class="v">Если могу я почтить праздник твой песней своей.
Я ведь и пепел тельца, и бобовые стебли рукою
Полной тебе приносил как очистительный дар;
Я ведь и через костры, по три в ряд разожженные, прыгал,
И окропляли водой с ветви лавровой меня.
Благословляет мой труд богиня: из гавани вышла
В море ладья, и надул ветер мои паруса.
С девственного алтаря проси курения, тополь:
Веста подаст тебе дар, Веста очистит тебя.
А для курений пойдет кровь коня и пепел теленка;
Третьим пустой черенок твердого будет боба.
Сытых очисти овец при первых сумерках, пастырь,
Землю водой окропи, веткой ее подмети,
Зелень повсюду вплети и ветвями увей ты овчарни,
Двери укрась и повесь длинный венок на косяк.
Чистая сера пускай голубым разносится дымом,
И от дымящейся пусть серы заблеет овца.
Жги ты мужские еще маслины, сосну, можжевельник,
Пусть посреди очагов лавр, загораясь, трещит.
Пшенные пусть пироги пойдут с корзинкою проса:
Эта особенно снедь сельской богине мила.
Яства прибавь и кувшин молока и, раздав эти яства,
Палес лесную моли, теплым почтив молоком…[185]
Далее, обернувшись лицом на восток и четырежды помолившись Палес, нужно было смешать молоко с вином, а затем всем вместе прыгать через костры. Овидий считает, что обычай очищения огнем пошел как раз от основания Рима:
Нет, вероятней всего, что при основании Рима
Ларов из старых домов к новым несли очагам:
При перемене жилищ шалаши полевые сжигались
И погорали в огне хижины прежние все;
Скот прыгал через огонь, и прыгали с ним и селяне, —
В день рождества твоего, Рим, вспоминают о том[186].
Известно, что Ромул, готовясь к основанию города, принес необходимые жертвы богам, а также провел ауспиции[187]. При этом, по словам Цицерона, для птицегадания он использовал жезл авгура (lituus), ставший символом основания Рима: «Не им ли Ромул при основании города разметил линии на небе? Этот жезл Ромула (верхняя его часть несколько изогнута и искривлена, что придает ему некоторое сходство с рожком, в который трубят (lituus), от чего и произошло название жезла) был обнаружен (в 390 до н. э. — М. Б.) в целости и сохранности на том месте, где некогда была сгоревшая еще в древности курия Салиев, что на Палатине»[188]. Кроме того, Ромул пригласил из Этрурии жрецов, тщательно ознакомивших его с надлежащими обрядами и правилами, в соответствии с которыми следует основывать новый город[189].
Вот как описывает ритуал основания Рима Дионисий Галикарнасский: «Как только наступил условленный час, он (Ромул. — М. Б.) и сам первым принес жертвы богам и приказал остальным делать по мере сил то же самое. Сначала же он замечает вещих птиц, которые дают благоприятные знамения. После этого, повелев зажечь костры перед палатками, он выводит людей, чтобы они прыгали через пламя ради очищения от скверны. Когда Ромул решил, что все, что было угодно богам, уже исполнено, он созывает весь люд в намеченное место и начертывает на холме плугом четырехугольник, проводя с помощью быка, сопряженного с телкой, длинную борозду, на которой будет воздвигнута стена. С того времени при основании городов у римлян сохраняется этот обычай опахивания их территории. Закончив это и принеся в жертву обоих животных, а также совершив многие другие жертвоприношения, он приставляет людей к работам. Еще и по сию пору город римлян ежегодно чествует этот день, считая, что он не менее значителен, чем любое другое празднество, а называют его „Парилии“»[190].
Более подробно об обряде проведения границ города рассказывает Плутарх: «На нынешнем Комитии (Комиции. — М. Б.) вырыли круглую яму и сложили в нее первины всего, что люди признали полезным для себя в соответствии с законами, и всего, что сделала необходимым для них природа, а затем каждый бросил туда же горсть земли, принесенной из тех краев, откуда он пришел, и всю эту землю перемешали. Яму эту обозначают словом „мундус“ — тем же, что и небо. Отсюда, как бы из центра, словно описывая круг, провели границу города. Вложив в плуг медный сошник и запрягши вместе быка и корову, основатель сам пропахал глубокую борозду по намеченной черте, а люди, которые шли за ним, весь поднятый плугом пласт отворачивали внутрь, по направлению к городу, не давая ни одному комку лечь по другую сторону борозды. Этой линией определяют очертания стены, и зовется она — с выпадением нескольких звуков — „померием“, что значит: „за стеной“ или „подле стены“. Там же, где думают устроить ворота, сошник вытаскивают из его гнезда, плуг приподнимают над землей, и борозда прерывается. Поэтому вся стена считается священной, кроме ворот: если бы священными считались и ворота, неизбежный и необходимый ввоз и вывоз некоторых нечистых предметов был бы кощунством»[191]. Известно, что всего Ромулом было намечено трое (или четверо) ворот[192].
Поэтическое описание ритуала основания Рима оставил нам Овидий:
День был назначен, чтоб плуг прочертил основание стенам.
Палесы праздник настал: в день этот начали труд.
Вырыт глубокий ров, плодов насыпали в яму
С почвою вместе, ее с поля соседнего взяв.
Ров наполняют землей, алтарь над зарытым возводят
И зажигают огонь в полном плодов очаге.
Города стены потом намечает движение плуга,
Что белоснежный влечет с белою телкою бык.
Голос раздался царя: «Зиждителю града, Юпитер,
Маворс родитель и мать Веста, внемлите вы мне!
Также внимайте и вы, все боги, которых мы славим:
Благословите, молю, вы начинанье мое!
Да долговечным сей град над землею владыкою будет,
Да покорятся навек запад ему и восток!»
Так он молил, и слева ему отозвался Юпитер
Грома ударом, с небес молнией слева сверкнув[193].
У Тацита сохранились уникальные данные о протяженности древней городской границы (померия) времен Ромула: «Нелишне знать, как возник этот город и какие пределы установил для него Ромул. Итак, борозда для обозначения черты города была начата от Бычьего рынка, от того места, где мы теперь видим бронзового быка (ибо этих животных впрягают в плуг), в таком направлении, что большой жертвенник Геркулесу остался по эту сторону от нее; далее, на известном расстоянии друг от друга, были установлены камни, шедшие вдоль подножия Палатинского холма до