Читать интересную книгу Шестеро смелых и фокус—покус - Антон Иванов

— Давайте тогда остановимся, — предложила Диана.

Сняв с плеча рюкзак и расстегнув молнии, Марфа встретилась взглядом с оранжевыми глазами Черчилля, который, похоже, совершенно не торопился вылезать наружу.

— Кисонька, ты откуда здесь взялся? — спросила Диана.

В ответ на «кисоньку» Черчилль презрительно чихнул и отвернулся.

— Ну ты, Марфа, даешь! — хихикнула Лиза. — Не удивляюсь теперь, что тебе рюкзак показался тяжелым. Это самый тяжелый кот, которого я знаю.

Марфа озадаченно смотрела на своего любимца.

— Не обратно же мне с ним бежать.

— Да выпусти ты его, сам дойдет, — посоветовала Елизавета.

— Нет уж. Это не его места. Он так далеко не ходит. И собаки бродячие могут напасть.

— Этот от любой собаки отобьется, — с уверенностью сказала Лиза.

— От одной да, а от стаи вряд ли, — покачала головой Марфа. — Нет уж. Возьму его с собой. Своя ноша не тянет. Если устану, Илью нагружу. А потом, может, Черчилль неспроста в рюкзак залез. Раньше он такого никогда не делал.

«Вот именно», — подумал кот, поудобнее устраиваясь на свернутом одеяле. Его усы четко сигналили: охота за мышью приближается к завершающей стадии.

Глава 10

ОСОБЫЙ ПОДАРОК

Девочки довольно скоро нагнали Илью и Клима и почти тут же увидели Серегу и Кольку, маячивших далеко впереди. Гадкая парочка уже миновала пруд и теперь забирала в сторону от березовой рощи.

— По — моему, они собираются на кладбище, — сказала Марфа.

— Туда им и дорога, — буркнул Клим.

— Как ни печально, Ахлябин, но это значит, что и нам туда придется идти, — вздохнула Лиза; она предпочла бы другой маршрут.

— Все когда — нибудь там будем, — философски заметил Илья. — Одни раньше, другие позже.

— Ты меня не понял: я не про окончательный вариант, а про сегодня, — прыснула Лиза. — В смысле, если они на кладбище, то и нам придется.

— Куда ж мы денемся, — снова буркнул Клим.

— Марфа, — повернулась Лиза к подруге. — Ты еще не надорвалась? Пусть Илья Черчилля понесет.

— Что — о? — вытаращился на них Бородин, Узнав, в чем дело, он бушевал минут десять. По его мнению, Марфа совершенно сошла с ума. То есть Черчилля он вполне любит и даже готов признать, что это не совсем обычный кот — особенно своими размерами, однако не видит повода везде таскать его за собой. Тем более на такое важное мероприятие, когда речь идет, возможно, о жизни человека. Если уж неизвестно зачем потащила его, пусть сама теперь и надрывается, потому что он, Илья, не рикша для котов и катать на себе Черчилля не намерен. Они с Климом и так уже намерзлись на улице, пока девчонки ели и болтали с Данилой. Словом, пришла в голову блажь развлечь котика, сама и отдувайся. А устала — может вообще домой возвращаться.

— Ребята, — вмешалась Диана, — нашли время ссориться. Слушай, Марфа, хочешь, я твой рюкзак понесу?

— Да мне совершенно не тяжело, — возразила та. — Между прочим, если вы обратили внимание, я ведь не просила никого мне помогать.

Рюкзак ей и впрямь больше никаких неудобств не доставлял. И весить как будто стал меньше. Марфа даже, не останавливаясь, протянула руку назад и проверила, не выпрыгнул ли случайно кот на ходу. Но нет. Вот он. Сквозь ткань рука девочки ощутила его теплый бок.

Ребята следовали вдоль берега пруда по узкой, растрескавшейся асфальтовой дорожке. Идти приходилось гуськом. Шаг с тропинки — и ступаешь на пожухлую траву, под которой чавкает раскисшая глина. С утра снова шел снег с дождем. Сейчас, правда, небо немного расчистилось, однако земля просохнуть еще не успела. Вот летом здесь замечательно: трава, ковер разноцветных полевых цветов, бабочки и стрекозы летают, оглушительно стрекочут кузнечики. На траве, расстелив одеяла, загорают люди. А вдоль берега сидят и стоят с удочками рыбаки.

Однако сейчас, глубокой осенью, места эти словно вымерли. Всюду, насколько хватает глаз, тлен, запустение и безлюдье. Унылый пустой голый склон, продуваемый всеми ветрами. И берег пуст. Звуки близкого города сюда почему — то не долетали, уступив место сухому чавканью свинцовых волн, бившихся с ритмичностью маятника о серый песок, и шепоту берез в тумане: «слиш — шком холодно, слиш — шком холодно». Тут всё уже приготовилось к зимней смерти, чтобы воскреснуть не раньше грядущей весны. И день стремительно убывал, сдаваясь под натиском надвигающихся сумерек.

