Читать интересную книгу Билейские основы современной науки - Генри Моррис

Человек должен работать шесть дней, потому что Господь работал шесть дней; он должен свято соблюдать седьмой день отдыха, потому что Господь благословил его. При описании недели человека и недели Бога используются те же слова (день = уот; дни - yamim). Все параллельно. Если эти две недели состоят не из одинаковых дней, получается, что доступные пониманию слова уже не могут передать доступный пониманию смысл. Лучше и яснее - нельзя было бы выразить, что неделя Бога идентична человеческой. Если бы такого намерения у Бога не было, зачем Ему использовать эти слова, особенно в Десяти заповедях, повелевая строго соблюдать субботу? Вся Библия вдохновлена свыше, а эта ее часть написана непосредственно Богом, начертана Его перстом на каменных скрижалях (Исх. 31:18). По меньшей мере непочтительно отрицать, что содержанием Писаний является то, что в них написано, лишь из желания внедрить воображаемые эпохи геологического развития в текст Бытия.

События шестого дня

Есть еще одна библейская проблема, которую некоторые компетентные исследователи Библии выносят на рассмотрение со всей серьезностью, хотя кому как не им самим разбираться в этом до тонкостей. У них вызывает сомнения, как упомянутые в Бытии события шестого дня творения могли произойти в один день. Имеются в виду сотворение человека и высших земных млекопитающих, насаждение Едемского сада, присвоение имен животным и, наконец, появление Евы из ребра Адама. Особенные сомнения вызывает то, что Адам мог дать имена всем животным, скажем, за двенадцать часов. «Другие события могли произойти рано утром или в сумерки, но Адам не смог бы дать имена всем животным за двенадцать часов», - говорят сомневающиеся.

Однако в Библии сказано, что Адам дал имена не всем животным, а только «скотам», «птицам небесным» и «зверям полевым» (Быт. 2:20). Огромное количество пресмыкающихся и рыб исключается. Адаму надо было дать имена лишь тем животным, которые были рядом с ним, в его непосредственном владении. Самое большое, это могли быть только птицы и высшие млекопитающие. Затем (об этом мы поговорим в главе 13), сотворенные «роды», несомненно, были более крупными категориями, чем наши виды и роды, и, вероятно, приближались к нашей таксономической категории семейства. Нельзя точно установить, скольким именно животным надо было дать имя, но их вряд ли было более тысячи. Хотя нам сегодня и это число может показаться значительным, не будем забывать, что умственные и физические способности недавно сотворенного Адама еще не были испорчены грехопадением. Он, конечно, мог справиться с такой работой за день, даже если современному человеку на это потребовалось бы несколько дней, так что повествование не дает повода считать шестой день геологической эпохой.

Как же все-таки быть с геологическими эпохами?

Если геологические эпохи не удается согласовать с текстом Бытия, ни совмещая их с шестью днями творения (теория дня-эпохи), ни помещая их ранее (теория разрыва), и если мы действительно хотим принимать Библию за непреложную истину, то что же нам делать с геологическими эпохами? Да ничего, просто потому, что их никогда не было.

Эволюционистам такое заявление покажется крайностью, но текст Библии не оставляет выбора. Как мы уже видели. Слово Божие ясно свидетельствует, что все было сотворено за шесть Дней несколько тысяч лет назад. И потому в библейской истории мира не остается места ни для геологических эпох, ни для мрачных картин эволюции, разворачивающейся на их фоне.

Как же тогда отнестись к предлагаемым нам научным доказательствам в пользу эволюции? В частности, как быть с толщей осадочных пород и с огромным числом содержащихся в них окаменевших животных, в первую очередь динозавров, да и прочих экзотических тварей, живших, по-видимому, в былые времена? Эти скопища окаменелостей датируются разными эпохами и рассматриваются как научное обоснование эволюции. Мы не погрешим против истины, если скажем, что Библия исключает эволюцию и геологические эпохи, но ведь есть люди, не верящие Библии, и есть считающиеся научными доказательства эволюции и эпох - как быть с ними?

