Читать интересную книгу Шамбала-это не миф - Н. Самохина

Можно пожалеть, что во время летаргии производится самое однобокое наблюдение. Дело не в том, как питать спящего, но надо изучать ритм пульса и рефлексы мозга. Не следует насильственно пробуждать спящего, ибо он познает иные миры. Он может рассказать многое, если он будет спрошен внимательно.

Фольклоры хранят повествования о спящих царевнах и богатырях, оставленных без движения. Народ мудро подметил, как происходит такое особенное состояние, которое сменяется усугубленною деятельностью и геройством. Поистине, в будущем медицина сможет создавать периоды такого обновления сил. Можно назвать из глубокой древности, что такие опыты производились.

Вы знаете, что у Нас во время дальних полетов происходит подобное явление. Но нужно приложить всю заботу, чтобы не пропустить признаки пробуждения. В обычных условиях труд, но досмотреть и можно пропустить самые поучительные признаки, затем человек все забывает и даже под давлением неумелых вопросов начинает уверять, что он ничего не помнит, — об этом мы уже говорили.

Но нельзя сказать, что в Нашей Обители такие опыты часты. Кроме времени, когда требуется общее напряжение, Мы не можем упустить никакого явления, и каждая воля напряжена», («Надземное», 339.)

Слова о том, что большинство людей забывают «тонкие» ощущения иных миров, виденных ими во время летаргии, относятся, конечно, к обычным людям. Высокоразвитое, обладающее необычными духовно-психическими способностями сознание Адептов способно удерживать все впечатления, полученные им в высших планах мироздания. Часто эти впечатления являются, по существу, новыми знаниями, ради которых совершаются полеты в тонких телах к дальним мирам.

Но состояние летаргии, как говорится в Учении, иногда не только сопровождает работу тонкого тела в высших мирах, но и является наилучшим средством для избавления от зачатков опасных заболеваний. Подобный случай пятидневной летаргии произошел однажды с Е. П. Блаватской, организм которой нуждался в глубоком отдыхе из-за крайнего переутомления, вызванного напряженной духовной и интеллектуальной работой. (К этому случаю мы еще вернемся.)

В учении Живой Этики говорится о самых разнообразных случаях использования адептами их тонких тел.

«Урусвати может рассказать о том особом ощущении, которое бывает при полетах к дальним мирам в тонком теле. Трудно земными словами сказать о тончайших чувствованиях за пределами земной сферы. Но такие полеты необходимо познать, чтобы сознание могло вместить надземные чувствования. Среди Братьев усердно происходят такие дальние полеты. Люди также стремятся в высшие сферы, но, к сожалению, еще не вполне допускают деятельность тонкого тела. Вообще многие опыты удаются, но только с самой трудной стороны.

(…) для многих явлений нужно иметь подвижное тонкое тело. Полеты в дальние миры непременно требуют подвижности «тонкого тела, которое в своем напряжении достигает огненности. Многими воплощениями и непрестанным устремлением достигается такая возможность. Нельзя насильственно приобрести эту подвижность.

Наши Сестры особенно преуспевают в таких полетах. Синтез женского естества помогает полетам. Не забудем, что иногда такие полеты бывают продолжительными, но в Братстве умеют охранять оставленные тела.

Летаргия часто не что иное, как полет дальний, но не умеют обойтись с такими натурами. Болезнь их в древности считали бы священной и умели бы узнавать ощущения. У Нас много записей о таких испытаниях. Усердно Мы записываем каждое чувствование, ибо в Беспредельности неисчислимы наблюдения. Можно лишь замечать, что радиоволны и избыток электричества нередко мешают наблюдениям». («Надземное», 12.)

«Урусвати постоянно в тонком теле участвует в Нашей помощи человечеству. Наши сотрудники полетами в тонком теле оказывают столько пользы людям, что никакие анналы не могут вместить. Нужно помнить — редко Мы проявляемся на так называемых спиритических сеансах. Мы считаем такие сборища вредными, вследствие негармоничных аур присутствующих. Почти нет таких кружков, которые были бы составлены соответственно по аурам. Можно представить, какие сущности могут проявляться и материализовываться при разрозненном настроении. Уже обращали внимание на неразумие полученных ответов, но такое очевидное обстоятельство лишь доказывает, с какими сущностями имеют дело неразумные кружки.

Е.И.Рерих (на фотоснимке изображено аурическое свечение)

Наши проявления и помощь совершенно иные. Мы спасаем Достойных людей в минуту опасности. Мы легкими касаниями обращаем внимание искателей. Мы предупреждаем неполезное решение. Мы помогаем творить и содействуем добру. Нужно понять, что Наша работа посвящена знанию. Мы помогаем Каждому полезному труженику. Мы не стеснены условными различиями рас и классов. Мы усиленно следим, где блеснет луч самоотверженного подвига. Наш Храм есть Храм Знания. Мы собираем к нему все самое высшее и сберегаем в нем утверждения будущего. (…)» («Надземное», 18.)

