“Чудно! Голова, ты молодец! Мозг, ты тоже молодец!”
Выудив все необходимое, нашел уже поставленную небольшую палатку и, убедившись, что в ней никого нет, залез внутрь. Сегодняшняя ночь будет в суперкомфортных условиях.
“Шика-а-а-арно!” — мой внутренний интроверт забился в экстазе.
— Джек? — входная створка распахнулась, и внутри очутилась любопытная моська Идель. — Ты здеся?
“Да ну бля-я…”
— Тута, епт. Тебе чего?
Заноза, не спрашивая разрешения, залезла внутрь. Напоминаю, что палатка у меня небольшая. А затем Идель сначала втащила масляный фонарь, а после ткнула мне гитарой в лицо.
— Н-научи!
— С ума сошла?! Ты время видела?!
— Видела! Научи! — требовательность в голосе зашкаливала. — Я сама пробовала, и у меня ничего не выходит, — Идель демонстративно уселась на задницу, положила гитару на колени, рандомно зажала струны и…
*блямк!*
— Видишь? — она снова повторила движения, впрочем, результат вышел тот же.
*блюмк-блямк!*
— Что я делаю не так?
— Во-первых, прекрати мучить гитару, а во-вторых, ты все делаешь не так.
— То есть… как не так? Я же… ну, как ты… вроде… — Идель растерянно посмотрела на музыкальный инструмент.
— Давай завтра.
— Нет, сегодня!
— Да какой сегодня?! Спать пора!
Заноза нахмурилась, а потом вдруг прикрыла глаза, выпрямила спинку и расправила плечи. Я похожий жест видел у Синтии за столом.
— Знаете, курсант Джек, я в свое время тоже очень уставала, но даже тогда находила в себе силы, чтобы помочь некой Дженнифер. Ни на что не намекаю, но надеюсь, что в кармическом водовороте мои добрые дела воздадутся мне в полном объеме, — Идель вновь открыла глаза и с нажимом закончила. — У-чи!
“Вот еще меня бывшая богиня войны и по совместительству персональная заноза в заднице не отчитывала. Дожил, блэт”.
Я устало потер глаза.
— Ладно, давай.
На лице Идель в этот момент заиграла довольная улыбка. Типа: “Да-да-да, я его уговорила. Кто молодец? Я молодец!”
— Начнем с азов, а завтра продолжим.
— Сегодня!
— Да подожди ты. Невозможно это сделать за один вечер.
— Я умная.
— Хуюмная, — мой любимый аргумент. — Итак, для начала расскажу, из чего состоит гитара…
Я вкратце пересказал Идель то, что знал сам. Про гриф, про лады, струны, аккорды, то есть самую основу.
— Поняла?
— Да. Пока вроде несложно.
— Теперь давай попробуем взять первый аккорд. Он самый элементарный и называется “А-эм”. Большим пальцем упираешься в гриф, затем указательный палец ставишь вот сюда… ага… А средним и безымянным зажимаешь третью и четвертую струны на втором ладу.
— Э-э… Кажется, я запуталась.
Пришлось помогать. Подсел поближе и, взяв ее за пальчики, стал расставлять те по своим местам.
— Во-от так, запомнила? — поднимаю взгляд, а она сидит да глазами хлопает. — Ты дышать-то не забывай. Запомнила, спрашиваю? — повторяю громче.
— А… да… да-да, запомнила. Покажи еще… какой-нибудь… аккорд.
— Следующий “Е”. Здесь просто нужно поднять все пальцы на струну выше. Это нетрудно. Пробуй.
Идель, не отрывая от меня взгляда, медленно покачала головой.
— Не поняла… покажи.
Я в очередной раз вздохнул. Снова взял ее за руку и стал расставлять каждый пальчик на свое место.
***
В это же самое время бабочки в животе Княжны пробили брешь и всем своим непобедимым табуном ринулись в голову, разгоняя на своем пути все, включая здравый смысл. Это, пожалуй, был первый раз, когда хонкай с огромным трудом усваивала информацию, вернее, не усваивала вообще. Потому как каждое прикосновение к ее руке отдавалось таким сильным разрядом по всему телу, что ее можно было вставлять в мех вместо батарейки.
Княжна то и дело начинала улыбаться. Пыталась прикусывать язык, но на третьем аккорде и это перестало помогать.
***
— Что ты делаешь? — поинтересовался я.