Фактически, сама Библия отвечает на этот вопрос, хотя и не в Бытии. В последней главе послания, написанного апостолом Петром перед мученической смертью. Дух Святой умудрил его на такие слова, предвосхитившие интеллектуальна споры последних времен: «… в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: «где обетование пришествия Его? ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же» (2 Пет. 3:3-4). Это чудесное пророчество, поистине предрекающее, что ученым догматом последних времен христианства будет эволюционный униформизм и что через эту философию рационализм человеческого разума попытается отвергнуть всякий Божий замысел и Его обетования в творении и искуплении. Петр только подтверждает, что глумливые интеллектуалы последних дней посчитают сотворение все еще продолжающимся, а все прочие процессы единообразными «от начала [а не от завершения] творения». Его слова точно и повсеместно исполнились уже через десятилетия после Дарвина, когда практически весь интеллектуальный мир был обращен в религию униформизма и эволюционизма.

Но затем Петр, Духом Святым, разоблачает ложность оснований этой философии, побуждая нас должным образом ответить и опровергнуть ее. Ее не нужно модифицировать посредством какой-то компромиссной системы экзегезиса, но надо отвергнуть и заменить истиной. «Думающие так не знают, что в начале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою: потому тогдашний мир погиб, быв потоплен водою» (2 Пет. 3:5-6).

То есть приверженность ученого истеблишмента последних времен к эволюционному униформизму будет корениться в осознанном желании не замечать очевидные и веские свидетельства против этой теории. Свидетельства, опровергающие эволюционизм и униформизм, являются в то же время доказательствами креационизма и катастрофизма - прямо противоположного. Петр конкретно пишет, что громадного количества научных свидетельств в пользу сотворения первых неба и земли, а также научных данных о великом потопе, погубившем землю во дни Ноя, вполне достаточно, чтобы опровергнуть гуманистическую точку зрения, основанную на эволюционизме и униформистских геологических эпохах.

Данная глава освещает в основном библейские и богословские недостатки эволюционизма и геохронологических представлений. Конечно, многим людям и в голову не приходит, что Библия имеет какую-то точку зрения на этот счет, но то, что этому учит наука, - для всех них непреложный факт. Однако справедливо и то, что собственно научные факты (в противовес теориям и спекуляциям) не доказывают истинности эволюции и существования геологических эпох. Напротив, они ясно указывают на сотворение и всемирный потоп, как и написано в Библии. Научные факты астрономии, физики, химии, биологии и особенно термодинамики решительно свидетельствуют о частном сотворении всего, в то время как факты геофизики, геологии, палеонтологии и других наук сходным образом указывают на реальность всемирного потопа. Скажем, окаменелости, которые обычно приводят как вернейшее доказательство эволюции и геологических эпох, гораздо лучше вписываются в рамки потопа. Все это будет рассмотрено в последующих главах, когда мы поочередно изучим свидетельства разных наук, подтверждающие истинность сотворения и непогрешимость Писаний Бога.

Как мы увидим, эволюционную систему протащили в ученый мир за дымовой завесой научных авторитетов. Поколения студентов испытали на себе эволюционистскую пропаганду своих преподавателей, побуждавших уверовать, будто эволюция научно доказана и общепризнанна среди ученых как факт. Факты же говорят о противоположном. Нет научных доказательств, которые могут свидетельствовать об эволюции хотя бы с тою же степенью убедительности, что о сотворении. В настоящее время есть тысячи ученых, [52] сменивших эволюционистские убеждения на креационистские. Более того, отчасти благодаря растущему влиянию и убедительным доводам креационистов, разгораются небывалые споры между самими эволюционистами, и судьба эволюционизма призрачна, как никогда еще в его истории. Доктор Кейт Томпсон, профессор биологии, декан отделения аспирантуры Йельского университета, недавно так оценил ситуацию: «Двадцать лет назад Майр в своем труде «Виды животных и эволюция» дал всем понять, что если эволюция - это кроссворд, то в нем, по крайней мере, видны клеточки. Сегодня у нас уже меньше оптимизма, и исследовательская мысль находится в состоянии брожения. Извне эволюцию одолевают с придирчивым упрямством противники науки, а изнутри раздирают сложность механизмов генетики и развития и возникшие проблемы с основной тайной - собственно видообразованием «. [53]