– Кэролайн, я тебя повсюду искал!
Она сразу поняла, что не из-за нее у Тимоти такое испуганное лицо. Он ведь даже не заметил, как она расстроена. С трудом она заставила себя вслушаться в его слова.
– Я получил письмо от мамы. Она думает, что отец… что он умирает. Пишет, что он не протянет и двух недель.
Она горячо сжала его руку.
– Тимоти, мне так жаль!
Он откровенно признался:
– Знаешь, я не питаю к нему такой любви, как ты к капитану Пенуордену. Все же он мне отец, и я нужен маме. Я думаю послезавтра отправиться в дорогу. – Он сосредоточенно наморщил лоб, теребя кружева на манжетах. – Кэролайн…
Он показался ей не старше Пирса и таким же беспомощным. Угадав его мысли, она спросила:
– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?
Его лицо сразу прояснилось. Он порывисто сжал ее руки.
– Я не хотел бы лишать тебя удовольствия пребывания в Лондоне. Но… Да, всем сердцем хочу, чтобы ты была рядом. Смерть меня пугает. И без тебя я не знаю, что делать и что говорить…
Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, как часто делала и раньше.
– Не бойся, я буду рядом.
Он поцеловал ей руку.
– Я знал, Кэролайн, что могу на тебя положиться.
Она пожала ему пальцы, всем своим существом стараясь сосредоточиться на его бедах, чтобы позабыть о своей боли.
– Мама считает, что папе легче будет умирать, если он благословит наш брак.
Кэролайн похолодела. Всем телом оперевшись на руку Тимоти, она закрыла глаза. Открыв их, она увидела устремленный на себя встревоженный взгляд Тимоти.
Она глубоко вздохнула и успокоила его улыбкой.
– Хорошо, – твердо сказала она. – Я согласна, если ты этого хочешь.
Глава 8
И вот настал последний день пребывания в Лондоне, который принес Кэролайн столько радости и столько боли. Она пред почла бы закрыться у себя в комнате, остаться наедине со своими воспоминаниями и разрушенными мечтами. Раньше ей не хотелось начинать новую жизнь, переносить новые испытания. И когда наконец она обрела смелость, поняла, какое значение имеет настоящая любовь, ей не дали сделать свой выбор. Когда она созрела для того, чтобы вырваться за пределы Трендэрроу, Майлс решил оградить ее от этого. Он приоткрыл ей дверь, показал ей такое счастье, о котором она и не мечтала, а потом захлопнул перед ее лицом. Сейчас она почти ненавидела его, как в день своего рождения. С замиранием сердца ждала она встречи с ним сегодня, когда он придет забрать Пирса и попрощаться с ее родителями.
– Последний день в Лондоне, – приветствовал ее Тимоти, когда она неохотно спустилась к завтраку. – Я все распланировал. Поскольку ты согласилась ехать со мной домой, этот день я целиком посвящу тебе.
– Но, Тимоти…
– Прошу тебя, не спорь. Ради тебя я решительно отказываюсь от игры и от своих друзей. Утром я повезу тебя в музей Кокса, а потом поедем кататься по городу. Й еще я послал лакея заказать ложу в Ковент-Гарден.
Это уже был шанс избежать встречи с Майлсом. Но она все-таки возразила:
– Но, Тимоти, ты же не любишь театр. Он добродетельно сказал:
– Я хочу сделать этот день приятным для тебя. Чтобы выразить тебе свою благодарность и уважение. – Но, заметив унылое выражение ее лица, он забеспокоился: – Тебе не нравятся мои планы, Кэролайн?
Она взяла себя в руки, понимая, что Тимоти, который так редко принимал какие-либо решения, сначала не посоветовавшись с ней, ради нее проявил инициативу и составил план развлечений на целый день. Она запечатлела у него на щеке легкий поцелуй.
– Милый Тимоти, конечно, нравятся. Я очень тронута твоим вниманием.
Морщины у него на лбу разгладились, но глаза смотрели тревожно.
– Мне именно этого и хотелось, Кэролайн, доставить тебе удовольствие. Я знаю, рядом с капитаном Пенуорденом или Майлсом я произвожу не очень благоприятное впечатление…
Она тепло пожала ему руку.
– А я и не хотела бы, чтобы ты был другим, – сказала она, со стыдом признаваясь себе, что солгала, не желая его огорчать.
Он обнял ее и прижался щекой к ее волосам.
– Я так тебе за это благодарен! Потому что, понимаешь, мне и самому не хотелось бы меняться. Мне хочется быть всегда веселым и веселить тебя. Кэролайн, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была мной довольна, чтобы ты была счастлива. В конце концов, только это и имеет значение.
Она спрятала лицо у него на плече, чувствуя, что слезы наворачиваются у нее на глаза, и не решилась ничего сказать, боясь, что расплачется.
Пирс отправился с ними на прогулку по городу. Если его не окажется в доме лорда Бренкомба, когда приедет Майлс, тогда Майлс вынужден будет дождаться его. И вопреки своим прежним опасениям, сейчас Кэролайн уже страстно хотела хотя бы еще раз с ним увидеться. Костюм мальчика почистили и выгладили, белые панталоны отстирали и подобрали ему башмаки по размеру. Он относился к Кэролайн с настороженной вежливостью, застенчиво улыбаясь. Если ему придется остаться в Англии и посещать какую-нибудь другую школу, подумала Кэролайн, он сможет на каникулах приезжать в Трендэрроу, тогда у нее останется хоть эта маленькая связь с Майлсом.
После посещения музея Кокса, который она нашла скучным, а Пирс невероятно интересным, его прежняя привычка к хвастовству полностью к нему вернулась. При виде зданий парламента он презрительно усмехнулся, заявив, что парламент в Уильямсбурге гораздо красивее, про Темзу заявил, что это просто жалкий ручей по сравнению с Джеймс-Ривер в Виргинии. Во время катания по аллеям парка он объявил, что в Уильямсбурге во время Ассамблеи можно встретить такие же роскошные кареты и пышно одетых леди и джентльменов.
Только одна из лондонских достопримечательностей заставила его забыть о хвастовстве. На узкой улочке их карета вынуждена была остановиться, так как ее заполняли толпы людей. Тимоти высунул голову из окошка, чтобы выяснить причину задержки.
Мужчина грубой наружности усмехнулся в ответ, показав два почерневших зуба.
– Устанавливают Тайбэрн-Три, ваша честь.
– Виселицу? Значит, кого-то собираются повесить?
– Ага, завтра. Доброго Джека. – Мужчина сплюнул и насмешливо добавил: – Подходящее имечко для разбойника, который убил не одного человека за горсть серебра. Джентльмены вроде вашей чести смогут ездить спокойнее, когда его вздернут.
Тимоти закрыл окно.
У Пирса от любопытства глаза стали круглыми.
– Мы можем пойти посмотреть, мистер Бренкомб?
Кэролайн в ужасе воскликнула:
– Разумеется, нет! Такие вещи не для ребенка.
Пирс кинул на нее насмешливый взгляд.
– Не бойтесь, я не упаду в обморок, – с намеком сказал он и обернулся к Тимоти: – А правда, что у повешенного дергаются ноги, когда веревку туго затягивают?