я, добрыми и злыми. Что касается меня, то я тебе лишь выплачиваю долги.

- Долги?

- Что ты удивляешься? Разве я у тебя не в долгу? Но уже недолго осталось, так как я отцу твоему только что уплатил за молотилку. Ты от всего сердца хотела мне помочь, и Господь благословил меня так, что даже родные мои удивились тому, сколько я заработал. Ваш мельник был прав, когда сказал: "Не бойтесь купить эту машину. Она изготовлена еще в довоенное вре- мя и сможет работать очень долго. Другую такую не скоро найдете. Хотя она и кажется маленькой, с ней многое можно сделать". Досадно мне лишь то, что отец твой не хотел взять проценты.

- Проценты? - воскликнула девушка ошеломленно. - Господь говорит: "Кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат и сестра и матерь"1. Значит, мы члены Его семьи, и мы брат и сестра. Я считаю, что нехорошо было бы сестре брать у брата проценты. Если бы она нуждалась, другое дело, а так?

- Ты права. Но и я хотел бы отплатить за добро добром. Вы привезли себе лес. Мы с Ильей придем и распилим его.

- Вот это было бы хорошо, Степа. Только прошу, придите поскорее. С тех пор как у отца заболело сердце, ему пилить лес не под силу. Но так как он дяде Зваре не хочет оставлять всю работу, он каждый день пилит сам. Ты окажешь нам большую услугу, если у бережешь отца от болезни!