Читать интересную книгу Спасение Шарпа - Бернард Корнуэлл

И, наконец, всё кончилось. Охваченные паникой французы отступили, оставив после себя на склонах вокруг деревни брошенное оружие и мёртвых. Некоторым повезло: их взяли в плен, и двое стрелков конвоировали их к мельнице, где артиллеристы приводили в порядок

Французский капитан, который уцелел, притворившись мёртвым, отдал свою саблю лейтенанту 52-ого батальона. Лейтенант учтиво поклонился и вернул оружие.

- Окажите мне любезность сопровождать меня, – сказал он, пытаясь использовать свои школьные познания во французском. – Как-то вдруг похолодало, не правда ли?

Француз согласился, но добавил, что погода стоит весьма тёплая. При этом его пробирала дрожь, он был с ног до головы залит кровью, но не собственной, а тех, кто был ранен возле него картечью. Его люди лежали вокруг него, мёртвые или умирающие, они смотрели на него, пытались просить о помощи, а он ничего не мог для них сделать. Он помнил нацеленные в него штыки и свирепое удовлетворение на лицах тех, кто держал их в руках.

- Это…была буря, - промолвил он, не зная, как выразить свои чувства.

- Но теперь, думаю, жара спала, – отозвался лейтенант, не поняв, что имеет ввиду пленник.

Батальонные оркестранты подбирали раненых, среди которых были, в основном, французы, и сносили к мельнице, где выживших грузили на телеги и везли в монастырь, к поджидавшим их хирургам.

- Мы надеемся поиграть в крикет, если погода завтра будет хорошей, – сказал лейтенант. – Вы видели когда-нибудь, как играют в крикет? Офицеры лёгкой пехоты собираются всех обыграть.

- Я никогда не видел крикет, – пожал плечами француз.

- Когда вы попадёте на небеса, мсье, - надеюсь, это будет спустя много лет вашей счастливой жизни, - вы обнаружите, что каждый её день вы потратили на игру в крикет, - очень серьёзно заметил лейтенант.

Теперь выстрелы раздавались южнее. Если судить по регулярности и скорости залпов, казалось, что стреляли британцы, но на самом деле, это были четыре португальских батальона, которые занимали позицию справа от лёгкой пехоты. На них, далеко отклонившись от деревни, по дну глубокого, заросшего лесом ущелья вышла небольшая французская колонна, задачей которой было закрепить успех первых двух. Выбравшись из-за сосен, французы увидели перед собой всего лишь португальцев, которых били прежде. Солдат в коричневых и синих мундирах они не боялись, если рядом с ними не видели красных мундиров и британских мушкетов. Это должно было стать лёгкой победой, сокрушительным разгромом презираемого, да к тому же и уступающего численностью противника, но в этот миг португальцы открыли огонь с регулярностью отлаженного механизма; их пули летели низко, мушкеты перезаряжались стремительно… Оказавшись под перекрестным огнём, как и их товарищи на северной дороге, последняя из французских колонн потерпела поражение от презираемого ими врага и сама с позором побежала под гору, побеждённая людьми, вставшими на защиту своей родины. На склонах хребта не осталось солдат Императора, за исключением мёртвых, раненых или взятых в плен. Раненый мальчишка-барабанщик скулил от боли среди виноградников. Ему было одиннадцать лет, и в лёгких у него засела пуля. Его отцу, сержанту, который лежал в двадцати шагах, стервятник уже выклёвывал глаза. Лишь только стихли выстрелы, отовсюду на кровавый пир слетелись чернокрылые птицы. Ветер рассеивал дым. Стволы пушек остывали. Солдаты передавали по кругу фляги с водой.

Французы вернулись в долину.

- Есть ещё дорога к северу от хребта, – напомнил адъютант маршалу Массена.

Тот ничего не ответил - смотрел на то, что осталось после его атак. Они все были отбиты. Закончились ничем. Полное поражение. А скрывавшийся на вершине враг ждал, чтобы попробовать еще раз.

- Помните мисс Сэвидж? – спросил Висенте.

Они с Шарпом сидели на краю круто обрывающегося вниз отрога, глядя на побитую французскую армию.

- Кейт? Конечно, я помню Кейт, – отозвался Шарп. – Часто гадаю, что с ней стало.

- Она вышла за меня замуж, – Висенте улыбнулся так, что стало ясно: он совершенно всем доволен.

- О Господи! – пробормотал Шарп и тут же, сообразив, что это не слишком соответствующая случаю реакция, поправился. – Это хорошо!

- Как вы и посоветовали, я сбрил усы, и она согласилась.

- Я никогда не верил, что женщинам нравятся усы, – согласился Шарп. – Это всё равно, что целоваться со щёткой для чистки сапог.

- У нас ребёнок, – продолжил Висенте. – Девочка.

- Быстро работаете, Джордж!

- Мы очень счастливы! – торжественно заявил Висенте.

