У мамы лицо искажается, а глаза полные удивления, Хлоя же просто громко вздыхает и откланяется на спинку дивана.
— Ты себя вообще слышишь? — мама горит гневом, но ее сдержанность просто поражает, как же важно изображать идеальную женщину, идеальную семью и жизнь, что бы вот так, как пластиковая кукла реагировать на любую информацию. — Я твоя мать, а ты себя ведешь, как будто я тебе никто!
- Могу так же тебя описать, ты хотя бы раз спросила, как у меня дела, как самочувствие? Никогда, слышишь, никогда не ощущала теплоты от тебя, почему?
— Ну, это уже слишком! — мама хватает бокал с кристальной водой и делает несколько маленьких глотков, и через секунду снова это счастливое неестественное лицо, с натянутой улыбка во все тридцать два белоснежных зубы, даже жутко стало от таких перемен.
— Мы готовы принести следующую порцию, — не громко сообщает пришедший официант со спрятанными руками за спину.
-Конечно! — радостно гласит мать, — Мои девочки с удовольствием попробуют, так же? — и вот этот слащавый взгляд скользит по мне, от чего я чувствую приступ тошноты.
— Что — то тут слишком все сладко, что аж дурно стало, простите, мне нужно в туалет! — сдержанно выговариваю я.
— Конечно милая, — мать продолжает этот спектакль — Хлоя, сходи с сестрой!
Залетаю в светлую уборную, которая от пола до потолка блестит и сверкает, смотрю на себя в зеркало, и понимаю, как нелепо выгляжу в этом дорогущем ресторане, рядом со своей идеальной мамочкой.
- Ты как? — мягко спрашивает сестра, легко касаясь моего плеча.
— Нормально! — отвечаю, хотя это совершенно не так, меня выворачивает от всего этого цирка, я не должна быть тут, я не хочу быть частью этого мира. Я хочу домой, хочу к себе в комнату, хочу к папе, хочу спокойствия.
— Посмотри на меня? — Хлоя на мгновенье становится похоже на Лайни, но когда встречаюсьс взглядом цвета янтаря, понимаю, что она совсем другая, Хлоя настоящая, она беспокоится обо мне — Ты встречаешься с Каем? — мои глаза округлились, а в горле застрял вопрос, откуда ты знаешь. — Я видела, как он тебя привез к ресторану…
— Хлоя… — мне нечего сказать, я устала от сегодняшнего дня уже, когда стрелка часов показывает полдень, не знаю, что сейчас делать, оправдываться, объясняться, что?
— Не нужно — прерывает мои мысли сестра — Это ваше дело, и я не имею права лезть к вам. Но хочу сказать одно, аккуратнее Ева, когда я тебе рассказывала об Дане, и ее больной страсти к Каю, я не преувеличивала, поверь, она будет в ярости, если узнает, что вы вместе. Что касается мамы и мистера Харди, тут не знаю, какова будет их реакция, но я безумна рада за тебя, за вас! — с этими словами она крепко обнимает меня, а я испытываю невероятную нежность и облегчение.
— Прости, что обманула тебя, не рассказала…
— Ева, ты не обязана, извинятся, я люблю тебя, и твое счастьеаприори мое — Хлоя совершенно не похоже на маму, она теплее. — Я так и знала, что Харди младший положил глаз на тебя, поверь, он так смотрел, словно голодный волк на несчастную овечку….
— Хлоя! — засмеялась я.
— Правда, только слепой не заметить, как он смотрел на тебя — сестра подходить к умывальнику и ополаскивает руку, — Ладно, сейчас я не буду от тебя требовать подробностей, а то у мамы будет сердечный приступ, в одиночестве дегустировать всю эту вкуснятину, пойдем к ней… — я, молча киваю — Давай закончим это дела на позитивной волне, хорошо?
- Обещаю, что буду душкой — заверяю ее, и гордо подняв голову, выхожу за сестрой.
