Читать интересную книгу Продажные твари - Григорий Симанович

– Анатолий Зотович, как поживаете?

– Отлично, – автоматически ответил Миклуха, и только потом с недоумением различил под скудным желтоватым светом ближайшего фонаря знакомые черты.

– Да-а-а, – протянул Дымков, поеживаясь от вечернего холодка, – а я-то поверил в вас, Анатолий Зотович, жизнь вашу молодую ломать тогда не стал.

– Это вы к чему? – Миклуха насторожился, жуткая догадка стеснила дыхание. – Вам же предлагали не раз благодарность, я вам по гроб жизни признателен и все такое…

– Человека я хотел спасти, Анатолий Зотович! Молодого. Впервые в жизни пошел против буквы закона, и вот что получилось…

– Что получилось? – уже не сомневаясь в нависшей опасности, с деланым изумлением спросил Миклуха.

Дымков молча достал тонкую стопочку фотографий.

Скудного света фонаря хватило. Это были эпизоды большой и чистой любви между Миклухой и четырнадцатилетней Сонечкой, стоявшей на коленях перед ним, спустившим штаны. Люди Грини камеру приладили удачно – не отвертишься.

– Чего вы хотите? Вы кто вообще – судья или шантажист? – прошипел Миклуха, в приступе отчаяния надвигаясь на Дымкова.

Судья не сдвинулся с места. В потемках узковатые кошачьи глаза его отдавали желтизной, слегка отражая фонарный свет, глядели насмешливо, с издевкой.

– Спокойно, юноша! У вас еще все может быть хорошо, все еще обойдется. Вы не нервничайте. Я по-прежнему в вас верю. Только теперь уже в иные ваши свойства. Вы, друг мой, любите жизнь во всех ее незаконных и оттого притягательных формах. Я подарю вам такую жизнь, вы будете сыты и счастливы. Главное теперь – не совершить ошибки. Опрометчивость с вашей стороны – гибель. В следующий понедельник в 19.30 я увижу вас в нашем маленьком сквере возле памятника павшим героям. Вы придете в качестве героя падшего. Вы деловито прошагаете по аллее вниз к реке, повернете по тропинке направо и, пройдя до второй лавочки, присядете отдышаться. Там мы с вами и поговорим. Наедине. Возможно, мне удастся вам помочь не загреметь на пятнадцать лет. При этом ваш лагерный режим может быть отягощен дополнительными обстоятельствами: большие и злые дяди станут с животной жестокостью насиловать вас в жопу по понедельникам, средам и воскресеньям. А может, и каждый день. Тут уж как повезет. И от души вам советую: не надо публичности. Не говорите никому. Не пытайтесь искать выход в честную добропорядочную жизнь. Его нет. Даже если вы сдуру решите убить меня, или бедную девочку, или мамашу ее как свидетеля, – не поможет. Из трех неизвестных вам адресов мигом будут отправлены фото и комментарии во все инстанции и непременно в редакции, дружок, в редакции газет и на телевидение. Еще хуже, если вы попробуете меня обмануть. Вас найдут и уничтожат в любой точке мира в течение месяца. Поверьте, это не блеф. Просто так случилось, что я верно дружу с человеком, который это сделает даже без гонорара. Так, из чувства симпатии… Он и съемочку помог организовать. И сам очень расстроился. Девчушку ему до слез жалко стало. Палачи, видите ли, сентиментальны. Так что – не надо…

С этими словами судья растворился в уличной мгле.

В понедельник Миклуха проделал путь до лавочки, точно как было велено. Просидел минут сорок, судьи не дождался, плюнул и ушел. Дымков перехватил его по дороге от автобусной остановки к его дому на 1-й Луговой улице. Он догнал сзади, когда рядом никого не было, и, шепнув «завтра, там же, тогда же», обогнал и зашагал влево, в сторону центра города.

Дымков не пришел, потому что проверял. Оказалось чисто.

Назавтра на лавочке все и обговорили. Олег Олегович раскрыл карты, сочтя, что риск минимален.

– Вы любите деньги, Анатолий. Я их тоже люблю. Давайте сделаем так, чтобы у меня их стало очень много, а у вас просто много. Я не беру взяток. И не собираюсь делать этого никогда. Взятки за меня будете брать вы. Я определяю, какое дело может выгореть, сообщаю вам. Вы должны продумать схему получения мзды, в которой я не только не участвую, но и не фигурирую. И не знаю ни о чем, потому что не могу ни о чем знать по определению. Понятно?

– Нет.

– Объясняю. Часть информации получаете от меня. По электронной почте. Разумеется, не с моего адреса. Сервер далеко – далеко… Но все равно: прочесть, запомнить, немедленно уничтожить. Остальное кумекаете сами, на судебных слушаниях. Ходить будете не только на мои процессы. Почти на все. Как бы для повышения профессиональной квалификации. По моему процессу вы беретесь уладить дело, то есть смягчить или устрожить приговор, увеличить или уменьшить сумму компенсации, решить имущественный спор в пользу той или иной стороны. При этом сторона дающая получает внятный намек: на неподкупного судью Дымкова выходить бесполезно. Тупой законник, бессребреник, честный идиот. На него надавят из Москвы. Ни больше ни меньше. А Москва – это дорого. Ясно?

