Джентри сардонически усмехнулся:
— Кэнноны не значатся в книге пэров, но по виду этого особняка не скажешь.
— Видимо, сэр Росс — истинный джентльмен, сторонник традиций?
— В некотором отношении — да. Но в политике он придерживается прогрессивных взглядов. Борется за права женщин и детей, поддерживает каждого нового реформатора… — Коротко вздохнув, Джентри помог Лотти подняться на крыльцо. — Он вам понравится. Все женщины обожают его.
И он удивил Лотти, предложив ей покрепче взяться за его локоть.
— Осторожнее, здесь неровная ступенька. Благодаря ему Лотти даже не пошатнулась на выбоине. Их провели в просторный холл, отделанный в тонах яичной скорлупы, с панелями позолоченной бронзы под высоким сводчатым потолком. Шесть дверей вели из холла в парадные покои, лестница в форме подковы — в личные апартаменты хозяев. Но разглядеть все подробности элегантного убранства Лотти не успела: к гостям вышла прелестная дама.
Ее белокурые волосы были несколькими оттенками темнее волос Лотти, цвета засахарившегося меда. Судя по отдаленному сходству с Джентри, это и была леди Кэннон. Но в отличие от брата нос у нее был не таким крупным, подбородок — не таким волевым, кожа — не настолько смуглой. Только глаза поражали тем же оттенком синего — насыщенным, темным, бездонным. Леди Кэннон выглядела такой юной, что никому и в голову не пришло бы, что она старше брата на четыре года.
— Ник! — с радостным смехом воскликнула она, бросилась к нему, привстала на цыпочки и поцеловала его. Ник обнял ее, положив подбородок ей на макушку, отстранил и окинул восхищенным взглядом. В это мгновение Лотти поняла, какие крепкие узы связывают этих двоих, переживших разлуку, потери и обман.
— А ты опять ждешь малыша, — заявил Джентри, и его сестра закивала.
— Откуда ты знаешь? От сэра Гранта?
— Нет, просто ты пополнела в талии — или у тебя распустилась шнуровка корсета.
Леди Кэннон шутливо хлопнула его по плечу:
— Тактичности тебе, конечно, недостает. Да, в талии я пополнела и буду полнеть до января, а потом у тебя появится возможность покачать на коленях новорожденного племянника или племянницу.
— Слава Богу! — с чувством откликнулся Ник. Леди Кэннон повернулась к Лотти и улыбнулась:
— Добро пожаловать в семью, Шарлотта. Вчера Ник сообщил мне о вас в записке, и с тех пор я с нетерпением ждала встречи. — От нее исходил слабый аромат чая и роз, успокаивающий и будоражащий. Обняв Лотти за плечи, она обернулась к Джентри:
— Какую милую сестренку ты мне привез! Смотри, будь с ней ласков, Ник, иначе я приглашу ее пожить у нас. Она слишком нежна и благовоспитанна, чтобы составлять тебе компанию.
— На обращение мистера Джентри мне до сих пор не приходилось сетовать, — ответила Лотти. — С другой стороны, мы женаты всего один час…
Леди Кэннон нахмурилась:
— Ник, как ты мог повести бедняжку к регистратору! Лучше бы ты набрался терпения и позволил мне подготовить скромную свадьбу… Как, ты даже не преподнес ей кольцо? Право, Ник…
— Мне не хотелось терять время, — сухо перебил он.
Ответить леди Кэннон не успела: в холл выбежала малышка в сопровождении степенной няньки в переднике. Темноволосой хорошенькой девчушке с синими глазами и ямочками на щечках на вид было не больше двух лет.
— Дядя Ник! — картавя, взвизгнула она и бросилась к нему, разметав спутанные кудряшки.
Джентри подхватил ее и подбросил в воздух, а девчушка залилась ликующим смехом. Лотти сразу поняла, что он любит малышку, хотя раньше и отзывался о ней более чем сдержанно.
Обхватив пухленькими ручками шею дяди, девочка расшалилась, целуя его и дергая за волосы.
— Боже мой, ну и егоза! — Джентри со смехом перевернул племянницу вниз головой, и она радостно завизжала.
— Ник! — со смехом и тревогой вмешалась его сестра. — Перестань, ты же ее уронишь!
— Ни за что! — возмутился Ник, снова усаживая малышку на плечо.
— Конфетку! — потребовала его племянница и смело сунула ручонку ему в карман. Быстро завершив поиски, она вытащила наружу бумажный пакетик и еле дождалась, когда дядя откроет его.
— Что ты еще ей привез? — обреченно вздохнула леди Кэннон.
— Сливочные тянучки, — жизнерадостно откликнулся он, а его племянница уже сунула за щеку сладкий комочек. Поблескивая глазами, Джентри обернулся к Лотти:
— А ты не хочешь?
Она покачала головой, но ее сердце забилось чаще. Когда он с улыбкой смотрел на нее, такой сильный, красивый и добродушный, у Лотти от восторга перехватывало дыхание.
— Амелия, — продолжал Джентри, поднося девочку поближе к Лотти, — поздоровайся с тетей Шарлоттой. Сегодня утром я женился на ней.
Вдруг засмущавшись, малышка положила головку на плечо Джентри и улыбнулась гостье. Лотти ответила ей улыбкой, не зная, что сказать. С детьми ей не доводилось общаться: дома она почти не бывала.
Глядя на перепачканную мордочку дочери, леди Кэннон покачала головой и поправила се спутанные кудряшки.
— Дорогая, может, няня все-таки причешет тебя? Округлый подбородочек упрямо выпятился вперед.
— Нет, — выговорила малышка с полным ртом сладостей и довольно улыбнулась.
— Если волосы не расчесывать, они совсем запутаются, и придется их остричь.
Джентри убедительно добавил:
— Милая, пусть няня причешет тебя. А я в следующий раз привезу тебе красивую голубую ленту.
— И куклу? — с надеждой спросила Амелия.
— И куклу — большую, ростом с тебя, — пообещал он.
Малышка сползла с рук дяди и затопала к ждущей няне.
— Какой красивый ребенок! — умилилась Лотти. Леди Кэннон с грустной улыбкой покачала головой, но ее глаза наполнились материнской гордостью.
— И безнадежно избалованный. — И она протянула Лотти руку. — Зовите меня Софи, — предложила она. — Забудем о формальностях.
— Хорошо, миледи… Софи.
— Мой муж скоро придет к нам в гостиную…
— Прекрасно! — послышался за их спинами кислый голос Джентри.
Софи продолжала, пропустив его возглас мимо ушей:
— …а пока я прикажу приготовить шоколад. Я только что приобрела новый сервиз для шоколада. А вы любите шоколад, Шарлотта?
Лотти проследовала за своей новоиспеченной золовкой в великолепную гостиную с огромными, во всю стену, окнами, откуда открывался изумительный вид на зимний сад.
— Я никогда его не пробовала, — ответила Лотти на вопрос хозяйки. Шоколад не подавали в Мейдстоуне, а если бы и подавали, лорд Раднор не позволил бы подопечной пить его. И уж конечно, слуги в Стоуни-Кросс-Парке были лишены подобной роскоши. Им редко доставались даже сливочное масло и яйца, не говоря уже о баснословно дорогом шоколаде.