— Папа, почему ты не спишь? — Николас стоял в проходе в ванну и теребил низ кофты от пижамы.
— Прости, дружок. — Он вытер слёзы и махнул рукой, чтобы Ники подошёл к нему. — Не хотел тебя разбудить.
Николас подошёл к Майклу и сел к нему на колени. Ник поднял руку отца, в которой было фото Зои. Он взял снимок и стал разглядывать, проводя маленькими пальчиками по изображению матери.
— Я скучаю по ней. — Николас поднял голову на отца.
— Я тоже, малыш. — Майкл постарался улыбнуться сыну, но улыбка вышла вымученная.
— А та тётя… — Ник ковырял кожу на пальчиках и украдкой поглядывал на отца. — Она ещё придёт?
— А ты хочешь, чтобы она к нам пришла?
— Не знаю. — Николас пожал плечами. — Она так похожа на маму…
— Сын, мы же всё обсудили с тобой. — Майкл со снисхождением взглянул на Николаса. — Мама на небе с ангелами и к нам, к сожалению, вернуться не сможет.
— Я знаю. — Мальчик разочарованно вздохнул и положил голову на грудь отца.
Майкл провёл рукой по голове сына и поцеловал в макушку. Николас уткнулся носом в грудь отца и через пару минут засопел. Майк аккуратно поднял его и вышел из ванной комнаты. Как только он подошёл к кровати, Ники проснулся и обхватил шею отца крепче.
— Папочка, а можно я останусь сегодня с тобой?
— Конечно, сынок. — Майкл улыбнулся и поцеловал Николоса в лоб, укладывая его под одеяло.
Майкл был любящим отцом и многое позволял сыну, но в то же время был очень строгим и требовательным. Он воспитывал мальчика в дисциплине. Но благодаря созданным им правилам, Николас рос не капризным, не избалованным и не слабым.
Майк никогда не разрешал Ники спать в постели родителей. Он считал, что у ребенка должна быть своя постель, а кровать мамы и папы только чтобы полежать немного вместе с ними. Но однажды Майкл нарушил своё правило: в день похорон и ещё несколько дней он спал с мальчиком вместе. Вот и сегодня он разрешил слабость себе и ему.
— Спи, мой хороший. — Майк аккуратно поправил одеяло и убрал прядь светлых волос Ники со лба. — Я люблю тебя.
В эту ночь Майкл больше не сомкнул глаз.
***
Чарли, открыв глаза, несколько минут смотрела на дверь. Почему-то ей совсем не хотелось выбираться из постели, даже понимая, что она не в своей кровати. Ей казалось, что если она сейчас выйдет в эту дверь, то все вчерашние проблемы снова, как снежный ком, обрушатся на неё. А находясь под одеялом здесь, она, словно в «домике», не имеет сложностей, и в жизни всё хорошо.
Спустя какое-то время она всё же заставила себя встать. Переодевшись, Шарлотта вошла в ванную комнату напротив, чтобы привести себя в порядок. С первого этажа тянулся аромат только что испеченных блинчиков.
Чарли спустилась и пошла на звуки голосов. Она остановилась в проходе в кухню, с улыбкой наблюдая, как Алрой и Джунг балуются, словно подростки, которые только-только начали встречаться.
— Доброе утро. — Чарли совсем не хотелось нарушать эту идиллию.
— О, доброе! — Алрой приобнял Джунг за талию, сажая её на колени. — Я думал, ты ещё поспишь!
— Может, я бы ещё и поспала, но пользоваться чужим гостеприимством нельзя. — Чарли продолжала смотреть на них в проходе.
— Присаживайся, поешь. — Джунг встала с колен мужа и пересела на стул напротив него. — Отказы не принимаю.
Чарли кивнула и села рядом. Джунг сразу же поставила перед ней тарелку, наполненную блинчиками с вишнёвым джемом и кофе.
— Чарли. — Алрой привлёк её внимание, но сам смотрел на жену, будто искал в ней поддержку. Джунг же закатила глаза. — Ты помнишь, что я вчера тебе сказал?
— Нет. — На самом деле Чарли помнила, но надеялась, что сможет уйти от этой темы на раз-два.
— Хорошо, я напомню. — Алрой недоверчиво вскинул бровь. — В комнате, когда ты спать укладывалась.
— О втором шансе? — Шарлотта уплетала блинчики за обе щёки. — Джунг, это просто шедевр, — с набитым ртом проговорила она. — А ты помнишь, что я тебе ответила?
