Читать интересную книгу Проклятые: Военные трофеи - Алан Фостер

– Попробуйте еще раз. Вам не кажется, что все это достаточно провокационно, чтобы продолжить?

– Я сказала, что сказала. Но это тупик. Дальше этого не проследишь.

По крайней мере, нам это не удастся.

Он выглядел мрачно удовлетворенным.

– Совсем наоборот. Представитель спроецированного здесь отклонения есть прямо здесь, на Чемадии. Она уставилась на него.

– Я не знала.

– А откуда вам знать? Да и мне откуда, раз уж на то пошло? Я не вхож во внутренние дела центрального командования.

– Я полагаю, – тихо сказала она, – что его здесь присутствие нацелено на проверку и поддержку разработки стратегии людьми и массудами?

– Да. По крайней мере, этого от них ждут. И это то, чем, предположительно, они и занимались все это время. – Он указал на экран. – Просто до сих пор никому в голову не приходило, что они могут затевать что-то еще. Никому. Как можно было об этом догадаться или даже просто представить себе такое – пока не поставишь вопрос правильно и ответ одним махом не высветится на экране. Вот оно – золотое зерно, зарытое в вашей программе. В поисках ответа на один аномальный вопрос, мы внезапно натолкнулись на другой. И, может быть, не менее значимый.

– Вы об этом серьезно говорите, правда?

Он резко указал в сторону экрана.

– Посмотрите на данные. Это ведь вы настаивали с самого начала, что если материалы, которыми пичкают вашу программу, правильные, то она не соврет.

– Это так. Но результаты всегда можно неверно истолковать.

– Согласен. Ну, и как вы истолкуете вот эти?

Она еще раз считала информацию с экрана и почувствовала себя неуютно.

– Я говорила вам: я не могу. Это же бессмыслица какая-то.

– Это потому, что вы мыслите, как представитель цивилизации Узора. А если взглянуть на это с точки зрения человека, то сразу бросаются в глаза несоответствия и неувязки. – Он приказал устройству погаснуть – и то послушно подчинилось.

– Я собираюсь договориться о встрече с вышеозначенной личностью. Не обязательно идти с ним на конфликт, потому что на данный момент мы располагаем только абстрактными данными. Но это слишком важно, чтобы это проигнорировать, даже если это и будет в ущерб остальной нашей работе. Вам же, конечно, нет ни смысла, ни причин, идти со мной.

– Нонсенс. – Она взъерошила перья. – Конечно же, я должна пойти с вами, как бы разрушительно ни отразилось это на моих собственных исследованиях.

– Но, если я прав и результаты корректны, то это связано с определенным риском.

Она издала свистящую трель, которая у вейсов означала смех.

– Это абсурд.

– Конечно. Такой же абсурд, как все результаты вашей программы.

– Ваша интерпретация этих результатов, – парировала она.

– О! – восторженно ответил он, – а ведь тон-то у вас почти враждебный. Совсем по-человечески.

– И не умоляйте – не обижусь.

– И шутки с'ванские. Может быть, Узор гораздо более интегрирован, чем думают его участники.

– Я отправлюсь с вами, – сказала она, сознавая, что проявила пусть минутное, но все равно непростительное нарушение правил хорошего тона, – но при условии, что вы пообещаете не пускаться на необоснованные обвинения. То, что мы здесь видим, есть не более чем ваша личная интерпретация некоторых в высшей степени сомнительных заключений.

– Знаю. И, возможно, я заблуждаюсь. Это слишком выходит из ряда вон.

Но за этим необходимо проследить, чтобы знать наверняка. Потому что это слишком многое затрагивает. – Видя, что любые дальнейшие попытки отговорить только возбудят в ней дополнительный интерес и даже сделают ее подозрительной, он с сожалением вынужден был уступить ее требованию. – Мы уйму времени провели, пытаясь опровергнуть одну теорию, – заключил он. – Будем надеяться, что для опровержение вновь возникшей нам хватит и нескольких минут.

ГЛАВА 11

Лалелеланг чувствовала себя гораздо неуютнее, чем Страат-иен, в лифте, опускающемся на нижний подземный уровень обитаемой части базы Тамерлан. Вероятно, из-за того, что происходили они от птиц, вейсы гораздо спокойнее чувствовали себя на верхних этажах и плохо переносили подземелья. Тем не менее она ничего не сказала, пока лифт не остановился и единственная дверь не отъехала вверх, освобождая проход. Она держалась поближе к нему, удивляясь только его безразличию к вызывающей клаустрофобию, тускло освещенной обстановке.

– Вот ведь вы люди какие, – тихо сказала она. – Можете бегать и прыгать, временно погружаться под воду, лазить по пещерам, вот только не летаете. Вы до смешного легко адаптируетесь.

