А причин для столь внезапных и поспешных сборов снега и льда было две.
Во-первых, над Подковой подул необычно теплый и ровный ветер. Настолько теплый, что я ощутил его дуновение всей своей ледяной шкурой и резко забеспокоился, ибо не собирался кататься в корчах от боли или же растаять, как сосулька по весне.
А во-вторых, в свою последнюю вылазку охотники нарвались на древнюю тварь. На огромного костяного паука. Киртрассу.
В тот день охотники успешно свалили стрелами трех оленей и как раз занимались волокушами, когда бывшие с ними снежные сгархи напряглись и утробно зарычали, глядя в сторону холмистой равнины, что расстилалась между Подковой и рекой. Тогда и охотники заметили страшную нежить, спешно направляющуюся в сторону реки. Уродливую, почерневшую, одним своим видом вызывающую ужас.
Литас среагировал быстро. Несколькими командами заставил всех улечься и затихнуть. Особенно пришлось повозиться со сгархами, рвущимися в драку. Но удалось, и распластавшись на снегу, затихшие люди внимательно наблюдали за бредущим пауком. И за его сопровождением – главной причиной, почему Литас не рискнул атаковать.
Киртрасса не просто брела, она выполняла роль пастуха, зорко присматривая за своим стадом. Рядом с огромным пауком медленно брело до двух десятков животных. Несколько крупных оленей, два повесивших головы бурых медведя и кабанья семейка. Паук непрестанно метался от одного покорного зверя к другому, то и дело заглядывая им в глаза своими страшными светящимися глазницами. Этим и объяснялось странное и жуткое послушание – магия подчинения работала вовсю. Идущий к неизвестной цели костяной паук собрал и подчинил во время своего путешествия целую армию животных и теперь вел их за собой.
Увидев все это, Литас резонно предположил, что раз киртрассе удалось зверей подчинить, то вероятно, тварь и в атаку их направить сумеет. Да и сама на месте стоять не будет во время боя. И что еще хуже – вдруг неподалеку еще несколько подобных чудищ имеется с точно таким же сопровождением? Все они много раз слышали пронзительный визг подобных тварей и знали, что звук разносится на лиги вокруг. Опять же, тварь находится на чистом и далеко просматриваемом месте, то и дело взбирается на вершины пологих холмов и крутится на месте, оглядывая местность. Она загодя увидит бегущих в атаку врагов и сразу же начнет действовать.
Я многократно вбивал в головы всех ответственных – никакого неоправданного риска! Никогда! Разведка обязательна! Мои воины и сами большей частью люди бывалые, поэтому старый охотник не стал лезть на рожон, предпочтя переждать. Куда лезть с охотничьим оружием и без доспехов? Да еще прямо под удар подчиняющей магии, которую киртрасса несколько раз успеет применить прежде, чем они доберутся до нее. И не дай Создатель превратиться в таких же замученных существ, мерно переставляющих ноги, как эти несчастные звери!
Олени со сбитыми в кровь ногами, с кровавыми отметинами на шкурах, с понуро опущенными от усталости головами. Еле идут. Медведи выглядят ничуть не лучше: пасти широко открыты, бока тяжело вздымаются. Кабаны, кроме неестественного поведения и странной компании, выглядели нормально. Видать, их киртрасса прихватила совсем недавно, пленив сразу целую семью. И вот теперь ведет их за собой, заботливо приглядывая, чтобы ни один пленник случайно не сбежал. Все звери выбраны неспроста – мелочи среди них нет. Одни тяжеловесы. Олени, медведи, кабаны. Бессознательные туши, бредущие сквозь снег. Ходячее мясо, что уже мертво, но еще не осознает этого.
Выждав, пока страшное сборище зверей, возглавляемой нежитью, скроется с глаз, Литас принялся действовать. Быстро нарубили ветвей, связали волокуши и поспешили к дому.
И не успели пройти и двух лиг, когда лоб в лоб столкнулись с еще одной тварью. Снова киртрасса, ведущая за собой одного хромающего оленя и двух волков. Тут уже выбора не оставалось.
Схватка вышла скоротечной и кровавой. Повезло, что столкновение произошло в густом перелеске, щедро заваленном кучами бурелома, встреча оказалась неожиданной для всех, а дальше все решил один мощный прыжок сгарха, ринувшегося вперед и врезавшегося всей своей массой в массивную костяную тварь. В белоснежный мех впились страшные лапы с огромными лезвиями и шипами, брызнула кровь. Во время прыжка на спине сгарха сидел молодой охотник, никак не ожидавший столь внезапного рывка. Его буквально откинуло прочь, швырнув прямо на выступающий из земли камень. К шуму схватки, визгу паука и рыку сгарха добавился наполненный болью человеческий крик – столь неудачно приземлившийся охотник переломал себе обе ноги. Вышедшие из-под влияния подчиняющей магии звери мгновенно ринулись прочь. Волк метнулся в сторону и, вяло перебирая непослушными лапами, исчез среди кустов и бурелома, второй последовал за ним с секундной задержкой, а очнувшийся олень слепо прыгнул вперед, врезавшись в не успевшего отпрыгнуть охотника. Удар оленьей туши отбросил хрипящего человека назад, олень встал на дыбы, над головой упавшего мелькнули копыта, но опуститься не успели. Тяжелый удар лапы сгарха сломал оленю спину и шутя откинул в сторону, после чего рычащий зверь кинулся на помощь собрату. Туда же спешили и остальные охотники, схватившиеся за топоры и ножи. От луков против нежити толка нет. Древняя киртрасса куда сильнее обычного костяного паука. Прежде чем превратиться в месиво переломанных костей, тварь успела изрядно покромсать шкуру одного из сгархов и пройтись лезвиями по морде второго. Окровавленные звери яростно рычали, стоя над останками нежити, где-то вдали раздалось протяжное скуление волков, пришедших в себя и убирающихся подальше отсюда. Разум зверей испытывал дикую панику, чем-то схожую с тем, какая бывает при лесных пожарах.
Через некоторое время путь домой продолжился. Хоть схватка и прошла крайне быстро, плата оказалась суровой. Один охотник с переломанными ногами, другой со сломанными ребрами и отбитыми внутренностями; один сгарх с глубоко изрезанной шкурой, морда другого обильно покрыта кровью, лишь чудом не задеты глаза. В таком страшном виде окровавленные и стонущие охотники вернулись к поселению, вызвав у стражей нешуточную тревогу.
В первую очередь раненым оказали помощь – как зверям, так и людям. А я в это время слушал Литаса, скупо и четко описывающего случившееся. И едва только он закончил рассказ, я понял, что дела наши плохи.
Откуда сразу две киртрассы?
Судя по направлению, они двигались примерно в ту сторону, где находилось разоренное островное поселение. И это явно не совпадение.
Киртрассы гнали с собой тяжелых животных. Много мяса. Да и жизненной энергии куда как больше, чем у мышей, лисиц и птиц. И вечно жадные до энергии твари не убили зверей, не замучили их, впитывая истекающую из окровавленных туш силу. Они просто вели зверей с собой, исполняя роль конвоиров, но отнюдь не будущих едоков. Похоже, это пиршество предназначалось не им.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});