— Мастер Дэврэ в последние годы не подавал заявлений на новые патенты, — с некоторым недоверием покосился на меня следователь.
— Это была моя идея, — с достоинством ответила я. — Поэтому заявление на патент было подано именно мной, а мастер Дэврэ указан в заявлении, как сопричастное лицо. Более того, хоть он и подписал договор о неразглашении, однако на доход с артефакта совершенно не претендует.
— Почему он так легко отказался от денег? Если ваша идея жизнеспособна, то спрос на подобные артефакты будет огромным. Это — золотая жила, а ваш учитель не захотел на ней заработать?
— Просто он уже стар, — пожала плечами я. — Патентов и доходов с них у него и без того достаточно. Я, конечно, предлагала ему войти в долю, но он сказал, что изначально не ожидал особого результата, а работал лишь потому, что это казалось ему чрезвычайно интересным. Тем более что все затраты по заключенному между нами договору на исследование несла именно я. В том числе и на создание итоговой версии артефакта.
Мужчина задумчиво откинулся на спинку стула.
— И вы полагаете, что у вас получилось?
— Я как раз сегодня хотела в этом доподлинно убедиться. Но в самый ответственный момент в мой дом без предупреждения ворвались представители городской стражи, грубо нарушили ход эксперимента, слишком долго не позволяли мне остановить процесс, а в итоге…
Я поджала губы.
— В итоге я осталась и без зелья, и без артефакта. И даже без лаборатории. А теперь сижу здесь, даю показания и все еще понятия не имею, в чем же я виновата и чем это мне будет грозить.
Следователь помолчал, после чего просто встал и вышел, оставив меня в допросной в одиночестве. Минут тридцать или сорок его не было, так что я уже начала всерьез волноваться за свою дальнейшую судьбу. Однако потом он все же вернулся и, заняв прежнее место, спокойно сообщил:
— Пока вам ничего особенного не грозит. Претензии от городской стражи несостоятельны — солдаты не имели оснований нарушать приказ и входить в дом в отсутствие наших специалистов, поэтому за последствия их неразумных действий ни вы, ни мы ответственности не несем. К тому же ваши показания оказались правдивы и полностью соответствуют той информации, которую мы о вас имеем. А наши эксперты не обнаружили в вашем доме следов присутствия потусторонней сущности. Признаков магии призыва, магии сдерживания или иных проявлений, свойственных искусству демонолога, нами также не выявлено. Сведения из столичной академии подтверждают ваши слова о регулярной учебе на факультете дополнительного образования сразу по трем специальностям, а все ваши преподаватели характеризуют вас с наилучшей стороны.
— Это означает, что вы больше ни в чем меня не обвиняете? — настороженно уточнила я.
Мужчина чуть сузил глаза.
— В настоящее время у меня нет оснований предъявлять вам обвинение в вызове или укрывательстве потусторонней сущности, которая с высокой долей вероятности может иметь демоническую природу. Однако ваша тесная связь с мастером Дэврэ требует более тщательной проверки, поэтому на сегодня наше с вами общение закончено, но я настоятельно не рекомендую вам покидать столицу до окончания расследования.
Я растерянно на него посмотрела.
— Простите, лаэрн… неужели вы хотите сказать, что мой учитель имеет к этому какое-то отношение? Полагаете, что вызов демона — его рук дело⁈
— Вас это не касается, миледи. Могу только сообщить, что этим утром мастер Дэврэ был арестован по подозрению в госизмене. А теперь я должен идти. Хорошего вам дня.
Следователь снова встал и вышел, на этот раз насовсем, тогда как вместо него в допросную вошли сразу два писаря и следователи попроще, которым мне пришлось повторно изложить все то, что я уже сегодня рассказывала, и еще немного сверху. А потом прочитать все, что они написали в протоколе, досконально все проверить. И напоследок подписать целый ворох бумаг, включая подписку о невыезде.
В итоге из управления я вышла уже в сумерках, подавленная, растерянная и совершенно не понимающая, что происходит. Какая-то призванная сущность, которую магнадзор почему-то искал именно у меня в доме… пожилой некромант, который якобы эту сущность вызвал или, по мнению следователей, мог иметь к этому отношение…
Бред какой-то!
