Читать интересную книгу Каббала в контексте истории и современности - Михаэль Лайтман

Ясные следы каббалистических понятий и терминов в Новом Завете, а еще более прямые указания на каббалу в древнейших частях Талмуда, относящихся к первым векам нашей эры, свидетельствуют о существовании еврейской теософии, по крайней мере, около Р. Х. в Мишне читается такое изречение: «Не излагают дела о началах (мира) в присутствии двух, а дела колесницы (Божьей) – в присутствии одного, разве только у него свой ум для этого»… С этим изречением уже в иерусалимской (более древней) Гемаре связан длинный диалогический рассказ, трактующий о том, как опасно неосторожное отношение к тайному теософическому учению, которое таким образом предполагается здесь как нечто уже установившееся. С достаточной уверенностью можно утверждать, что каббала возникла не ранее вавилонского пленения и не позже последних Асмонеев. Как из столкновения еврейской религиозной мысли с греческой философией возникли оригинальные умозрения Филона, так более раннее взаимодействие той же мысли с вавилоно-персидской магией и теософией породило каббалу. Дальнейшие греческие, греко-иудейские, греко-египетские и христианские влияния на развитие каббалы этим не исключаются, но они остались второстепенными; основа была прочно заложена в Вавилоне и в Персии.

Каббала разделяется вообще на умозрительную (каббала июнит) и прикладную (каббала маасит). Умозрительная каббала состоит опять из двух главных частей или «дел»: космогонии – маасэ берешит, буквально – дело (о том, что) в начале, и теософии – маасэ меркаба, буквально – дело колесницы или выезда Божьего. Впрочем, космогонические и теософические умозрения каббалы переходят одно в другое и не поддаются отдельному изложению. Главные письменные памятники умозрительной каббалы суть Сефер Иецира (Книга создания) и Зогар (Блеск). Первая приписывается праотцу Аврааму, но в действительности относится к началу Средних веков; в IX в. на нее уже писались комментарии, как на старинный авторитет; вероятно, она составлена в VI или VII в. Зогар приписывается каббалистами ученику знаменитого р. Акибы, р. Симону бен-Иохаю (II в.), но так как в этом темном писании находятся ясные указания на мусульман и даже намек на смерть папы Николая III (1280), то его с полной вероятностью относят ко времени около 1300 г. и автором его признают испанского раввина Моисея де-Леона. Обе книги напечатаны в первый раз в Мантуе, в 1558-1562 гг. Кроме этих основных текстов, в образовании умозрительной системы каббалы имели особенное значение Сефер-го-Бахир, сочинение р. Исаака слепого (XIII в.), затем Пардес-Римоним – р. Моисея Кордуанского, и, наконец, писания р. Исаака Лурия, по прозванию Льва (Ари). Оба последние жили в XVI в., и ими завершается внутреннее развитие еврейского каббализма. С XV в. являются каббалисты и между христианскими писателями: в Италии – Пико-де-Мирандола; в Германии – Рейхлин, КорнелийАгриппа ф.-Неттесгейм и Парацельс; во Франции – Вильгельм Постель (XVI в.); в Англии – Роберт Флудд и Генрих Мор (XVI-XVII вв.). С другой стороны, взаимодействие между христианством и еврейством на почве каббалы породило мессианское движение Саббатая Цеви (XVII в.), Франка и франкистов (XVIII в.) и, наконец, хасидизм, с его цадиками, доныне процветающий в юго-западной России и Галиции.

Умозрительное учение каббалы исходит из идеи сокровенного, неизреченного Божества, которое, будучи выше всякого определения, как ограничения, может быть названо только эн-соф, т. е. ничто или Бесконечное. Чтобы дать в себе место конечному существованию, эн-соф должен сам себя ограничить. Отсюда «тайна стягиваний» (сод цимцум) – так называются в каббале эти самоограничения или самоопределения абсолютного, дающие в нем место мирам. Эти самоограничения не изменяют неизреченного в нем самом, но дают ему возможность проявляться, т. е. быть и для другого. Первоначальное основание или условие этого «другого», по образному представлению каббалистов, есть то пустое место (в первый момент – только точка), которое образуется внутри абсолютного от его самоограничения или «стягивания». Благодаря этой пустоте, бесконечный свет эн-софа получает возможность «лучеиспускания» или эманации (так как есть куда эманировать). Свет этот не есть чувственный, а умопостигаемый, и его первоначальные лучи суть основные формы или категории бытия – это 32 «пути премудрости», именно 10 цифр или сфер (сефирот) и 22 буквы еврейского алфавита (3 основных, 7 двойных, 12 простых), из которых каждой соответствует особое имя Божье. Как посредством 10 цифр можно исчислить все, что угодно, и 22 букв достаточно, чтобы написать всевозможные книги, так неизреченное Божество посредством 32 путей открывает всю свою бесконечность.