- Рад за вас, – сказал от души Шарп.

Восемнадцать месяцев назад Кейт Сэвидж убежала из своего дома в Опорто, и Шарп с помощью Висенте спас её. Потом Шарп часто думал, что случилось с юной англичанкой, унаследовавшей виноградники и винодельню своего отца.

- Кейт, разумеется, сейчас в Опорто. – добавил Висенте.

- С матерью?

- Она вернулась в Англию, когда я отправился по месту назначения, в свой новый полк в Коимбре.

- Почему именно в Коимбру?

- Я там вырос, – пояснил Висенте. – Там живут мои родители. Я там учился в университете. Но теперь мой дом в Опорто. Будет там, когда закончится война.

- Снова станете адвокатом?

- Надеюсь на это, – Висенте перекрестился. – Знаю, Ричард, что вы думаете о законах, но ведь это – единственный барьер между человечностью и дикостью.

- Который не останавливает французов.

- На войне законы не действуют, поэтому война ужасна. Война допускает то, что не позволено законом.

- Меня, например.

- Вы не настолько плохой человек, каким пытаетесь казаться, – улыбнулся Висенте.

Шарп увидел, что французы, наконец, отступили туда, где расположились прошлым вечером, а их пехота принялась рыть траншеи вдоль ручья.

- Ублюдки думают, что мы спустимся, чтобы добить их.

- А мы это сделаем?

- Слава Богу, нет! Мы держим высоту. Нет смысла бросать такую выгодную позицию.

- И что же теперь?

- Будем ждать дальнейших приказов, Джордж. Полагаю, их источник как раз приближается к нам. – Шарп имел ввиду майора Форреста, ехавшего верхом в их сторону.

Форрест спешился и пробрался через валуны, озираясь на трупы французов. Выглядел он усталым, рукав его красного мундира потемнел от крови, и Шарп вспомнил, что майор был ранен в руку.

- Майор Форрест, позвольте представить вам капитана Висенте, – сказал Шарп. – Я воевал с ним в Опорто.

- Моё почтение, – пробормотал Форрест, помолчал, словно пытаясь придумать что-нибудь более любезное, но, видно, в голову ничего не пришло, и он обратился к Шарпу. – Полковник приказывает вернуть роту, Шарп.

- Подъём, парни! – Шарп встал и пожал руку Висенте. – Не выпускайте нас из вида, Джордж. Когда-нибудь, может, нам понадобится ваша помощь. И передайте моё почтение Кейт.

Во главе роты Шарп шагал по земле, во многих местах покрытой выжженными от тлеющих пыжей проплешинами. На склонах теперь всё было тихо, никто не стрелял, лишь ветер вздыхал в траве. Форрест ехал рядом, но ничего не говорил, пока они не добрались до позиции батальона. Южный Эссекский находился в шеренге, но солдатам было разрешено сидеть и даже лежать на траве. Форрест указал жестом на левый фланг шеренги, где должна была находиться рота.

- Сейчас ими будет командовать лейтенант Слингсби, – произнёс он.

- Что? – ошарашено спросил Шарп.

- На время, – умиротворяющее добавил Форрест. – Потому что прямо сейчас полковник хочет видеть вас, Шарп, и я осмелюсь сказать, что он недоволен.

Эти слова явно преуменьшали степень негодования полковника: Уильям Лоуфорд был в гневе. Тем не менее, являясь человеком любезным и обладая изящными манерами, он позволил себе обнаружить своё состояние лишь плотно сжатыми губами и откровенно недружелюбным взглядом. Он вышел навстречу из своей палатки и сказал Форресту:

- Прошу вас остаться, майор.

Форрест спешился. Слуга Лоуфорда увёл его лошадь.

- Ноулз! – подозвал Лоуфорд адъютанта, который бросил на Шарпа сочувствующим взгляд, чем ещё более разозлил полковника. – Будьте здесь и проследите, чтобы не было никого постороннего. Не хочу, чтобы всё, что здесь будет сказано, разошлось по батальону в виде сплетен.

Ноулз отошёл на несколько ярдов. Форрест тоже немного отступил. Лоуфорд, наконец, воззрился на Шарпа и с презрительной холодностью спросил:

- Итак, капитан, я жду ваших объяснений.

- Объяснений, сэр?

- Прапорщик Илифф мёртв.

- Я сожалею об этом, сэр.

- О Господи! Мальчика поручили моим заботам! Теперь я должен написать отцу о том, что его жизнь оборвалась по вине безответственного офицера, который повёл роту в атаку без моего приказа! – Лоуфорд задохнулся от возмущения, не в состоянии подобрать нужных слов, и схватился за эфес сабли. - Я командую этим батальоном, Шарп! Неужели вам это не понятно?! Вы вообразили, что можете бродить, где вам вздумается, и убивать, кого захочется, не получив от меня приказа?