— Х-хочу попробовать этой рукой.
— С когтями будет неудобно.
— А я п-попробую. Покажи еще какой-нибудь… аккорд.
Я без задней мысли в очередной раз взялся за ее хонкайские пальчики и стал прикладывать к грифу.
— Хех, мне кажется, с таким количеством рук у тебя отлично выйдет играть на фортепиано… — придавил первую струну. — Ну или на аккордеоне… — вторую. — Правда, когти будут мешать, но, думаю, немного сноровки — и люди начнут называть тебя маэстро.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Стоило мне разместить третий когтистый палец, как ее рука полностью отпустила гриф.
— Идель? — поднимаю взгляд и вижу, что она внимательно рассматривает мое лицо.
— Джек…
Гитара тихо убирается в сторонку.
— Идель?
— Джек… Думаю, нам нужно отложить… занятия… до завтра… — Идель приподнялась на коленках, продолжая смотреть на меня как завороженная.
— С тобой все в порядке?
Я подался назад, а заноза напротив, стала приближаться.
— Ты… Ты сам виноват.
У меня сейчас было стойкое желание выпрыгнуть из палатки и убежать в лес. Я, знаете ли, не очень уютно себя чувствую, когда на меня двигается четырехрукая убивашка со словами “ты сам виноват”.
И вот он момент истины. Пытаюсь чуть отползти, но Идель буквально кидается вперед, наваливается на меня всем весом и обхватывает мою голову своей человеческой парой рук. Интуитивно пытаюсь защититься, но ее хонкайские лапки ловко перехватывают меня за запястья и разводят мои руки в стороны, прижимая к полу.
— Идель! Какого черта?!
Стараюсь докричаться, но заноза будто не слышит. Уперевшись коленями в землю, она буквально принялась карабкаться на меня и подтягиваться на руках ближе к моей голове.
— Идель!
— С-сам виноват! Сам во всем… кх! Виноват!
Как бы глупо ни звучало, но мы начали бороться. Правда, я сдерживался, потому что по каким-то неведомым мне причинам не хотел ей навредить. А ведь бороться с четырехруким чудом честно фактически невозможно.
Между тем Идель окончательно добралась до моей головы, обняла ту руками так, что дышать выходило через раз, и буквально начала о нее тереться, погружать пальцы в волосы, нюхать, втягивая воздух, как будто это клумба с цветами, при этом тихонько порыкивая.
— Как же… м-м… как же они вкусно пахнут! Почему они так вкусно пахнут?! Почему ты так вкусно пахнешь?!
— Да что с тобой… м-м! — договорить у меня не получилось, потому как занозка, продолжая удерживая мою голову, опустилась ниже и начала нещадно облизывать мое лицо. Просто с каким-то нереальным упоением.
***
Тело Идель подрагивало от предвкушения. Княжна бесновалась от запахов, ощущений и эмоций. Она дышала полной грудью, шумно втягивая воздух, но его все равно было мало.
Девушка даже отстранилась на секунду, попыталась привести мысли в порядок, но едва ли это помогло. Голова кружилась, кожа становилась более чувствительной.
Всю палатку наполнил стойкий аромат карамели и жженого сахара. Мягкий, сладкий, его буквально хотелось укусить. Казалось, что парочку обложили сахарной ватой…
***
Облизывания прекратились ровно в тот момент, когда ее язычок проник ко мне в рот. Сначала скромно, в какой-то степени неуверенно. Идель затаила дыхание, похоже, прислушивалась к внутренним ощущениям, которые вскоре сказали, что она на правильном пути.
Громкий выдох. И вот она оплетает меня всеми своими руками. Вжимается телом, как будто хочет слиться в одно целое, при этом ни на секунду не останавливаясь и продолжая запускать свои когтистые пальчики в мою уже изрядно потрепанную прическу.
Я сам не понял, в какой момент во все стороны полетели ошметки одежды. Идель просто беспорядочно срывала ее когтями с нас обоих и успокоилась только когда почти ничего не осталось.
Заноза уселась на меня верхом. Взгляд был любопытный, напуганный, горящий… все вместе. Не знаю, каким образом это вообще может сочетаться, но факт есть факт.
Капельки пота слегка поблескивали на свету лампы, а ее бархатистая кожа приобрела более теплый оттенок. Хотя набухшие сосочки по-прежнему отдавали розовым.