— Ты наверняка проведешь эту ночь с Биллом за разговорами и выпивкой?
— И не подумаю! — иронично ответил Бретт. — Мы уже и без того выпили предостаточно. Единственное, о чем я сейчас мечтаю, — улечься спать.
— А может, самолет?..
Бретт засмеялся.
— Уж не предлагаешь ли ты мне спать в самолете? Он благополучно стоит в ангаре у Билла, и няньки, чтобы за ним приглядывать, не требуется.
Щеки Миранды вспыхнули: Бретт, конечно, прочитал главный ее вопрос между строк. А он уже прощался с Биллом и Лайзой. Крепко взяв жену за руку, он потянул ее к остальным гостям, которые уже направлялись к своим бунгало. Шли быстро, и вскоре Бретт захлопнул дверь отведенного им домика.
— Лайза сказала, что в одном из ящиков гардероба всегда лежит свежая ночная рубашка на тот случай, если таковая тебе понадобится, — сказал Бретт, все еще держа ее за руку.
— Конечно, понадобится, что за вопрос, — резко возразила Миранда. — Или большинство твоих женщин спали нагишом?
— Что значит «твоих женщин»?
— Ладно, забудем про это!
— О'кей, — согласился Бретт, глядя на жену. — Но забудем не только про это, но и все остальное. Хотя бы на время.
Миранда нахмурилась, заметив, как смотрит на нее муж. Ее платье, влажное от сильных брызг прибоя, облепило тело, отчетливо подчеркивая каждый изгиб. А ей и переодеться не во что!
— Тебе не кажется, что это хорошая мысль? — настаивал Бретт.
Голос его звучал как-то странно. От выпивки? Но Миранда не видела, чтобы он пил слишком много. Или причина его возбуждения все-таки в ней?
— Это как посмотреть, — осторожно ответила она.
Бретт засмеялся и прижал ее к себе, словно решив, что отвечать действием легче, чем словами. И начал ее целовать. Мелькнула мысль: опять будет целовать, а потом уйдет. Тем не менее Миранда прижалась к мужу и ответила на его поцелуи.
Она не вняла внутреннему голосу, вопрошавшему: «Где же твоя гордость?» Когда Бретт овладел ею в Нью-Йорке, в Миранде боролись радость и сомнения. Она считала, что такой близости между ними быть не должно, раз нет любви. Теперь же, хоть и знала, что Бретт ее не любит, она, к своему огромному удивлению, обнаружила, что любит его, любит настолько сильно, что все сомнения относительно их близости исчезли.
Тело Миранды рвалось к Бретту, противиться этому желанию было невозможно. И когда он, сняв с себя и с жены мокрую одежду, перенес ее на постель, она не попыталась его остановить. Ее руки обвили шею мужа, а он ласкал ее — властно, почти грубо. Когда же его губы припали к ее груди, Миранду окончательно поглотил огонь страсти.
Бретт вошел в нее так нетерпеливо, что она вновь почувствовала боль и дискомфорт. Но в отличие от первой близости, ее собственная страсть сегодня рвалась навстречу его страсти. Бретт почувствовал это и застонал от наслаждения.
Вокруг Миранды все закружилось, растворяясь в бесконечности мироздания и поднимая ее на какую-то недосягаемую высоту.
Она услышала, что в слезах молит мужа не останавливаться. Он не остановился и повел ее на недосягаемую вершину, которой оба достигли в один и тот же миг…
Голова у Миранды кружилась. Ей не верилось, что такое действительно возможно. И лишь пробегающая по всему ее телу дрожь удовлетворения напомнили: то было не сном.
— Ты… удивлена? — мягко спросил Бретт, читая мысли, так откровенно отражающиеся на живом личике Миранды.
— Да.
— На этот раз было лучше?
Миранда почувствовала новую волну охватившего ее желания. Наверное, нельзя проявлять такую жадность, промелькнуло в ее сознании. Но Бретт снова стал ласкать ее, его рука скользнула вниз. Почувствовав тепло и влагу ждущего его лона, он мягко погрузился в него… Кульминация была еще сильнее, чем в первый раз.
— Ну, а теперь ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Бретт. Опершись на локоть, он смотрел на жену в ожидании.
— Сейчас было еще лучше, — медленно призналась Миранда.
Бретт улыбнулся.
— И больше энтузиазма в твоем теле.
— Ну, извини! — Глаза у Миранды зло сверкнули. — Мне никто не говорил…
— Потому что у тебя не было любовника. Разве тебе никогда не хотелось его иметь?
— Наверное, хотелось, — призналась Миранда. — До аварии, помнится, я нередко думала о том, что все это означает.
— Теперь знаешь?
— Думаю, да.
— Интересно, сколько должно пройти времени, чтобы ты это знала наверняка?
— Я не могу говорить на эту тему так же легко, как ты.
Бретт снова засмеялся.
— Сможешь, дай только время. Ну а сейчас, почему бы нам не оставить наши препирательства и не принять душ?
— Ты хочешь сказать?..
— Конечно, вместе.
Они вернулись на Льюк рано утром. После обеда установилась чудесная погода, и Бретт сказал, что прогулка на яхте — лучшее времяпрепровождение.
Миранда с радостью согласилась.
— Только, боюсь, у меня может начаться морская болезнь.
Бретт рассмеялся и ответил, что такое с ней вряд ли случится да и пробудут они в море совсем недолго.
Он шли вдоль берега примерно милю и оказались в маленькой гавани, где на легкой волне покачивалось небольшое судно. На берегу стояло несколько довольно вместительных домов. Возле них играли дети.
— Отцы трудятся на плантации, матери хлопочут по хозяйству, — пояснил Бретт. Он подтянул к мосткам лодку, которая была явно подготовлена для него заранее, и помог Миранде в нее сойти. — Разочарована?
— О, нисколько! — ответила Миранда. — Мне такое судно куда ближе, чем та большая океанская яхта, о которой ты как-то упоминал в Нью-Йорке.
— Она сейчас выставлена на продажу.
— Почему? — Миранда удивленно взглянула на мужа. Тот ловко лавировал, почти против ветра направляя яхту в открытое море.
— А тебе хотелось бы, чтобы я ее сохранил?
Миранда сжала припухшие после ночи любви губы. Что за привычка — отвечать вопросом на вопрос?
— Надеюсь, твое решение продать яхту никакого отношения ко мне не имеет?
— Просто я ею мало пользовался. — Бретт пожал плечами. — Куда больше энтузиазма к ней проявляет Габи.
— Ей нравятся морские прогулки?
— Да, если можно целый день валяться в шезлонге и пить джин. Но дело не в Габи. Та яхта слишком большая. Как и все, чем я владею, — резко добавил Бретт.
Миранда взглянула на жесткий профиль мужа.
— Мне казалось, что большинство промышленных магнатов и банкиров считают, что все большое — весьма впечатляет.
— Когда-то и я так думал, — признался Бретт, — а теперь я в этом не уверен.
— Как-то мой отец сказал, — вспомнила Миранда, — что если дела и дальше пойдут так, как сейчас, большая часть мирового бизнеса перейдет во владение горстки людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});