«(…) Мы — Путники на дальних мирах, там можно почерпать многие уроки бесстрашия. Чуждые условия планет, необычная атмосфера могут влиять на сердце Посетителя. Сестра Наша Урусвати знает ощущения далеких полетов. Она знает особенно трудное чувство при возвращении тонкого тела, ведь могут быть всегда осложнения. И много мужества требуется при таком опыте. Нужно посмотреть у Нас чертежи дальних полетов, чтобы признать степень отваги». («Надземное», 37.)

«(…) Каждый Учитель в своих прошлых жизнях имел необходимость решить — хочет ли Он удалиться на дальние миры или остаться около многострадальной Земли? Немало соизмеримости требовалось для такого решения, и каждый утверждал свой выбор сострадать с несчастными. Только познавательные полеты разрешаем Мы себе. Только в редких случаях позволяем длительные пребывания на других планетах. Но и такие пребывания не есть отрыв, наоборот, они как пряжа, соединяющая нити. (…)» («Надземное», 47.)

«Урусвати в полетах к дальним мирам ощущала особенность всего их бытия. Может казаться странным, что при основе единства представляются столь многие различия, даже при явлениях, которые внешне напоминают земные. Также поражает их внутренняя особенность. Цвета иногда почти напоминают земные краски, но сущность их совершенно иная. Глубина и прозрачность несравнимы с морями Земли. Сама атмосфера как бы радужна. Но такая радужность не походит на радугу земную. Рыбы летают, но их краски неповторяемы среди земных. Оперение птиц несхоже в своих цветах с самыми роскошными птицами Земли. Люди напоминают земных, но в то же время поражают тончайшими тканями. Все почти напоминает лучшее пение земное, но смысл голосов иной. Такое различие поражает земное сознание. Нужно привыкать к просторам разнообразия.

Благо тем, кто и в плотном теле уже готов воспринять многообразие миров. Не подумайте, что это восприятие легко. Нужно собрать много опыта, чтобы допустить действительность. В слове «допустить» заключается смысл эволюции.

Можно встретить людей ученых, казалось бы просвещенных, которые не вмещают допущение миров разнообразных. Они тем самым не допускают и Мир Тонкий, но все тонкие Чувства не допускают насилия.

Кто оттолкнет представление о Тонком Мире, тот приготовит себе там убогую лачугу. Нужно в себе воспитывать широкое допущение, без него нельзя летать в тонком теле. Робкое тонкое тело если и выйдет из плоти, то будет толкаться около и озираться с ужасом. Не легко войти свободно в Мир Тонкий, чтобы без страха наблюдать и поучаться. Толпы Тонкого Мира так же полны особенностей, как и жизнь на дальних мирах. Светящаяся материя не походит на покровы земные. Так, среди неисчислимого разнообразия нужно явить понимание единства.

Наша Обитель при единстве может быть примером разнообразия». («Надземное», 116.)

«Урусвати была несколько раз удержана от слишком опасных полетов. Учитель должен оберечь от слишком отважных исследований. Высшие сферы жгучи подобно солнцу, низшие слои тяжки для высокого сознания, но невозможно перелететь все слои до сожигания тела тонкого. Отделение слоев Тонкого Мира обозначено самим сознанием. Переход к высшему слою должен совершаться постепенно. Для сохранения равновесия даны Руководители, которые, подобно врачам, настаивают, чтобы переход совершался разумно. Каждое нарушение равновесия в Тонком Мире создает потрясение. (…)» («Надземное», 128.)

В Учениях Махатм неоднократно говорится о том, что полеты в тонких телах требуют не только мужества, но и большого опыта и осторожности, потому что, как говорил Учитель М., «из каждого полета можно не вернуться». Это связано с психоэнергетическими условиями, сопровождающими длительное выделение астрального тела. Механизм связи между физической и астральной оболочками человека представляет собой определенную тонкоматериальную структуру, называемую в восточных эзотерических учениях «серебряной нитью». Ясновидящие и люди, обладающие зачатками астрального зрения, в самом деле воспринимают эту структуру как нить или жгут серебристо-белого цвета, протягивающийся в пространстве между биологической оболочкой человека и его тонким телом. Однако в силу каких-либо обстоятельств эта связующая нить может быть повреждена. Полный разрыв «серебряной нити» означает невозможность для астральной оболочки вернуться в физическое тело, т. е. его смерть. Так, Е. П. Блаватская, намеревавшаяся однажды посетить свою сестру, В. П. Желиховскую, в астральном теле, писала ей об особенностях подобного «общения»: «Чего тут бояться? Будто ты никогда не слышала о явлении двойников! Я, вернее, мое тело, будет спокойно спать в постели. Даже если оно проснется, ничего страшного не случится, — оно будет находиться в состоянии безобидной прострации. Это и не удивительно: Божественный свет[36] покинет меня и улетит к тебе. Потом он вернется обратно, и храм снова будет освещен присутствием Божественного начала. Но, разумеется, это произойдет лишь в том случае, если нить, связующая тело и душу, не прервется. Стоит тебе только громко вскрикнуть — и она может порваться; тогда я неминуемо погибну». (См.: Нэф М. К. «Личные мемуары Е. П. Блаватской». М, 1993, с. 240.)