от моего “я труп”.
Он проводит большим пальцем по моему подбородку и сухо улыбается, но по-другому Кай не умеет, он широко лыбится только с нахальной ноткой, когда хочет поиздеваться, а искренне только так – сухо и сдержанно.
– Я хочу тебя, да, – он кивает, – но больше я хочу, чтобы тебе было хорошо. Я в этом плох, я не умею нормально общаться.
– Ты быстро учишься.
Я взлохмачиваю его волосы и возвращаюсь головой на его плечо.
– Давай спать, – шепчу и чувствую, как тут же тяжелеют веки.
Я засыпаю за пару мгновений в руках Кая. Но утром мираж рушится. Я открываю глаза и понимаю, что лежи на диване одна. Я приподнимаюсь на руках и протираю глаза, понимаю, что еще раннее утро и за окном только-только рассвело.
Для утра слишком шумно. Спустя несколько секунд, я угадываю, что это шум работающего мотора… или даже не одного. Да, точно… Прямо во дворе дома гудят машины. Судя по всему большие и мощные. Я не разбираюсь, но звук огромных внедорожников уже выучила.
Тогда я быстро вскакиваю на ноги и оглядываюсь по сторонам, понимая, что в доме Кая нет. Я здесь одна. А вот с улицы доносятся новые шорохи. Поверх шума моторов я начинаю улавливать мужские голоса, резкие и командирские. Кажется, кто-то ругается матом.
– Боже, Кай, – я судорожно выдыхаю и шагаю к входной двери.
Но она открывается мне навстречу и я вижу на пороге Босса.
Глава 21
Я смотрю на мужчину и безвольно оседаю на диван. Мне не хочется верить, что он стоит передо мной. Что так быстро и неумолимо… безнадежно, черт возьми. От него невозможно скрыться и сбежать, в его сильных руках столько власти и столько денег на банковских счетах, что для него нет невыполнимой задачи. Кай смог вырвать у него всего одну ночь.
Босс перешагивает через порог и входит в дом. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но меня сковывает жуткий холод, который идет от его массивного силуэта. Он грозен и зол, руки до побелевших костяшек сжимают пачку сигарет, которую он отбрасывает прочь в следующее мгновение. Мужчина делает еще шаг ко мне, противно скрипя черными ботинками.
Или дело во мне? Я так напряжена, что улавливаю малейший звук и чувствую, как он скребет по самым нервам.
На Боссе темно-серый пиджак, черная атласная рубашка с пуговицами, застегнутыми через одну, и черные джинсы. Я концентрируюсь на его одежде, чтобы не смотреть в жестокое лицо.
– Где Кай? – я не выдерживаю и задаю вопрос, который меня волнует, только он и волнует. – Что с ним?
– Беспокойся за себя.
– Я плакала и ему стало меня жалко, это я виновата…
– Каю стало жалко, – Олег повторяет по слогам и задумывается, будто крутит эту фразу в голове на повторе. – Интересно. Не замечал за ним жалости.
– Олег, пожалуйста.
– Но-но, – он размеренно качает головой и продолжает приближаться. – Не стоит так меня называть, девочка.
– Хорошо, Босс, да. Но он правда не виноват, я испугалась клуба, он видел, что мне херово.
– Избавь меня.
Мужчина хмурится и нетерпеливо взмахивает ладонью. Я замолкаю, понимая, что могу сделать только хуже. Он может в любой момент качнуться в сторону гнева и резких жестоких решений. Я лишь поворачивают голову в сторону окна и пытаюсь разглядеть хоть что-то. Но там видно только забор.
Черт!
Ведь ужасное может происходить именно в это мгновение. Сейчас, прямо сейчас! А я сижу и не знаю, как помочь Каю. Теряю драгоценные секунды…
К счастью, я вдруг вижу его. Кая толкают и он вваливается через порог, его тут же поддерживают за плечо, чтобы он не рухнул на пол и подтаскивают к стене. Его лицо разбито. Зверски. Кровь капает на футболку, и Кай морщится от резких движений. Но он двигается и я хочу верить, что у него разбито лишь лицо. Он бы шипел и не смог бы разогнуться, если бы ему переломали кости. Ведь так?
– Пожалуйста, – я не собиралась ничего говорить, но мольба сама срывается с губ, когда я смотрю на мучения Кая.
Его усаживают на стул в дальнем углу и заводят руки за спину, которые фиксируют пластиковой стяжкой. Я же понимаю, что стою на ногах. Я не заметила, как поднялась, но слепая жажда помочь повела меня вперед. Я останавливаюсь, когда замечаю жест Босса. Он выставляет ладонь и качает головой.
– У него были и похуже деньки, – замечает Босс холодно. – Да, Кай?
– Да, – Кай хмыкает и сплевывает на пол.
– Но он ни разу не творил такое дерьмо.
Кай реагирует нервной усмешкой, но стирает ее, когда ловит мой напуганный взгляд. Он качает головой, стараясь меня успокоить, и даже изображает подобие улыбки.
– Все хорошо, – складывает он одними губами. – Не бойся.
– Ты же понимал последствия, когда попытался забрать мое? – Босс оборачивается через плечо и смотрит на парня. – Свободны.
Это уже охранникам, которые опускают головы и молниеносно сваливают. Мы остаемся в доме втроем.
– Влада не твоя, – отзывается Кай.
– Кай, не надо. Замолчи, – я делаю еще один шаг, приближаясь к Боссу. – Он злится из-за боли и глупит.
– Он дорог тебе?
– Он был добр ко мне.
– Он трахал тебя? – Босс кивает на диван. – Этой ночью?
– Нет.
– Не ври мне.
– Нет, ничего не было. Ведь не было приказа, – я грустно улыбаюсь и проваливаюсь в глубокие синие глаза Босса с головой. – Как мужчина, он делал со мной только то, что ты приказывал.
– Бред, – вклинивается Кай.
У меня внутри всё холодеет от его короткого слова. Босс реагирует на него и отворачивается от меня, я машинально обхватываю его локоть, потому что жду, что он пойдет дальше и нависнет на Каем. Но Босс остается на месте и позволяет мне держаться за него. Только он смотрит назад, мои глаза его больше не волнуют, всё его напряженное внимание забирает Кай.
– Я трахал ее в рот этой ночью, – с расстановкой произносит Кай.
– Нет, – у меня из глаз сыпятся слезы и я скручиваю ткань пиджака Босса до хруста.
– Сказал, если сделает, отпущу, – продолжает Кай. – И денег сверху дам, если постарается. Она постаралась, от души прямо-таки.
– Он врет, врет… Кай! Хватит! … Не слушай его, пожалуйста…
– Она боится, что ты отправишь ее в клубы, вот и отнекивается. Но я ее испачкал, Олежа. Для этого и выкрал, чтобы кайф тебе сломать. Испортить твою куколку, чтобы тебя тошнило от одного ее вида.
Я не успеваю за ними. По телу проходит ощутимая дрожь после слов Кая, таких жестоких и ужасных, что у меня перехватывает дыхание. Я пытаюсь успокоить себя мыслью, что он дольше и лучше знает Олега, понимает в сотни раз яснее меня, какие слова нужно сейчас произносить и на какие болевые точки давить. Но мне все равно страшно, горло сжимает невидимая ледяная ладонь, которая давит и давит