Как такое вообще могло случиться⁈
Мастер Дэврэ, хоть и некромант, всю жизнь посвятил научной работе! Обучал студентов, проводил научные конференции, ездил по обмену опытом в соседние страны. Он являлся без преувеличения светилом нашей магической науки! И пусть его диссертация и впрямь была посвящена смежным специальностям, пусть один из ее подразделов действительно касался темы, как обнаружить и обезвредить высшего демона, пускай некоторые из его ранних исследований и впрямь казались сомнительными, однако в жизни старик был милейшим человеком! Обаятельным, вежливым, добрым, открытым, улыбчивым…
Я даже представить не могу, чтобы он мог быть замешан в чем-то незаконном! Тем более в вызове демона!
Да и зачем ему так рисковать?
Он был богат, известен, у него имелась своя кафедра в академии, а также хорошая семья, огромное количество учеников и последователей, всеобщее уважение и прекрасная репутация, которую ни один маг не стал бы губить на старости лет!
Нет, я решительно в это не верю! Наверняка это какая-то ошибка!
Но у меня, к сожалению, не было знакомых в магическом надзоре, да и на работу следователей я повлиять не могла. Оставалось надеяться, что со временем все благополучно разрешится, а господа маги найдут настоящего преступника и обелят имя честного человека, который так много для меня сделал.
* * *
Когда я вернулась к себе на Пустынную улицу, то с неприятным удивлением обнаружила, что нашествие господ из городской стражи и службы магического надзора даром для моего имущества не прошло.
Так, калитка на входе оказалась сломана. Лужайка перед домом жестоко истоптана. Входная дверь распахнута настежь, дверной замок выломан, а в гостиной все перевернуто вверх дном. Ковер в прихожей был смят и больше походил на грязную тряпку, о которую вытер ноги весь королевский полк. Зеркало возле двери разбито. Дорогое моему сердцу трюмо, доставшееся в подарок от бабушки, просело на один бок и обзавелось довольно грубым сколом в углу. На недавно покрашенном полу виднелись глубокие царапины, словно бравые парни из группы зачистки неумело двигали мебель или же таскали по дому тяжелое оборудование, не особенно беспокоясь, обо что оно ударится, что и где именно повредит, и как к этому обстоятельству отнесется вернувшаяся хозяйка.
Увидев в разбитом зеркале собственное отражение, я поневоле сравнила себя с разгромленным жилищем. Встрепанная, бледная, осунувшаяся, с уставшим взглядом… По мне тоже будто прошлись тяжелыми сапогами, до того я казалась вымотанной.
Увидев, во что превратилась лестница на второй этаж, в спальню я даже подниматься не стала, чтобы раньше времени не расстраиваться.
На кухне тоже царил полный бардак, все мои кастрюли и сковородки были выдернуты со своих мест и валялись чуть ли не на полу. Шкафы были распахнуты, вещи и продукты вынуты, при этом часть круп оказалась рассыпана по полу и даже по столу, отчего создавалось впечатление, что здесь не честные следователи поработали, а порезвилась компания невоспитанных и очень злобных юнцов.
Когда же я увидела, во что превратилась моя лаборатория, то не сдержалась и все-таки выругалась, помянув недобрым словом и городскую стражу, и группу зачистки, и того самого въедливого брюнета, который так и не пожелал назвать свое имя.
К тому, что у меня больше нет окна и двери, я, разумеется, была готова заранее. Многочисленные полки со стоящими на них колбами, пробирками и заготовками тоже успела оплакать еще по пути в управление. Загаженный пол, щедро обляпанный зелеными кляксами потолок, пропавшие (скорее всего, конфискованные) артефакты… все это тоже было хоть и неприятным, но вполне ожидаемым.
А вот того, что одной из стен у меня теперь попросту нет, я, если честно, не ожидала, поэтому когда увидела груду обвалившихся кирпичей и маячащую в образовавшемся проеме часть соседнего участка, у меня, признаться, опустились руки.