– Что это, Маккей? Подарок от твоей леди? – спросил один из парней.
– Он, должно быть, воображает себя каким-нибудь паршивым английским рыцарем, – ляпнул кто-то другой.
– Или это предназначено для его могилы, – съязвил первый. – Маклауд убьет его.
– Как мило, – усмехнулся ее брат. – И так прелестно оттеняет твой нежный цвет лица.
Все парни захохотали, а Магнус стоял, молча принимая их насмешки. Она знала, какой он гордый, и страдала, видя, как ему приходится терпеть их смех из-за нее…
Ей хотелось подбежать и самой сорвать этот дурацкий цветок с его рубахи. Но он оставил его на все время. «Чтобы доставить мне удовольствие», – подумалось ей. Тогда-то она и поняла, насколько он отличается от других, какой он особенный, и отдала ему свое сердце.
Грудь сдавило. Как могла она сомневаться в своих чувствах? Почему не доверяла себе? Как могла оказаться такой нерешительной и не ухватиться за дарованный ей шанс?
Дональд отпустил ее руку, наклонился и сорвал цветок. Глаза ее жгло, когда он сунул стебелек ей за ухо, – так хотелось, чтоб это был другой человек.
– Ты похожа на Майскую королеву.
Не зная, что сказать, Хелен обрадовалась, когда услышала звук открывающейся двери. Увидев стоящую в дверях Мюриел, она поблагодарила его и поспешила к подруге.
И только гораздо позже, когда они с Мюриел возвращались от одного арендатора, который споткнулся о лопату и, к счастью, только вывернул лодыжку, а не сломал, Мюриел заговорила о том, что видела.
– Оруженосец твоего брата в последнее время частенько крутится рядом.
– Дональд? – Хелен пожала плечами. – Да. Уилл велел ему патрулировать наши северные границы.
Рот Мюриел скривился, словно она силилась сдержать улыбку.
– Я сильно сомневаюсь, что причина в том, что наши воины неожиданно стали опасаться налетчиков с севера.
Она нахмурилась.
– А в чем же тогда дело?
Мюриел покачала головой, в этот раз уже не пряча улыбки.
– Он обхаживает тебя, Хелен.
Хелен резко остановилась. От удивления она невольно откинулась назад.
– Обхаживает меня? Не смеши.
Впрочем, дошло до нее, возможно, это правда. После смерти Уильяма Гордона она почувствовала перемену в отношении к ней со стороны Дональда. Он всегда выглядел покровительственным, но в последнее время это его качество казалось более настойчивым. Более личным. Более интимным.
Мюриел следила за тем, как на глазах менялось выражение лица ее подруги. Оно побелело от ужаса.
– О Боже, неужели это правда?
– Эта мысль так тебе неприятна?
Хелен закусила губу.
– Да… нет… просто я никогда не думала о Дональде в этом смысле.
В этом смысле она думала лишь об одном мужчине.
– Выгодным этот союз не стал бы, но и плохим тоже. Подумай!
Хелен почувствовала прилив безотчетной паники при мысли о замужестве. Она понимала, что подруга просто старается помочь: поддержать морально, но не могла даже помыслить о браке теперь. А может, и никогда.
– Должно быть, ты очень сильно его любила, – сочувственно проговорила Мюриел.
– Я… – Хелен смолкла и кивнула, словно соглашаясь. Она очень сильно любила, только не того, о ком подумала подруга. Хоть они и проводили буквально каждый день вместе с тех пор, как Хелен вернулась из Данстаффнэйджа, она не поделилась с подругой подробностями того кошмара, в который обратилась ее свадьба. Мюриел полагала, что она горюет по погибшему мужу. Стыд мешал Хелен рассказать правду.
Они продолжили путь. Квадратная башня крепости, возвышающаяся на вершине скалы над морским проливом, маячила впереди.
– Ты никогда не жалела, что не вышла замуж? – полюбопытствовала Хелен.
Мюриел покачала головой.
– Мне нравится дело, которое я делаю, но оно почти не оставляет времени на то, чтоб быть женой. Заниматься бытом, хозяйством мне просто некогда.
– И ни один мужчина никогда не искушал тебя захотеть вкусить радости брака?
Мюриел, с ее светлой, прозрачной кожей, невозможно было полностью скрыть заливший щеки румянец. Хотя ей было двадцать пять, благодаря тонким чертам лица и большим голубым глазам она выглядела намного моложе.
– Нет, – твердо ответила она. – Я не уверена, что можно жить двумя жизнями: как жена и как лекарь. И никто никогда не делал мне такого предложения, чтоб у меня возникло искушение попробовать.
Странно как-то она выразилась, но Хелен подумала кое о чем другом.
– А как же дети? Я же видела, как ты их любишь. Неужели тебе не хочется иметь своих?
Глядя прямо перед собой, Мюриел покачала головой:
– Нет. Господь даровал мне иной путь. У меня никогда не будет детей.
Была в ее голосе какая-то окончательность, которую Хелен не понимала. Мюриел редко рассказывала о своем прошлом, но Хелен подозревала, что оно было. Они с отцом, знаменитым Николасом де Корвенном, приехали в Данробин около десяти лет назад. Казалось истинным благом, что такой почитаемый врач согласился переехать из Эдинбурга в захолустье Северной Шотландии, пусть даже в качестве личного врача графа. Теперь же Хелен задавалась вопросом, не было ли тому какой иной причины.
– А ты, Хелен? Как ты намереваешься жить дальше?
Вопрос застиг ее врасплох. Он как будто предполагал, что у нее есть выбор. Но женщины ее положения должны выходить замуж, чтобы способствовать интересам клана. Единственный другой выбор – монастырь. Она не могла бы делать, что хочет, даже если бы у нее появилась какая-то цель.
Глупая. Что с ней не так? Почему она не может довольствоваться своим жребием, как другие женщины ее круга? У нее есть богатство и положение, семья, которая любит ее, мужчина, который женится на ней и подарит ей детей… этого должно быть достаточно. Но мысли на эту тему нервировали и тревожили ее.
Она пожала плечами:
– Не знаю. Останусь здесь, наверное, пока Уилл не женится. – Хотя брату ее скоро должно было стукнуть тридцать два, он был до сих пор не женат. Ей показалось, Мюриел оцепенела, но когда Хелен взглянула на нее, то поняла, что ей просто почудилось. – А потом… не знаю.
– Граф планирует жениться?
Что-то в голосе подруги заставило Хелен внимательнее посмотреть на нее. Неужели лицо ее чуть-чуть побледнело? Она нахмурилась.
– Нет, насколько мне известно, но я не удивлюсь, если в этом причина королевского визита.
Брачные союзы – один из способов, с помощью которых король обеспечивает поддержку своих баронов. Ему посчастливилось иметь много сестер.