- Господин Эрнан! - старательно выводила я, распугивая мелких лесных зверюшек.
Как же заставить тебя появиться? Я щелкнула пальцами, и очаровательная ромашка превратилась в ядовитый мухомор. Ну, где же ты? Видишь, красу лесную порчу... Но вместо лешего из-за кустов выглянул серенький зайчишка.
Я махнула рукой, гулять так гулять! И отправила в него крошечную светящуюся искорку, дабы не причинить большого вреда лесному пушистику. Меж длинных ушек зайца появились огромные ветвистые рога. Лоси буквально умрут от зависти при виде подобного головного украшения!
- Господин Эрнан! - снова позвала я и тут почувствовала, как точно такие же рожки вырастают и на моей макушке тоже.
Мама дорогая! Я схватилась за костяные наросты, которые увеличивались с каждым мгновением на несколько сантиметров сразу.
- Мне чужого добра не надобно, - послышался смешливый старческий голос, - Я его всегда возвращаю.
Рога исчезли также неожиданно, как и появились. Я с облегчением провела рукой по волосам. Слава богу!
- Мне чужого добра не надо, - повторил Эрнан и, хмурясь, добавил, - Ишь раскричалась. Еще и волошбить вздумала. Никакого уважения к лесу.
Руслан, стоявший впереди, чуть качнул мечом в сторону лесовика:
- Параскева, с вами все в порядке? Этот пенек не навредил вам?
- Нет, нет! Все в порядке, князь.
Я подошла к лешему и низко поклонилась:
- Господин Эрнан, простите за зайчишку. Я сейчас все исправлю.
- Не стоит, дочка. С твоей волшбой я уже и сам управился. Ты лучше не балуй больше в моих владениях, - старик внимательно рассматривал меня, - Э, да я тебя знаю! Араминта, кажется, да?
Я покосилась на Руслана. Вот и вся маскировка. Как братья оправдываться будут?
- Да. Араминта. А это мои друзья, - я позвала стоящих поодаль Богдана и Емельяна, - Мы за помощью к вам пришли. Не откажите нам, лесной хозяин.
Глава 5
- Иванушка говоришь? Да, был такой, - закивал леший, услышав суть нашей проблемы, - Пару седмиц назад тут пробегал. Волновался дюже, что какой-нибудь славный витязь раньше него успеет...
- Куда успеет? - уточнил Руслан.
- Как куда? К камню, конечно. Куда ж еще русскому богатырю на подвиг-то податься? - хитро ухмыльнулся лесовик.
Вокруг меня повисла тишина. Я опять не знаю чего-то, что знакомо каждому ребенку?
- К какому камню?
- Благодарствую, дедушка, - князь склонил голову перед лешим, не обращая внимания на мой вопрос, повисший в воздухе, - Сами мы об этом не подумали.
- Эх, Ванька! - горько вздохнул Богдан, - Молод ведь еще, а уж смерть накликал.
- К какому камню?!
- Ох, Ванечка, как же ты так? - Емельян провел пятерней по рыжей шевелюре и, утерев нос чуть всхлипнул.
- К какому камню?!!!
- Поехали, - оборвал Руслан мой вопль и взял под уздцы коня.
- Господин Эрнан, - взмолилась я, - Что тут происходит? Какой камень?
- Тот, что на Кудыкиной горе. Какой же еще? - пожал плечами леший, не стремясь ничего пояснять.
- Ну, так я, вообще, никуда не поеду.
Руслан обреченно уставился на неподкупную меня и оглянулся на братьев:
- Не хотите поторопить свою "сестрицу"?
- Поехали что ль, Парас... кхм... Араминта, - опустил виноватый взгляд Богдан.
- А по пути вам придется объяснить столь внезапную смену имени! - резко бросил князь в мою сторону.
- Вот с ними и объясняйтесь, а мне и тут хорошо, - я уселась на трухлявый пенек, закинула ногу на ногу и принялась строить глазки лесовику, - Господин Эрнан, а вы единственный леший на все леса, да? Нет? Но все равно, вы, вероятно, очень устаете. Столько забот. Как же повсюду успеваете? Вы наверняка очень сильный. И та-акой обалденный мужчинка... Ой, а меня сегодня с утра чуть грхали не стрямкали! Знаете?
Старичок поначалу вытаращил от удивления свои маленькие глазки, но через пару мгновений уже с удовольствием подыгрывал мне, смешно хлопая белесыми ресницами и складывая губы трубочкой.
- Госпожа Параскева... Или как вас там! Не будете ли столь любезны... - с нарастающей злостью в голосе попытался воззвать к моему разуму Руслан.
- Не буду.
- Араминта, ей-богу, поехали! - Емельян сделал шаг в мою сторону.
- Не поеду.
- Госпожа Араминта, не будем терять время..., - это уже Богдан.
- Мое время. Что хочу, то и делаю.
Леший с интересом наблюдал за нашей перепалкой, а потом вдруг сказал:
- Поезжай, дочка, поезжай. Ты же хотела на наш мир поглядеть? На Кудыкиной горе, подле Яр-камня все чудеса Лукоморья собраны. Вдосталь наглядишься!
Блин. Засада. Со всех сторон обложили, а главное никто ничего толком не говорит. Я потрепала Молнию. Та уткнулась мордой мне в шею. Эх, ладно, поехали, на месте разберемся.
- Ну чего стоите-то? Показывайте, в какую сторону? - хмуро промычала я.
Емельян всплеснул руками и быстренько затараторил:
- Вот лес по бережку объедем, там все лугом, лугом, а потом через болото и вдоль горного хребта... Недалече. Завтра к вечеру уже прибудем.
- Что? Завтра к вечеру? Нет, я опять не согласная!
Мне показалось или Руслан и вправду позеленел? И глаз у него как-то странно подергивается.
- Да, не волнуйся, дочка, - захохотал Эрнан, - Я вас лесной тропкой к Яр-камню за считанные минуты выведу.
- Спасибо, дедушка! - Емельян подскочил к лешему и низко поклонился, загребая широкой ладонью землю, - Спасибо, дедушка, а то я уж и не надеялся, что мы с места сдвинемся.
- Это ты на меня намекаешь? - прищурилась я, - Ну тогда, я опять отказываюсь...
Сильные руки князя оторвали меня от пола и перекинули через плечо:
- Веди нас, дедушка, век будем благодарны!
Минут через двадцать я уже охрипла от визга, поросячьих верещаний, благого мата и обещаний сокрушить всех и вся, как только меня опустят на землю. Руслан не сдавался. Он мужественно сносил монотонное битье кулачками по спине и напрасные попытки вцепиться зубами в лопатку.
Наконец Эрнан остановился.
- Ну, вот мы и на месте.
- Спасибо, дедушка.
Меня поставили на ноги. Напрасно. Я была очень зла, и поэтому, вспомнив весь изысканный список ругательств соседских алкашей, объяснила князю, куда ему стоит идти, с кем и чем заниматься по прибытии.
Руслан слушал внимательно, не перебивал, видимо пораженный моим отличным знанием русского языка. Богдан один раз даже уточнил значения слова... а впрочем, неважно, какого именно. Моя мама до сих пор свято уверена, что подобный оборот речи не придет в голову благовоспитанной девушке.
- Ух, ты! - восхищенно присвистнул Емеля, когда я, наконец, выдохлась, - А еще раз можешь? Только помедленнее, пожалуйста.