Насколько можно понять, различие между сефиротами и буквами имен Божьих в этом откровении состоит в том, что первые выражают сущность Божества в «другом» или объективную эманацию (прямые лучи божественного света), тогда как буквенные имена суть обусловленные этой эманацией субъективные самоопределения Божества (лучи отраженные). Вот названия 10 сефирот: 1) Венец (Кетэр); 2) Мудрость (Хохма); 3) Ум (Бина); 4) Милость или Великодушие (Хэсед или Геду-ла); 5) Крепость или Суд (Гебура или Дин, также Пахад); 6) Красота или Великолепие (Тифэрет); 7) Торжество (Нэцах); 8) Слава или Величие (Ход); 9) Основание (Иесод) и 10) Царство (Малхут). Мыслимые как члены одного целого, сефироты образуют форму совершенного существа – первоначального человека (Адам-Кадмон). Для большей наглядности каббалисты указывают соответствие отдельных сефирот с наружными частями человеческого тела: Кетэр – это чело, Хохма и Бина – два глаза, Хэсед и Дин – две руки, Тифэрет – грудь, Нэцах и Ход – бедра, Иесод и Малхут – две ноги. Такое представление осложняется внесением половых отношений в «дерево сефирот». Вообще каббалисты в области божественных эманаций различали само Божество, как проявляющееся, от его проявления или «обитания» в другом, которое они называли Шекина (скиния) и представляли как женскую сторону Божества. Шекина иногда отожествляется с последнею сефирой – малхут, которой, как женскому началу, противополагаются все прочие, как мужское, при чем уже теряется аналогия с человеческим телом. Еще сложнее представляется это отношение в книге Зогар. Здесь образуемый сефиротами Адам-Кадмон совмещает в себе три или даже четыре лица. Сефира – Милость или Великодушие с тремя правыми или мужескими сефиротами, образует Длинное Лицо (Арик-Анпин), или Отца (Аба); противоположная ему сефира Крепость или Суд, с тремя левыми или женскими сефиротами, образует Короткое Лицо (Зеир-Анпин) или Мать (Ума); происходящая из их соединения сефира Красота или Великолепие называется «Столп Середины» (Амуда Деэмцаита) и представляется иногда как новое лицо или сын; остающаяся затем первая высшая сефира Венец иногда относится к Отцу, иногда же принимается за особое лицо – Вечный Бог как такой или «Ветхий деньми» (Атик-Йомин).

Сефироты суть общие основные формы всякого бытия. Обусловленная этими формами конкретная Вселенная представляет различные степени удаления божественного света от его первоисточника. В непосредственной близости и совершенном единстве с Божеством находится Мир Сияний (Ацилут). Большее или меньшее различение от Божества представляют дальнейшие три мира, которые, по своеобразной методе каббалистов, выводятся следующим образом: в начале книги Бытия (I и II гл.) отношение Божества к миру выражено тремя глаголами – творить (бара), создавать (иецер) и делать (аса); отсюда три различных мира: мир «творения» (бриа), т. е. область творческих идей и живущих ими чистых духов, затем мир «создания» (иецира) – область душ или живых существ, и наконец, мир «делания» (асия) – сфера материальных явлений, наш видимый физически мир. Эти миры не разделены между собой внешним образом, а как бы включены друг в друга, подобно концентрическим кругам. Низшие миры реализуют то, что более идеально содержится в высших, а существа и предметы высших миров, воспринимая из первого источника божественные влияния, передают их низшим, служа таким образом каналами или «сосудами» (келим) благодати. Человек принадлежит за раз ко всем мирам: по телу и чувственной, страдательной душе (нэфеш) он относится к низшему миру явлений, по велящему и деятельному началу своей души (руах) он сроден миру зиждительных сил, высшим идеальным своим духом (нешама) он обитает в мире умопостигаемых существ, и, наконец, в нем есть еще более высокое начало, теснейшим и глубочайшим образом связывающее его с Божеством – абсолютное единство (иехида), возводящее его на степень непосредственных сияний (ацилут) вечного света. Принадлежа ко всем мирам, человек, однако, непосредственно коренится в низшем материальном мире, который через него соединяется с Божеством. Существа, непосредственно живущие в высших мирах, – ангелы. Ангелология каббалы, заимствованная главным образом у персов, состоит из формальных классификаций; замечательна только идея солнечного ангела Митатрона (вероятно, эллинизация перс. Митры), высшего посредника между Богом и Вселенной; иногда он отожествляется с арх. Михаилом, а иногда с Мессией.