– Приходится, – отозвался Страат-иен, продолжая сверяться со схемой, которую держал в руке. – Как специалист по Человечеству, вы должны быть знакомы с геологическими и метеорологическими причудами нашей эксцентричной планеты. Она не настолько приятна во всех отношениях, как другие миры, давшие жизнь цивилизациям. Ваша планета, например, просто райский сад по сравнению с Землей.

– Я знаю. Много континентов, много морей. Тектоническая активность.

Полный абсурд. Этим и объясняется своеобразие вашей эволюции.

– Нашим предкам пришлось научиться заполнять самые разнообразные экологические ниши. – Он ненадолго замолчал, сверяясь со схемой, и свернул по ответвлению направо. – Согласно указанному, здесь внизу большая часть помещений занята под хранилища – для самых хрупких и самых ненужных вещей. Трудно было представить, чтобы кто-то добровольно захотел расквартироваться в таком мрачном, тусклом месте. Обстановка напомнила Страат-иену изображение древних земных катакомб. Только одни существа, представители единственной расы Узора, способны были считать такую обстановку приятной.

– Уйму времени убил, чтобы договориться об этой встрече, – проворчал он. – Звание помогло. Времени нам отведено немного. Да и в любом случае, долго разговаривать не придется.

Она припомнила его предостережение, что встреча может представлять опасность, и поняла, что дрожит. Ее спутник на это внимания не обратил. Хрупкая самка вейсов дрожала большую часть времени – по причинам, о которых другие и не догадывались. Короткие перышки, образующие гребешок на ее шее, вздымались и опадали.

Они остановились у маловпечатляющей двери. Неван назвал себя в расположенное при входе переговорное устройство, зная наперед, что нужды в этом нет никакой. Визуальный датчик, расположенный как раз над дверным проемом, уже передал всю информацию внутрь. Прошло недолгое время, и дверная коробка осветилась бледно-фиолетовым светом. Где-то внутри замок щелкнул в мягком электрическом приветствии. Заграждение отодвинулось.

– Разрешите, я буду говорить, – шепнул он своей спутнице.

– Я, собственно, и не возражаю.

Они оказались в куполообразном помещении. Стены плавно перетекали в потолок. Полное отсутствие углов и геометрических линий придавало комнате мягкий, тягучий вид, будто они находились в брюхе какого-то древнего, вымершего моллюска. Мебель – если это можно было так назвать – была массивная и низкая.

Дальняя сторона представляла из себя сплошное окно – не из буллерина, поскольку здесь не было нужды в защитных свойствах, – а из какого-то прозрачного материала, достаточно прочного, чтобы выдержать солидное давление морской воды, которая плескалась снаружи. Они были глубоко под поверхностью чемадийского моря и соприкасались с его красотами. Рыбины с излишне вытянутыми плавниками лениво проплывали стайками туда-сюда, а пара длинных, похожих на угрей существ гонялась друг за другом, периодически зарываясь в ил. Маленькие мягкотелые носились среди бледно-зеленых и желтых водорослей, оставляя за собой пузырящиеся следы. Жилище дорого обошлось, но единственный его обитатель выдвигал очень специфические требования. Однако его причуды были сочтены уместными, поскольку присутствие его считалось крайне важным. И посетителям не было оказано ни малейшего снисхождения. И человек и вейс вынуждены были прищуриваться, чтобы хоть что-то разглядеть в этом мраке. По сравнению с температурным режимом наверху, здесь – на относительной глубине – было холодно и сыро.

Неван проверил правильность настройки транслятора, прежде чем обратиться в темные глубины.

– Полковник Неван Страат-иен и известный ученый-историк Лалелеланг прибыли согласно договоренности.

– Я знаю, кто вы такие, иначе я бы вас не впустил. – Несмотря на героические усилия другого, невидимого транслятора, слова выходили скомканные и неразборчивые.

Большой контур, который Неван по ошибке принял за часть обстановки, отделился от пола и проследовал к окну, где с терпеливой неуклюжестью развернулся и предстал перед ними. Воздух со свистом вырвался из груди Лалелеланг.

Она впервые видела живого турлога, хотя и знакома была с их грузными, медлительными телами весьма близко, благодаря голографическим изображениям и записям. Он устроился на своих многочисленных полусогнутых ногах и уставился на пришедших глазами на толстых стеблях. То ли рука, то ли нога протянулась к неясному нагромождению, которое, как выяснилось, состояло из нескольких видеоэкранов. Страат-иен знал, что только посредством их тактик с Турлога сообщает свои мысли и советы командованию Узора. Турлоги не очень-то любили личное общение и обмен идеями. Фактически же, они вовсе избегали любого общества, включая общество друг друга, что, собственно, и служило причиной, по которой численность всеми уважаемого, древнего вида была постоянно угрожающе низкой.