Глава 20
Ева
Чувствую что сходу с ума, и это, безусловно, мне нравится, нравится понимать, что он рядом, такой обычный, такой красивый и мой. С Каем мы не отлипаем друг от друга вот уже три недели. Если он не ночует в доме отца мне одиноко, мне его не хватает, это как наркотик, от которого нет спасения. Для таких случаев я выпросила у него его майку, запах которой я вдыхаю перед сном, что хоть как — то скрашивать нашу разлуку. Практически неделю ночевала у него в квартире, и это будто еще незабываемо, мы были как настоящая семья. Кай, будто мой воздух, моя неизлечимая болезнь, не знаю, как вычислить, то, как можно назвать чувство, которое априори не должно быть, но оно разгорается в моем сердце и душе с космической скоростью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Совместные завтраки, мытьё посуды, прогулки, вечера в обнимку и конечно ночи, который будоражат кровь лишь об одном воспоминание. Так как наша семья не стандартная, и формально мы брат сестра мы не смогли раскрыть своих отношений, договорились, что подождем удобного случая для признания наших отношений всему миру. И только Хлоя знал, что на самом деле, и продолжала держать это в строжайшей тайне, хотя я прекрасно понимала, как ей это сложно держать это в себе. Да, и мне так же хотелось кричать во все услышан я что этот мужчина мой, всецело и без остатка. На каждом сборище семейки ловила голодные взгляды Даны, которые словно слой за слоем поедали моего Кая, и хотелось вмиг вцепиться в ее халенное лицо, навсегда наставляя все точки над i. Но приходилась терпеливо ждать окончание этих светских встреч и бесед, что бы после, где нибудь в темном углу набросится на него, клеймя поцелуями.
Тупость этой девки меня поражает и бесит с каждым разом, хотя куда еще больше? Каждый раз сталкиваюсь с тем, что слышу колкие выражения в свою сторону, и ничего не могу поделать, так как мисс Лайни бросает сой взгляд с намеком, «терпи и молчи Ева». А как же хочется врезать со всего размаху по физиономии Даны, что бы аж звон в ушах стоял. Но, к сожалению, думаю, это не поможет, так как ни разговоры, те немного очислиные попытки выяснить такое поведение девушки ни к чему конкретному не привели, либо у Даны не хватает серого вещества, что бы хоть как- то объяснить свое поведение, либо это я не догоню, в чем тут дело.
Спускаюсь на кухню, где сидит Дана как всегда в полной боевой готовности, сегодня на ней корсет пыльно — розового цвета, и кожаные штаны с завышенной талией, волосы собраны в элегантный пучок, а взгляд, словно ее величество снизошло до плебеев.
— Доброе утро! — бодро произношу я. Оно действительно доброе, так как Кай сегодня возвращается из очередной командировке, на этот раз он летал в Париж на три дня, а для меня это показалась вечностью, и я уже с самого утра в предвкушение встречи. И ни что, а тем более никто не испортить мне настроения.
— А, это ты? — небрежно бросает Дана, чуть поворачиваясь в мою сторону — Я думала Кенди….
Ничего не отвечаю на ее ядовитые выплески, а продолжаю заваривать себе кофе, смысла соревноваться в колкостях с этой стервой не вижу.
— Вот одного не понимаю… — не может угомониться — Почему у серых мышей чаще всего такое раздутое самомнение, не подскажешь?
— Не поняла? — смотрю на нее в упор, та лишь глупо улыбается и хлопает своими нарощеными ресницами. Вот в чем парадокс всей этой ситуации, так то, что Дану и обвинить ничем нельзя, так как открыто она не оскорбляет меня. Постоянно эти ее двусмысленные выражения. И вот как я должна реагировать на это?
— Не бери в голову, это я так, рассуждаю вслух… — о боги, ничего бессмысленнее не слышала — Кай сегодня возвращается? — продолжает она, а первое что чуть не вылетело из моего рта, я тщательно контролирую, так как тем самым подставлю себя.
— Не знаю… — как можно отрешеннее отвечаю, и, саживаясь, напротив, — передо мной он не отчитывается….
— Ах, точно! — актерски надувает свои гиалуроновые губы Дана — Вы же с ним не в очень хороших отношениях. Не поведаешь, почему?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Тебе не кажется, что это не твое дело? — пожимаю плечами, аккуратно отпивая из кружки. Эта дрянь продолжает сверлить меня взглядом, и на секунду вв моей голове проскальзывает мысль, что она что- то знает.
-Правильно, не мое! — постукивает по столу своими когтями алого цвета — Хотя я понимаю Кая, ему не по статусу даже общество с такой как ты….
— Слушай, в чем твоя проблема? — с усмешкой спрашиваю, понимая, что ее куриные мозги вряд ли бы сгенерировали хоть какие- то выводы обо мне и Кае. — Тебя в детстве настолько не любили? Обязательно быть такой дрянью?