Читать интересную книгу Две сорванные башни - Дмитрий Пучков

– Вот же вы два брата-акробата. Тебе же русским по белому сказано. Меньше знаешь, крепче спишь. – Сеня извивался в руках охранника, все еще не оставляя надежд добраться до своего обидчика. – Баралгин на вид покрепче тебя был, а и у него от кольца башня съехала. Не боишься встретить старость в дурдоме?

Свирепеющий на глазах Эффералган уже был готов разорвать на части зарвавшегося карапуза, позорящего его перед подчиненными, но Сене, как всегда, повезло не ответить за собственный тухлый базар. Спас карапуза дикий вопль наблюдателя на сторожевой башне:

– Атас!

Собственно предсмертная речь этого парня не затянулась – через мгновение башня, где находился опорный пункт, превратилась в груду битого кирпича. Влетевшая в окно ракета не оставила бедолаге ни единого шанса. «Лесные братья» моментально образовали круг, внимательно вглядываясь в окружающие строения.

Голый, болтающийся на веревке, как болонка на поводке, протяжно заскулил, ища, куда можно спрятать свою тощую задницу, и именно это вывело Сеню из непонятно откуда взявшейся прострации. Он оглянулся на совершенно бессознательного с виду приятеля и заорал:

– Федор, не молчи!

Федор нашел в себе силы поднять глаза и, едва-едва шевеля языком, промямлил:

– Ну, я даже не знаю… Меня щас стошнит.

В этот момент откуда-то сверху послышался вой моторов. Резко вскинувший голову вверх Эффералган истошно завопил:

– Воздух!

Над развалинами, едва не касаясь почерневших обломков давешних строений своими крыльями, просвистел черный «мессер», щедро украшенный свастикой по борту. Широко распахнутая драконья пасть в носовой части самолета навевала на карапузов жуткие воспоминания.

«Лесным братьям» этот самолет покуда знаком не был, но в доброту намерений немецкого аса и они верили с трудом. Бросившиеся врассыпную бойцы укрывались в развалинах от свистевших по камням пуль, которыми щедро угощал разрушенный город пилот жуткого самолета.

Эффералган, вырвавший веревки, которыми были связаны карапузы, из рук нерасторопного бойца, самолично потащил приятелей в укрытие. Затолкав их за угол, он проорал им в лицо:

– Стой там, иди сюда!

Сам же выскочил под открытое небо, чтобы свериться с обстановкой, и, тут же заскочив обратно, поведал:

– Обратно воздух!

* * *

Тем временем в битве при рохляндской крепости наконец-то обозначилось преимущество одной из сторон. Плотно пообедавшие защитники крепости представляли собой весьма невнятных бойцов – во всяком случае, вступать в рукопашную им было попросту лень. По ту сторону стены не кормленные уже почти сутки урочьи войска были готовы зубами загрызть любого, попавшегося на их пути. Впрочем, и надежды, что эта мразь передохнет с голодухи сама, могли оказаться совсем не беспочвенными… Оставалось только продержаться до этого момента, что представлялось совсем непростым делом – за время рохляндской сиесты враг прочно обосновался на оставленных позициях и теперь ломал второй уровень обороны.

Сейчас стоило сделать ставку на то, что урки плохо представляют себе обстановку в крепости и никак не ожидают того, что отступать ее защитникам больше некуда – за дверью, в которую сейчас гулко бухал таран передового урочьего отряда, сидел сам атаман собственной персоной.

Гвардейцы атамана приспособили всю попавшуюся под руку мебель под наспех сооружаемую баррикаду, призванную перегородить проход. Разве что из-под своего босса скамейку не вытащили – собственно, он один сейчас и восседал посреди большого пустынного зала. Взгляд его бессмысленно блуждал по снующим туда-сюда бойцам. Перекусив пополам зубочистку, которую он давно уже мусолил в руках, атаман громко выругался и заключил:

– Блин, похоже, крепость взяли. Начштаба, нервно крутивший в руках бланк из букмекерской конторы, посмотрел на свои именные наручные котлы, что-то прикинул в уме и удивленно покачал головой:

– Че-та быстро… Если б знать заранее, что они меньше чем за двенадцать часов уложатся, можно было минимум шесть к одному отхватить.

Пробегавший мимо Агроном не упустил случая пнуть незадачливого полководца:

– Ну че, ты, помнится, говорил, у тебя армейский стаж тридцать лет? Ты же говорил, хрен кто прорвется!

Как раз в этот момент двери затрещали от нового мощного удара штурмующей банды.

Кто-то в толпе челяди, успевшей спрятаться вместе с остатками дружины, зарыдал:

– Кажись, приплыли!