Силуэты Смирнова и Харитонова исчезли в кустарнике, росшем на подходе к кладбищу.

— Девочки, прибавляем ход! — скомандовал Илья. — Иначе упустим.

— Главное, чтобы они нас не заметили, — с опаской сказала Диана.

— Успокойся, они чем — то своим очень озадачены, — ответил Клим. — Ни разу за все время не обернулись.

— Может, проблемы какие? Максим сбежал? — с надеждой спросила Диана.

— Полагаю, все ровно наоборот, — возразил Илья. — Они обсуждают, как половчее денежки получить и не попасться. Может, они еще не придумали способ.

— И для этого идут на кладбище? Место подходящее искать, откуда потом можно незаметно забрать выкуп? — вопросительно посмотрела на Илью Лиза.

— Или, — вдруг высказала догадку Марфа, — они на кладбище Максима прячут.

— На кладбище? — с ужасом переспросила Ди. — Хочешь сказать, они его в могилу зарыли?

— Очень надеюсь, что нет, — предположила Марфа. — Кладбище — то старинное, тут склепов полно. Неужели сама не видела? Ни разу здесь не была?

— Да как — то не приходилось.

— Склепы есть, — подтвердил Илья.

— Да, может, они еще и не на кладбище идут, — вмешался Клим. — Между прочим, за рощей заброшенная деревня. Максима там спрятать — раз плюнуть. Эх, — запоздало спохватился он, — как же я раньше не сообразил? Надо было нам с вами сразу тамошние дома прочесать.

— Деревня — то есть, но не такая уж она и заброшенная, — уточнил Илья. — Я в начале осени туда наведывался. Там какие — то бездомные поселились.

— Бродяги, что ли? — спросила Марфа. — Да нет. Просто люди. Даже с детьми.

Собаки у них там. У некоторых машины есть. Видно, самозахватом вселились и осели. Даже вроде дома немного подремонтировали.

— Все дома заселили? — поинтересовалась Марфа.

— Нет, некоторые так и стоят пустые. Хотя сейчас, может, и они заняты, — сказал Илья.

Они подошли вплотную к воротам кладбища. Справа и слева от проема давно несуществующих ворот тянулась покосившаяся ажурная ограда из чугуна. На этом кладбище много лет уже никого не хоронили, да и на старые могилы редко кто приходил. Видимо, у тех, кто тут покоился, почти не осталось ни родственников, ни друзей. Старинный заброшенный погост существовал словно сам по себе. Его давно уже никто не охранял, однако никто на него не покушался. Прохожие редко сюда заглядывали, даже летом, когда утопающие в зелени старинные захоронения манили прохладой.

Попавший сюда человек оказывался будто в безвременье и спешил покинуть эту юдоль скорби. Сейчас тут было и вовсе тоскливо. Голые кусты и деревья, широко раскинувшие черные влажные ветви. Серое, вновь затянувшееся свинцовыми тучами небо. Черная жирная земля, накрытая скрученными пожухлыми листьями. Заросшие травой дорожки, которые не расчищали, как минимум, лет пятьдесят. Полуразрушенные ограды — там, где они вообще еще сохранились, а местами — почти сровнявшиеся с землей холмики с обломками крестов или вовсе без всяких обозначений. Теперь уж и не узнать, кто нашел здесь свой последний приют. Грустное место.

Ребята невольно застыли. Даже Илья почувствовал себя неуютно.

— Мы их упустим, — словно пытаясь взбодрить себя, нарушил молчание Клим. — Вперед?

Остальные кивнули и двинулись, опять гуськом, между кустов к полуразвалившейся сторожке.

— Осторожнее, — предупредил Клим. — Вдруг они именно в сторожку и направились.

Друзья замедлили шаг. Они ступали почти бесшумно, чутко прислушиваясь к каждому долетавшему до них звуку.

— А — апчхи! — вдруг послышалось слева. Ребята замерли.

— Свернули, — прошептал Илья. — К склепам идут.

Последовав в том же направлении, друзья увидели в дальнем конце аллеи Кольку и Серегу.

— У меня глюки или я что — то путаю, — приглядываясь, сощурила глаза Марфа. — Кажется, у Смирнова никакой сумки в руках не было.

— Не было, — уверенно подтвердила Диана. — Точно.

— Эту сумку я уже видел, — заявил вдруг Илья.

— Где? — разом повернулись к нему остальные. — Когда?

— Вчера. В руках у Смирнова. Видать, он ее тогда сюда занес и тут где — то спрятал. Понимаете, он совсем не на Новую улицу шел.

— Кто же тогда Труниным мяч подкинул? — озадаченно спросил Клим.

— Так он мог сперва мяч подкинуть, а потом сумку сюда отнести, — выдвинула свою версию Марфа.

— Думаю, Соколова, ты права, — согласился Илья. — Да это теперь и не так уж важно.