доставая из пиджака сигарету и подкуривая ее прямо в больничном кафетерии.
— Простите, — девушка в милом розовом переднике моментально подскочила, — тут нельзя курить.
Один краткий взгляд, животный и безумный, и та испуганно попятилась назад, забыв о всех возможных правилах. Владимир продолжал курить, никто вокруг не смел сказать ему слова против.
— Если Каролине с тобой так плохо, — воскликнула Валентина, — пусть разводится!
Владимир замер, как и мое сердце в тот момент, во рту стало необычайно сухо.
— Мама, — застонал Марк в голос, снова и снова ударяясь головой об стол, — я люблю ее. И, между прочим, папа был прав.
Сигарета в пальцах Орлова старшего вздрогнула, на сына он так и не взглянул. Казалось, что даже сидеть рядом с ним для мужчины подвиг.
— Как ее можно любить! — вскинула руками женщина. — Она же тебя до ручки довела. Теперь еще и ребенком манипулировать будет!
Владимир прикрыл глаза, словно устал от мира вокруг или до сих пор не мог смириться с новостями. Марк же саркастично рассмеялся… С затаенным дыханием и ужасом я ждала его признания. Правды, открывающей все карты! Но вместо этого он хрипло прошептал себе под нос:
— Знаете, как я с ней познакомился? Пришел в кафе, все девушки со мной флиртуют, а она скромно в стороне стоит. Но когда я портмоне уронил по пути к машине, она никому не позволила его себе забрать и сломя голову за мной бежала, чтобы вернуть.
Владимир хмуро сконцентрировал сканирующий взгляд на сыне, одной затяжкой скуривая сигарету.
— И? — потребовал он продолжения, нервно и холодно.
— В тот момент я понял, — голос мужа задрожал, он явно плакал. Мое сердце защемило от воспоминаний, теперь они казались мифом. Как же давно я влюбилась в парня, которого больше не существовало. В общем-то, и чувства канули в лету, — что к ней не страшно поворачиваться спиной, мама! Она особенная, я ее не отпущу.
С мерзким пробирающим до нутра скрипом стул Владимира отодвинулся, а после тот и вовсе упал на землю, разделяясь на две части. Мужчина знакомо затушил сигарету об стол и широким шагом направился к выходу. Все это происходило так быстро, что я не успела сбежать, мы буквально столкнулись носами.
— Я… — Владимир бросил быстрый взгляд на встревоженную его действиями семью, зажал мне рот и быстро поволок прочь из кафетерия. Орлов точно знал, где именно находится моя комната, отпустив на ноги оказавшись лишь внутри.
Два черных взгляда впились в меня, вгоняя в панику:
— Все услышала?
— Не думаю… — сглотнув вязкую слюну, я попятилась назад и села на кровать. Отступать больше было некуда.
— Ты беременна, — скупо констатировал он факт, получив мой нервный кивок. Каждая клеточка моего тела была уверена, что Орлов знает, кто является отцом ребенка. Знает, что жизни в спальне между мой и Марком не было, а это значило — сейчас прозвучит мой рок. Проведя пятерней по волосам, он качнул головой в сторону, словно отмахиваясь от спутанный мыслей. — Жить с Марком ты больше не будешь.
— Но, — попыталась вставить хоть слово я, но мужчина вытянул руку вперед, затыкая меня на полуслове. Он говорил, я должна была лишь слушать.
— Ребенок получит все необходимое, — бархатный хрип эхом разлился по комнате, сердце в груди бешено застучало. — Ты тоже.
Закрыв глаза, я едва ли слышно шепнула:
— Что это будет за жизнь, Владимир?
— Отличная, Каролина. О которой многие мечтают, — рык, холодный и надменный. Он говорил со мной, будто я была никем. Пропащей, не вызывающей у него уважения. Измеряя шагами комнату, мужчина чеканил слова: — Квартира, где ты поселишься, рядом с моим рабочим офисом, в самом центре города.
— Зачем, — неосознанно я вздрогнула, пугаясь, — она рядом с вами?
Многозначительный взгляд с поволокой говорил больше слов с подтекстом:
— Буду помогать тебе во всем.
Скупой смешок сорвался с моих губ, тело задрожало от озноба. Рука сама скользнула к животу, защищая то единственное ценное, что было сегодня рядом.
— Если ты вдруг собиралась делать аборт — я тебе не дам, — кулаком мужчина впечатался в стол, переваливая вес на него. Он дышал тяжело, надрывно и часто, прежде чем закончить мысль: — Я обеспечу собственного внука всем необходимым.
Иногда ты живешь по наитию, пытаешься сделать свою жизнь лучше, а затем оцениваешь грядущие перспективы: стать запертой в квартире вечной любовницей с ребенком. «Не такого будущего заслуживает мой малыш», — решила я однозначно и мгновенно.
Распахнув губы, я собиралась ответить Владимиру, но стук в дверь поменял планы. В палату вошел Марк с Валентиной, держащие в руках цветы и конфеты.
— Каролиночка! — весело воскликнула Валентина, бросаясь ко мне с объятиями и поцелуями. Мягко отстранившись, я так и не смогла натянуть радостное выражение лица, что не мешало женщине весело размахивать руками. — Знала бы ты, как мы все обрадовались новостям о внуке или внучке! Ведь сложно найти такую прекрасную невестку.
В памяти всплыли воспоминания, где Валентина была совершенного иного мнения на мой счет. Поморщившись от такой откровенной лжи, сконцентрировала внимание на Марке. Опухшее лицо, залитый кровью глаз, разбитая губа и заметная рана на голове — все это, на удивление, делало его более мужественным.
— Оставьте меня с женой наедине, — не отводя от меня требовательного взгляда, строго, но мягко прохрипел Марк. — Пожалуйста.
Словно коршун, нависающий над добычей, Владимир положил руку мне на плечо. Я ощущала себя в куполе его защиты, помеченной его аурой хищника.
— Нет, — рявкнул он на сына, тот вздрогнул.
— Нам нужно обсудить новости, — в непонимании нахмурился Марк, качая головой. — Папа, я не причиню ей вреда.
— Да, дорогой, — поддержала сына Валентина, — дай им пару минут.
Пальцы Владимира на моем плече сомкнулись, боль волнами разлетелась по