Грешно, когда комплименты постороннего мужчины доставляют такое удовольствие, она это знала, но ничего не могла с собой поделать. Слишком соскучилась по ласке, чтобы обращать внимание на то, от кого она исходит.
Наконец она произнесла медленно и осторожно:
– Очень мило, Клей, что вы это заметили.
– Простите меня, – пробормотал он.
– За что? – удивилась она, не желая понимать истинного значения его слов. – За то, что вы были любезны?
– Это не просто любезность. Вы действительно очень хороши собой. Нужно быть слепым, чтобы этого не заметить.
Иногда она думала, что ее муж действительно слепой. Он совсем не понимал, что было нужно такой женщине.
Клей замолчал, она тоже не делала никаких попыток продолжить разговор, пытаясь целиком сосредоточиться на спокойной красоте озера, на синеве неба над головой. И все же ее взгляд не мог не заметить, как вспыхивают тусклым золотом волосы на его руках под лучами солнца, как играют под рубашкой мускулы, как легко толкают вперед лодку сильные руки.
Его жена просто идиотка, подумала Натали, как можно не оценить такого человека. Неужели она не понимала, какое счастье иметь такого внимательного, заботливого мужа, который настолько чуток, что может предвидеть каждое твое желание?
Ведь это он придумал взять лодку, и вот теперь они скользили по водной глади – только вдвоем, а нью-йоркские небоскребы отступили, смутно маяча за деревьями. Его руки на веслах, сильные мышцы… Он, наверное, ласкает женщину нежно и властно, стараясь разбудить ее, доставить наслаждение. А поцелуи его, наверное, влажные и горячие, от них, должно быть, теряешь голову.
Сердце у нее учащенно забилось. Натали отвела взгляд. Ни к чему предаваться праздным фантазиям, пусть даже и невинным. Для Натали этот час пролетел как один миг. Причалив к берегу, Клей помог ей выйти из лодки, она остро чувствовала его руки – сильные и одновременно нежные. Она уже стояла на пристани, а он все не отпускал ее. Стоя позади, он держал одну руку на ее талии, а другую – выше локтя, на пышном рукаве платья.
– Я был не прав, – тихо проговорил он. – Даже слепой поймет, как вы прекрасны, почувствовав пьянящий запах ваших духов, музыку голоса, атласную кожу…
Он провел пальцем, одним только пальцем по изгибу ее локтя и отпустил руку. Она судорожно вдохнула воздух, горло перехватило – она не могла выдохнуть.
На какой-то момент ей представилось, что вот сейчас она, качнувшись назад, припадет к нему, почувствовав все его крепкое, сильное тело, а он обнимет ее, и она ощутит на своей шее тепло его губ. Но прежде, чем эта мысль переросла в действие, он отступил назад, и момент был упущен. Но память о нем осталась.
– Здесь недалеко есть вполне приличный ресторан, – сказал Клей. – Если вы проголодались, можем туда зайти.
Она взглянула на часы – впервые с тех пор, как покинула отель.
– Как много времени!
Ее охватило чувство вины: в его обществе она обо всем забыла.
– Мне нужно возвращаться в отель. Я обещала Эмилю встретиться с ним за ленчем. Осталось совсем немного времени.
– Конечно, – согласно кивнул Клей, но в его глазах она уловила мелькнувшее сожаление.
По дороге в отель Клей, сидя в такси, больше молчал, произнося время от времени ничего не значащие банальности: он ждал подходящего момента и только за квартал до гостиницы произнес: – Не знаю, обсуждает ли ваш муж с вами дела, но мой отец и он подумывают создать совместную фирму, построив винный завод в Калифорнии. Обе стороны заинтересованы в этом, и каждая может способствовать успеху предприятия. «Клойстерз» не только выпускает марочные вина, но и имеет обширный рынок сбыта, опыт маркетинга и организационную структуру, равной которой в наших краях не отыщется. Ну а что касается «Шато-Нуар», не мне вам рассказывать о ее заслугах.
Клей старался, чтобы голос его звучал как можно непринужденнее. Заметив, что она не проявляет к этой теме особого интереса, он взглянул на нее с улыбкой.
– Это сотрудничество потребует частых путешествий обеих сторон через Атлантику. – Клей выдержал паузу, погасил улыбку и со значением заглянул ей в глаза. – Что касается меня, то я буду стремиться к этому изо всех сил.
Такси подкатило к отелю на Парк-авеню, Натали не успела ответить: швейцар уже распахнул дверцу автомобиля перед ней. Но, перехватив ее быстрый взгляд, Клей понял все без слов.
Расплатившись, он выбрался вслед за Натали из такси. Она обернулась к нему.
– Спасибо за чудесную прогулку. Я получила большое удовольствие. – Она избегала называть его по имени.
– Не за что. Считаю, что это мне повезло. – Он вежливо улыбался, снова надев маску благовоспитанной сдержанности. – Кланяйтесь от меня мужу.
Клей сознательно умолчал о вечернем гала-аукционе, и без того зная, что она там обязательно будет, и понимая, что у нее тоже нет причин сомневаться в его присутствии.
Улыбнувшись на прощание, она вошла в холл отеля. Некоторое время Клей задумчиво смотрел ей вслед, размышляя, как лучше вести себя с ней вечером: заговорить или просто встретиться глазами.
Эффективны были оба метода, надо только знать, как скоро планирует отец опять встретиться с бароном. От этого зависит, какой метод он предпочтет. Надо все выяснить заранее. В конце концов в таких делах все решает время.
Он неторопливо вошел в отель, довольный тем, насколько продвинулись за утро дела, и надеясь, что вечерние события будут еще удивительнее.
Гул прошел по рядам людей в вечерних туалетах, расположившихся в роскошном Большом зале отеля «Уолдорф»: цена ящика каберне-совиньона «Ратледж-Эстейт» 73-го года продолжала неуклонно расти. Сэм сидел рядом с Кэтрин в непринужденной позе, закинув ногу на ногу и скрестив на коленях руки.
Кэтрин тоже выглядела спокойной и незаинтересованной, хотя предложения уже значительно превышали изначально назначенную цену. Однако по блеску ее глаз Сэм догадывался, что она очень волнуется.
Заключительный удар молотка сделал достоянием истории фантастическую сумму сделки: шестьдесят пять тысяч долларов – прежде такой успех не выпадал на долю вина американского производства. Зал уважительно притих.
Хотя Кэтрин не сменила своей величавой позы, но Сэм уловил краем глаза некоторые перемены. Вид у нее был удовлетворенный, как у кошки, досыта наевшейся жирной сметаны и довольно мурлыкающей у камина.
Раздались аплодисменты. Это Хью Таунсенд, сидевший неподалеку, стоя приветствовал Кэтрин. Увидев, что за ним поднимаются и остальные, Сэм последовал их примеру. На эту овацию Кэтрин ответила легким грациозным кивком головы. Но аплодисменты не стихали, и ей пришлось выйти вперед.