Утро было тихим и ласковым. Солнце, как и полагается солнцу в этих широтах, поднялось ровно в шесть, но высоты, с которой оно выпивает эту росу, солнце еще не достигло. Густые желтые травы ночная влага пригнула к земле. Чепрачный шакал, которого мы спугнули, мгновенно сделался от росы мокрым и жалким. Когда, отбежав, он взъерошил шерсть и встряхнулся, вокруг зверька вспыхнула радуга.
– Глядите, нет ли хвоста… – сказал мистер Мур, управлявший машиной.
Леопарды искусно прячутся на деревьях, но забывают убрать хвосты. И хвост выдает кошку. Сейчас охота на леопардов запрещена. Женская мода на дорогие пятнистые шубы почти начисто извела зверя. Это само по себе плохо – природа лишалась одного из совершенных своих творений. Но истребление леопардов еще раз показало, как все в природе согласованно и подогнано, все находится в золотом равновесии. Без леопардов удивительно скоро размножились бабуины – собакоголовые обезьяны. И если раньше леопард изредка воровал у крестьян коз и овец, то теперь нахальные бабуины начисто разоряют посевы. Пришлось леопарда взять под охрану.
В заповеднике леопарды нашли особое покровительство. И они скоро поняли: людей не надо бояться. Они живут вблизи Серонеры среди каменных глыб и редких акаций. Пятнистый зверь, без страха нападавший на человека, тут держится джентльменом, еще раз доказав: за добро человеку все платят добром. Но одной слабости леопарды превозмочь не могли. Собаки – их любимое лакомство. И они воруют собак. Воруют с такой же изобретательностью и умением, как в наших местах охотятся волки. У сидящего сейчас за рулем Мура леопарды украли одну за другой девять собак и двух кошек.
– Это не хвост? – Мур глушит мотор, и я с крыши автомобиля стараюсь разглядеть, что там свисает на дереве: хвост или ветка? Хвост! В бинокль хорошо вижу и владельца хвоста. Большой леопард лежит на суку. Он почти слился с желто-зеленой веткой акации. Глаза закрыты. Я сгребаю в машине щепотку пыли – определить направление ветра. Воздух почти неподвижен, но все-таки пыль садится наискосок, и мы знаем теперь, с какой стороны надо подъезжать к дереву, чтобы зверь не сразу учуял. Через двадцать – тридцать шагов – остановка. Делаем снимки и опять с приглушенным мотором подбираемся к дереву. Но осторожность была излишней. Леопард подпустил нас под самую крону. Пятнистая кошка открыла глаза и, кажется, не разобравшись спросонья, в чем дело, снова закрыла. На верхнем суку акации метрах в двенадцати над землей висела на четверть съеденная антилопа. Нынешней ночью антилопа еще паслась где-то тут под деревьями. В отличие от львов леопарды добычей ни с кем не делятся. Всю антилопу леопард съесть не мог, но, положи он добычу под дерево, к утру шакалы оставят от нее только копыта. И хозяйственный леопард прячет добычу на дереве. Но как удается зверю затащить наверх груз, почти равный своему весу? Говорят, леопарды пятятся по стволу задом и зубами тянут добычу, выбирая деревья с хорошим наклоном. Но дерево, на котором спит леопард, имеет высокий и прямой ствол. И все-таки антилопа там, наверху.
Мы имеем возможность хорошо разглядеть спящего зверя. Волосатые уши у него чуть шевелятся, и можно предположить, что леопард слышит, как мы сначала шепотом, а потом уже вполне нормальным голосом обсуждаем его колоритную внешность. Он перед сном не умылся: на усах и на желтой шерсти под носом – засохшая кровь. Левая лапа тоже в крови. Леопард лежит, обхватив лапами сук. Если чуть-чуть подъехать, а мне повыше подняться в люке, я мог бы схватить руками пятнистый хвост.
Не очень долго сон леопарда доставляет нам радость. Велика ли корысть для фотографа видеть плетью лежащее тело? Но как разбудить? Мы громко говорим, кашляем, раза три объезжаем ствол дерева. Лежит! Глаза, правда, чуть приоткрыты, и он, конечно, видит машину, но ни страха, ни любопытства на морде не появилось. Решаем спокойно чуть подождать… И терпение вознаграждается. Леопард встал, потянулся, прошел по ветке, как домашняя кошка, поскреб когтями кору, поиграл мускулами. Все, что случилось потом, даже видавшего виды мистера Мура заставило ерзать от возбуждения.
Голенастая кошка ходила взад и вперед по большому суку.
Отряхнув сон, леопард вспомнил свою добычу. Он долго ее разглядывал, а когда убедился в сохранности антилопы, так же пристально поглядел вниз, на машину. Я встретился с ним глазами и сразу вспомнил рассказы охотников. «Леопард, притаившись, может пропустить человека, но если охотник и зверь встретились взглядом, леопард нападает мгновенно, без колебаний». Наш леопард не спешил, но искры в зеленых глазах ничего хорошего не сулили, и я подобру-поздорову спрятался в люк и плотно его закрыл. Это, кажется, успокоило зверя. Машина без торчащего на ней человека его, как видно, мало тревожила. Леопард зевнул и стал опять изучать свою кладовую. Потом он легко прыгнул на сук повыше, еще прыжок, и вот уже кошка вцепилась зубами в висевшую антилопу, освободила ее из развилки и стала с сука на сук перетягивать вниз. Человеку с таким грузом в ветвях вряд ли управиться. Но леопарду цирковой номер вполне удается. На нижнем суку, урча и поглядывая вниз, леопард стал лизать окровавленный бок добычи. Отдохнув и слегка поразмыслив, кошка, наверное, решила: «Эти друзья в своей колымаге не очень опасны, но еду от них лучше все-таки спрятать». Опять акробатический трюк, и я едва успеваю заснять момент, когда леопард с антилопой в зубах прыгнул на землю. Не теряя времени, леопард поволок антилопу по траве в заросли. Метров шестьдесят мы ехали сбоку, я беспрерывно снимал, а мистер Мур правил машиной и возбужденно говорил одну фразу:
– Вы родились с серебряной ложкой во рту… (По-русски – это «родиться в рубашке».) Джентльмены, вы даже не знаете, как нам всем повезло! Я тут пятнадцать лет, но такое первый раз вижу…
Леопард подтащил ношу к зарослям. И потом минуты две мы видели, как у него на пути качались колючие травы. На радостях мистер Мур пригласил отужинать в его доме, и мы расстались до вечера.
Но прежде чем увидеться с англичанином у него за столом, мы еще раз встретились с леопардом. Целый день мы ездили в лощине над рекой Львов, а когда возвращались к ночлегу, решили проверить: действительно есть у леопардов любимое дерево или об этом только рассказывают? Мы сделали крюк, отыскали утренний след машины и без труда нашли большую акацию. Еще издали было видно: леопард здесь. Голенастая кошка, как будто в подарок фотографу, ходила взад и вперед по большому суку…
…За столом разговоры неизменно возвращались к «нашему» леопарду. А в минуту воодушевления мистер Мур (он работает заместителем директора института в заповеднике Серенгети) сказал смешные слова: «Джентльмены, человек, однажды прочитавший «Одиссею», на всю жизнь остается человеком, прочитавшим «Одиссею». Сегодня, джентльмены, можно сказать: человек, однажды увидевший леопарда, всегда останется человеком, увидевшим леопарда».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});