Агроном повернулся лицом к говорившему и закивал головой:

– Трудно с вами не согласиться.

Смерив атамана взглядом, он пальцем указал «в народ», всем видом показывая: «Гля, че люди говорят», а после с нажимом произнес:

– Все это может привести к гибели больших человеческих жертв!

Начштаба, которого разбушевавшийся бомж сбил с подсчета какой-то хитроумной комбинации, заорал на Агронома нечеловеческим голосом:

– Че ты тут разорался? Мне, чего, перед тобой гопака сплясать, что ли? Какие ваши предложения?

Дверь снова приняла на себя удар вражеского тарана, но по всему было видно, что уже с куда меньшим воодушевлением – любой из следующих ударов мог стать фатальным.

Агроном приблизил свое лицо к жирной харе «тыловой крысы» и, чеканя слова, проговорил:

– Есть мнение, надо срочно отсюда валить, пока не огребли.

Нервно потряхивавший своей бороденкой атаман захихикал противным голосочком:

– Ну, ты размечтался! Поздно пить боржоми, когда почки пролетели.

Как всегда плохо соображавший в ярости Агроном даже опешил на секунду. Новый гулкий удар, едва-едва не сорвавший двери с петель, вернул его мозг к реальности:

– Че-то я не понял. Это что, поговорка такая? Атаман продолжил общаться все в том же истеричном тоне:

– Я типа сам придумал!

Окончательно рассвирепев, Агроном, презрев пресловутую субординацию, двинулся на рохляндского управителя, поигрывая желваками на скулах:

– Ну, батя, ты остряк! Скучать не даешь.

– Фыма Шыфрьш просто! – поддакнул из своего угла Гиви.

Впрочем, собачиться сейчас было ни к чему, да и некогда – красноречивее всего об этом вещала пронзительно скрипевшая под ударами дверь, отделявшая их от толпы голодных урок.

Агроном посмотрел в маленькое окошко почти под самым потолком – снаружи уже занимался рассвет. Он покачал головой и высказал свои соображения:

– Нам бы только ночь простоять. Урка на солнцепеке удар не держит.

Атаман Борис уцепился за эту мысль, словно за спасительную соломинку:

– Да. Да. Точно! – Он забегал из угла в угол, нервно кусая губы. – Предлагаю устроить психическую атаку! Как матросы на зебрах!

Гиви, порядком уморившийся от этой болтовни, не раздумывал ни секунды:

– Сагласный!

Внезапно осмелевший атаман подскочил к Агроному и, положив руку на плечо бомжа, принялся допытываться:

– Ты меня уважаешь? Я вот тебя уважаю!

Бомж, моментом смекнувший что к чему, не стал распространяться на эту тему – хотя ему самому было жутко интересно, в какой же момент времени старый ханурик успел-таки дерябнуть коньячку??? По-любому выходило: жить Борису оставалось совсем недолго – Пендальф всегда делал все качественно, касалось ли это стерилизации соседского кота или подшивания всего рода Бурбонов от употребления фамильного пойла…

Однако атаману сейчас было по колено не только море:

– Эх, держите меня семеро. Живым я им не дамся!!!

Подойдя к гному, он потрепал того по бороде и, указав на топор, скомандовал:

– Давай, юнга, дуй в свою дудку!

Полушепотом он отдал толпившимся у двери бойцам небольшое указание и умчался в конец зала» где его уже поджидали «лучшие из лучших» в его свите – вернее, последние из последних, оставшихся в живых.

Уже через пару секунд новая атака урок закончилась их полной победой, плавно перетекшей в небольшое поражение, – гвардейцы, подпиравшие собой дверь, отступили в глубь зала, поэтому урки, со всей дури влетевшие со своим тараном во внезапно легко распахнувшиеся двери, наполовину подавились сами, а наполовину были перерезаны как котята поджидавшими их рохляндцами.

Второй же эшелон урочьего войска встретил на своем пути еще более грозную преграду – из дальнего конца зала появились невесть откуда нарисовавшиеся в королевских покоях (как было обозначено в планшете командира урок) всадники на всамделишних лошадях. С диким ревом пронесясь мимо опешившей не менее урок челяди, они налетели на ожидавших легкой добычи урок:

– Паберегись!

А дальше последовал еще один нестандартный ход со стороны «высшего партийного руководства» Рохляндии: прорвавшись сквозь толпу ополоумевших упырей, они не стали устраивать бойню, а преспокойно выскочили наружу и под ничего не понимающие взгляды брошенных на произвол судьбы простолюдинов пустились наутек.

Судя по всему, атаман Борис со товарищи действовали по «методу Кутузова»: главное – спасти армию, а крепость – «да нехай горит синим пламенем. Огоньку подбросить?»