– Ясно. А дальше-то какая схема?

– Простенькая, Анатолий. Совсем простенькая. Двадцать процентов оставляете у себя. Остальное кладете в сейфовую ячейку. Вы ее откроете на свое имя в коммерческом банке «Доходный» на улице Каскадной славного нашего Славянска. Езды два часа на машине всего-то. А потом и ездить не придется: карьера неподкупного судьи, как ни странно, скоро приведет меня, надеюсь, к ступеням славянской судебной лестницы. В председатели сразу метить глупо, но судья крупного района – тоже неплохо для начала. Им, в Москве, нужны образцы, примеры для прикрытия, мол, не все продажные. Один-другой упрямый осел в мантии – самое оно. Все равно систему не подорвет. Меня изберут, интуиция подсказывает. Ну а когда накопится в ячейке столько, сколько я сочту достаточным, – дам знать, извлечете, передадите где и как скажу. И дальше поехали ящик загружать. По рукам?

Миклуха ошалел. Но, успокоившись и поразмыслив с минуту, нехотя протянул руку. Он понимал, что вступает на стезю, с которой не сойти.

С того памятного разговора минуло двенадцать лет. Все наладилось и сбылось. Олег Олегович в Миклухе не ошибся. Он вообще по жизни крайне редко ошибался.

Он переехал в областной центр на должность судьи, а вскоре сделался и председателем Левобережного райсуда Славянска. Лично разбирал дела наиболее серьезные, «дорогие», но иногда, из-за кадрового дефицита в суде, брал и незначительные. А у Миклухи (такую кличку придумал ему Дымков, так потом и называть стал при встречах), вслед за ним переместившегося в Славянск, развился угаданный тогда еще, на суде, природный нюх и доведена была до совершенства технология добычи денег. Он снайперски выбирал и раскручивал именно тех, кто хотел быть найденным и раскрученным. Он входил в контакт с адвокатами или напрямую с родственниками, прощупывал, вел переговоры и брал виртуозно, при этом сто раз «оглядевшись по сторонам». Да-да, это самое важное: Анатолий Зотович Миклачев, юрист-консультант, ныне владелец скромной по меркам Славянска юридической фирмы «Миклачев, Лейкинд и партнеры», выработал навык предельной бдительности. Он даже в Москву иногда летал как бы для передачи денег, ставя об этом в известность заинтересованное лицо на условиях строгой секретности. Так обеспечивалось алиби Дымкова и укреплялось доверие к нему лично.

При этом – абсолютная честность в делах с шефом. За годы сотрудничества он и лишней копейки себе не прибрал, хотя контролировать его договоренности со взяткодателями Дымков навряд ли мог.

Они встречались раз примерно в месяц в потемках, на маленькой асфальтированной площадке – стоянке на окраине города. Свет ближайшего фонаря с переулка не добивал сюда, растворяясь за фасадом соседней старой девятиэтажки.

Ставили машины рядом, параллельно, как на парковке, но из них не выходили, двигатели не выключали. Миклуха пересаживался в пассажирское кресло, окна приоткрывались, судья быстро формулировал условия, потом коротко беседовали о том о сем, обменивались информацией и разъезжались с коротким интервалом. Передача денег происходила раз в квартал тоже мимолетно, там же, если было что передавать. Но было почти всегда. Увесисто.

Когда Дымков возглавил суд и его стали возить, пришлось для встреч купить старенькую «нексию», что Олег Олегович и сделал скрепя сердце. Иногда они с Лерочкой куда-нибудь выезжали на ней, но основную функцию выполняла машина раз – другой в месяц, служа для встреч с Миклухой.

Доверие Дымкова к партнеру, их жесткая связка и взаимная заинтересованность окрепли настолько, что когда однажды, пару лет назад, Миклуха не без робости попросил вернуть ему памятные фото, Олег Олегович небрежно и вполне искренно бросил: «Да пожалуйста!» – лишь снисходительно улыбнулся и поинтересовался: «А зачем тебе? Ностальгия по юности?». Миклуха без малейшего вызова в голосе, но вполне резонно ответил вопросом на вопрос: «Но вам-то они точно не нужны… уже!» – и улыбнулся.

Он был прав вдвойне. Куда они друг от друга денутся? Да и лишний компромат, хранящийся в доме, пусть даже не на самого хозяина, – ни к чему. Хватит и того, что в тайнике. Дымков отдал те четыре фотки, но копии все же сделал: снял на цифровой фотоаппарат, перегнал в свой старенький компьютер, а с аппарата стер. На всякий случай.