Неужели тот «следующий шаг», о котором говорил Ру Шань, будет связан с этими мышцами? Возможно, ей придется делать вещи, которые Максвелл осудил бы. Лидия не сомневалась в этом, но все равно с нетерпением ждала встречи со своим женихом. Ее единственное спасение заключалось в поисках возможности, которая привела бы ее к побегу от Ру Шаня. Она будет бежать так быстро, как только сможет. Не имеет значение, в чем она будет одета.
Пока такой возможности не представилось. Когда Ру Шань вошел в ее маленькую комнату тем вечером, она поздоровалась с ним со смешанным чувством покорности судьбе и тайного предвкушения.
Но Ру Шань был в состоянии еле сдерживаемой ярости.
– Боже мой! – вскрикнула Лидия, когда он появился. – Что случилось?
– Это неважно, – угрюмо ответил он.
– Нет, конечно, это важно, – возразила она мягко. – Ты не из тех, кто расстраивается по пустякам.
Этот комплимент немного смягчил его, но он все равно упрямился, буркнув себе под нос:
– Тебе не понять.
Лидия усадила его на свою бедно убранную кровать, пытаясь казаться покорной. Она знала, как это сделать, потому что тысячу раз видела, как поступала ее мать, когда отец бывал чем-то расстроен. Максвеллу тоже иногда требовалось, чтобы с ним понянчились.
– Да, наверно, я не пойму, – солгала она. На самом деле она начинала понимать, что ей нужно как можно больше узнать о Ру Шане. – Но если ты поговоришь об этом со мной, возможно, тебе станет легче.
Он повернулся и смерил ее испытующим взглядом.
– То же самое говорит и Ши По. Чепуха, выдуманная женщинами.
Она замерла.
– Кто это – Ши По?
– Она моя наставница в искусстве дракона и тигрицы.
Так он работал и с другими женщинами? Так же, как и с ней? От одной этой мысли у нее застучало в висках, но Лидия смирила свой гнев. Сейчас она просто пыталась вызвать его на разговор. Поэтому, выдавив из себя улыбку, она спокойно предложила:
– Тогда, возможно, тебе лучше об этом рассказать. Что же так расстроило тебя сегодня?
– Снова не поступила партия хлопчатобумажных тканей. Сегодня я узнал, что ткани были отправлены мужу Ши По.
– Ее мужу?
Ру Шань опустил глаза.
– Моему конкуренту.
– Так твоя наставница одновременно и твоя конкурентка? Разве это не... странно?
Он выпрямился, явно раздраженный.
– Конечно, нет. Она женщина и не имеет никакого отношения к делам своего мужа.
Лидия весьма сомневалась в этом, но понимала, что спорить не стоит.
– Кроме того, – продолжал Ру Шань, – таких наставников, как она, очень мало. Если я хочу обрести бессмертие, только Ши По может научить меня. Она избрала меня своим нефритовым драконом, и это большая честь для меня, несмотря на то что она женщина.
Лидия кивнула, с удивлением обнаружив, что испытывает прилив злобы к этой Ши По. Посмотрев в глаза Ру Шаню, лицо котоporo обычно бывало бесстрастным, напоминая маску, она заметила тревогу и озабоченность.
– Ты действительно веришь в то, что она не имеет отношения к делам мужа? – осторожно спросила Лидия.
Ру Шань глубоко вздохнул.
– Я не знаю. – Он повернулся к ней лицом. – Моя семья покупает ткани. Мы используем их на пошив красивой одежды. Моя мать вышивала удивительные узоры на этой одежде. Ее работы славились во всем Китае. – Он показал на свой жакет, украшенный вышивкой летящей стаи журавлей. – Это вышивала моя мама.
– У тебя очень красивая одежда. Я всегда восхищалась ею. Он прикоснулся рукой к вышивке и погладил одну из птиц.
– Она умерла два года назад. С тех пор дела в нашей лавке расстроились.
– Мне жаль. Это, должно быть, большой удар для вас. Ру Шань молча кивнул.
– Нам пришлось нелегко, но это не идет ни в какое сравнение с тем положением, в котором оказалась наша семья, когда снизились поставки.
– Ты считаешь, что это неспроста, – заметила Лидия.
– Да, – неохотно ответил Ру Шань.
– Ты думаешь, что Ши По причастна к этому. Он бросил на нее холодный взгляд.
– Ши По здесь ни при чем. Это все ее муж. Куй Ю. Но зачем? Лидия улыбнулась.
– Ответ на этот вопрос прост. Ты сейчас очень уязвим. Раньше, когда твоя мать была жива, у вас, очевидно, не было отбоя от заказчиков. А сейчас...
– Но Куй Ю не занимается поставками, – перебил ее Ру Шань. – Как он мог убедить ткачей продавать свой товар ему, а не мне? Мы всегда платили хорошую цену и обращались с мастерами справедливо.
Лидия не знала, что на это ответить, да он и не ожидал от нее ответа. Он просто сидел, размышляя вслух:
– Я слышал, что кто-то распускает слухи обо мне. Я пока еще не узнал, кто это делает. Пока еще.
– Но ты найдешь. – Она не сомневалась в этом. Лидия уже достаточно знала Ру Шаня, чтобы быть уверенной в том, что он сможет разобраться в причине своих проблем.
Он, казалось, был согласен с ней.
– Да, я найду. Но успею ли я сделать это вовремя? Если так будет продолжаться, наша лавка опустеет и мы потеряем последних покупателей.
– Ты разберешься. Я уверена в этом.
Лидия не понимала, почему она с таким усердием стремилась утешить человека, который держал ее в плену. Насколько ей было известно, он в любой момент мог стать банкротом. Но ей хотелось, чтобы он увидел в ней личность, обладающую ценными качествами и достоинством человека, которого нельзя держать взаперти. И если для этого нужно утешать его в печали, она постарается помочь ему.
Кроме того, ей нравилось, когда Ру Шань улыбался ей. В уголках его глаз появлялись легкие морщинки, и его лицо, казалось, светлело.
Он протянул руку и прикоснулся к ее щеке.
– Прости меня, Ли Ди. Я хотел сегодня расширить поток твоей реки инь, но я не могу сосредоточиться. Моя сила ян чересчур жжет меня сегодня.
Услышав это, она подавила в себе чувство сожаления, которому, как ни странно, вторило ощущение облегчения. Лидия убрала с щеки его руку и прижалась губами к его ладони.
– А можно как-то выпустить твою силу ян? Так же, как мою силу инь?
Он вздохнул, проведя пальцем по ее губам. Трепет, который он этим вызвал, побудил ее вытянуть губы, чтобы поцеловать его. Но до того как она успела это сделать, он убрал руку.
– Такой способ существует, – сказал он медленно. – Но я не собирался учить тебя этому.
Лидия подняла на него взгляд.
– Почему?
– Ши По рассказывала мне разные вещи о твоем народе. Наши правители также внушали нам определенное мнение насчет вас. Но если соединить эти сведения вместе, то они противоречат друг другу. Вот ты говоришь, что вы в колониях живете не так, как обезьяны.
Она кивнула, с радостью замечая, что он стал относиться к ней более уважительно.
– Правда, что вы подавляете в себе свои страсти и вас учат, что наслаждаться своим телом или чьим-то прикосновением – это плохо?