к нашему столику, меня ждал “сюрприз” – месть от Джессики Ди Белл. Неосознанная, пьяная, но… перетягивающая мою шею в тугой узел до кислородного голодания. Я оторопел, когда Нейтан поднялся, чтобы пропустить Джесс, а та… накинулась на него с поцелуем.
Все застыли ошеломленно. Но лишь я получил удар под дых, от которого захотелось скрутиться. Но я продолжал смотреть…, как она целует другого. Этот сопляк на рефлексах ответил, но через вечных пять секунд спохватился и отстранился. У меня к горлу подкатило от ощущения чужих губ на её губах. Мерзость. Я вымою твой рот с мылом, Ди Белл! На хрена ты это сделала?!! На хрена, твою мать???! Всё внутри пламенеет, суукааа…
Джессика бросает взгляд на меня, а после на Нейтана. Глаза испуганные, паникует и прижимает ладони к губам. Оборачивается на друзей, которые и слова сказать не могут. А после в отчаянии срывается на бег… подальше от того, что натворила. На край света от того, что натворил я.
Я дал себе секунду на «нераздумия» и сразу же сорвался за ней…
Глава 16
Джессика
Меня очень сильно лихорадит, когда я выбегаю из клуба. Слёзы застилают обзор, а сердце тарабанит громкими разрывами в висках. Ощущение, что я сейчас свалюсь с ног и уже никогда не смогу выкарабкаться из той грязи, в которую меня окунул Майкл Кано. Я прыгаю в ближайшее такси, которых много возле заведения, и отчаянно командую водителю ехать, потому что замечаю догоняющего меня наследника мафии.
Совсем немного выдыхаю, когда мы отъезжаем со скрипом шин. И громко рыдаю на весь салон, совершенно не смущаясь постороннего человека. Потому что я ничего кроме боли не чувствую. Я, кажется, вообще не знала до этого, что такое боль. Я и не представляла, что моя вскружившаяся от чувств голова… это был лишь поворот перед тем, как он свернёт мне шею. Он сделал это… сделал, господи!
Я вдавливаю пальцы в глаза, размазывая тушь. До крови впиваюсь в губы и вою. Упираюсь лбом в переднее сиденье. И не понимаю, как это остановить – душераздирающую агонию внутри.
– Девушка, я могу чем-то помочь? – водитель бросает озадаченный взгляд в зеркало заднего вида. – Может вас отвести в больницу?
Меня на кладбище, блять… Меня теперь только туда.
– Н-нет… – отвечаю задыхаясь. Мне требуется много усилий, чтобы сквозь всхлипы назвать адрес дома. Водитель лишь кивает и больше не беспокоит мои страдания.
Я откидываюсь головой на сиденье и зажмуриваюсь до лопающихся сосудов в глазах. Чувствую, как забивается от соплей нос, а по щекам стекают горячие слёзы. Я размазана и это ощущение так сильно поглощает каждую частичку меня, что я просто не могу…
Неужели это и вправду происходит со мной? Как такое возможно? Всё это.
Я сидела там возле него и просто медленно умирала. Шуточки Тони эхом разносились в вибрации моего ошеломленного мозга. Наследник мафии прижимал меня к себе и я проваливалась в кромешную тьму, сотворённую самой горькой правдой. Нет, скорее, сотканной моими наивными иллюзиями.
Что я от него хотела, да? Он же говорил, что любовь – это слабость. Чего же я ожидала от человека, который так обесценивает чувства? Чего хотела, мать твою, Джессика???!
Взаимности.
Её хотела. Боже, так отчаянно. Я поверила, что ему так же со мной, как и мне с ним. Может непонятно, но так необходимо. И я в этой необходимости и желанности не смогла бы даже посмотреть на другого. И неважно сколько у нас это длилось, но это случилось – мы. И я бы не смогла через это переступить, чтобы это ни было.
Он такая сволочь. Долбанный Кано – просто сволочь!
А я как дура. С самого первого дня, когда увидела его. Слепо следовала, слушалась и позволяла ему всё. Ради чего? Ради чего, боже, Джесс?? Ради вот такого дерьма???!
Ещё и такую глупость сотворила – поцеловала Нейтана. Кручу головой, сжимая пальцами своё платье. Мне так стыдно и перед ним, и перед друзьями. Но еще больше стыдно перед собой. Дурость, а не месть. Ему же наплевать, а мне теперь объясняться перед друзьями. Мне нельзя пить вообще. И мне нельзя больше видеть его. Потому что я больше не смогу… даже секундочки рядом. Я задохнусь от боли, я не смогу…
Я выбегаю из такси и залетаю в дом, спотыкаясь на каблуках. И уже через минуту понимаю, что Бог не услышал моих молитв, Майк ворвался в дом следом за мной. Я лишь успела выпить залпом стакан воды, чтобы хоть немного успокоиться. Мы столкнулись взглядами, и у меня руки задрожали. Стакан упал на столешницу и покатился, лишь ваза с фруктами остановила его. Я начала неосознанно отступать, хотя Кано завис в нескольких метрах от меня. Глазеет на моё раскрасневшееся лицо, измазанное испорченным макияжем. Вся боль наружу, ничего не скрыть. И когда мне кажется, что он сейчас начнёт выпрашивать своё никчёмное прощение, он делает всё ещё хуже:
– Тебе придётся хорошенько прополоскать свой рот, Ди Белл, – хмуро и жестко заявляет Кано. – Потому что твой поцелуй с этим мудаком…
У меня, наверное, первый раз в жизни сносит крышу. Впервые я не в силах сдерживать своих эмоций. Но ведь этого он и хотел, да? Чтобы я была, блять, честна с собой и остальными. Получай, сволочь…
– Заткнись, Кано, и проваливай! Мне по барабану, что ты думаешь об этом поцелуе! Но я обязательно вымою рот с сотню раз, чтобы стереть каждый гребаный раз, когда ты засовывал свой мерзкий язык в него!!
Он даже не моргнул. Не знаю какая комета пронеслась в его голове, но он как одержимый сорвался ко мне. А я побежала от него, готовая вызывать полицию, если потребуется. Закричала, потому что парень перехватил меня у подножья лестницы. Сжал своими лапищами, прижимая спиной к груди. Дыхание горячее и спешное. Разгневанный рык врывается в мои уши:
– Ты очень пожалеешь, детка, за эти слова.
– Я совсем о другом жалею, Кано! – пытаюсь вырваться, но лишь причиняю этим себе боль. – Отпусти!
– О чём же, блять?! – он разворачивает лицом к себе и снова сжимает. – О поцелуях, в которых так нуждалась? О прикосновениях, о которых так просил твой взгляд? Об адреналине, которого ты так желала??? – его тоже трясёт. И если бы не алкоголь в крови, я бы… испугалась очень сильно. Он за какой-то собственной чертой, если она у него вообще существует. – Не ври себе, Джессика!
Я упираюсь ладонями