— Помню-помню, — Алрой ухмыльнулся. — Ты не понимаешь, о чём я. — он передразнил её ответ. — Только всё ты понимаешь. — Алрой вскинул бровь, а Чарли уставилась на него, перестав жевать. — Только дурачок не заметит, какие искры летают между вами. Как вы смотрите друг на друга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это не имеет никакого значения, Ал. — Чарли сделала глоток кофе.
— Я знаю, что было между вами с Майком. — Он выжидающе смотрел на неё.
Чарли даже подавилась кофе, она совсем не ожидала таких откровений. Она перебрала миллиард вариантов, что ей сейчас сказать, как обелить себя, как вообще выкручиваться. Но понимала, что любое слово будет выглядеть как дешёвое оправдание. Отпираться бессмысленно.
— Он что, додумался рассказать? — Чарли громко сглотнула.
— Боже. — Алрой рассмеялся. — Будем считать, что я его пытал. — Через мгновение он посерьёзнел. — Можешь быть уверена, что он рассказал об этом лишь мне.
— Хорошо. — Чарли слегка отодвинула тарелку, понимая, что Алрой просто так не отстанет, да и и её словесный поток вот-вот выйдет наружу. — О каком втором шансе ты говоришь? Всё это время он не замечал меня! Более того, он практически шарахался от меня как от прокажённой! Но стоило Коди появиться на горизонте, так в Майке проснулось желание впрягаться за меня! И к чему это?
— Он хотел защитить тебя.
— Да что ты?! — Шарлотта рассмеялась. — Хочешь сказать, я ещё и виновата в том, что им двоим захотелось хорохориться друг перед другом?! Нет уж!
— Ну, а что ему оставалось делать?! — Алрой всплеснул руками. — Давай по-честному, с Коди ты справлялась ужасно. Я бы сказал не справлялась вовсе. Ты бы хотела, чтобы мы все смотрели, как он откровенно выводит тебя из себя?
— Нет. — Она шумно выдохнула. — Я благодарна вам за помощь, правда! Без вас я бы сошла с ума за эту поездку. Только проблема в том, что Майку стало это всё нужно только тогда, когда появился шанс выбесить Коди. А до этого он и не пытался поговорить и всё прояснить. Вот и всё…
— Да что же ты какая упрямая?! — Алрой зажал переносицу. — Это я ему настоятельно рекомендовал подумать о своих чувствах к тебе и к Зои!
— И как давно ты знаешь? — Чарли скрестила руки на груди.
— После аукциона.
— Вот же трепло… — Шарлотта закатила глаза и сделала ещё глоток кофе, надеясь не подавиться в этот раз. — Он вообще умеет держать язык за зубами?
— В его защиту могу сказать, что ему нужно было выговориться именно тогда. — Алрой продолжал спокойно есть свой завтрак.
— Ну, коне-е-ечно!
— Я тебе расскажу кое-что. — Алрой сделал глоток свежевыжатого сока.
Алрой начал издалека. Он рассказал в общих чертах, как складывались отношения между Майклом и Зои. Чарли старалась не подавать виду, но ей было неприятно слушать о Зои. Да, ей было жаль эту женщину, что так рано и ужасно умерла, но чувства собственного достоинства в ней было больше, чем жалости.
— И к чему это вообще, Алрой?! — Шарлотта кинула тканевую салфетку на стол, намереваясь встать. — Раз и так всё видно, ты думаешь, мне хочется слушать это всё?
— Я тебя понимаю, но дослушай. — Молчаливая весь завтрак Джунг коснулась руки Чарли. — Выслушай, прошу.
— Когда они поссорились, — Алрой закусил тыльную сторону нижней губы, — Зои ему кинула фразу, что они разводятся. А через пару часов он получает звонок из больницы, что она разбилась на машине и спасти её не удалось.
— Он чувствует вину за смерть Зои. — Джунг грустно опустила глаза на стол. — Майк думает, что из-за него она попала в аварию.
Чарли поджала губы, закрыв лицо руками. Только она более-менее переварила информацию, как уже новым потоком льётся новая партия. И почему она должна понимать остальных, но никто не хочет понять её? Почему никто не хочет услышать её боль? Слишком много «почему», на которые нет ответа. Конечно, Чарли понимала, как Майклу тяжело, но её личный эгоизм требовал внимания.
— Это всё очень здорово, но у меня есть право голоса? — Шарлотта смотрела то на Джунг, то на Алроя.